Когда же взгляд голубых глаз стал почти осязаем, мне вдруг послышалось: «Иди!».
Это был ее голос. Раздавшись у меня в голове, он, как путеводная нить, напоминал о том, что происходящее – не что иное, как реальность. Пусть даже та, в которую сложно поверить. Теперь мои с Хранительницей мысли стали единым целым, а значит, можно начинать.
И я приступила.
Звук дождя, возникший в голове – первое воспоминание, связывавшее меня с тем местом. Капли, падая о стекло, разбиваются, образуя быстрые дорожки, спешащие омыть пыльное окно.
Мягкое кресло, в котором я чувствовала легкость, вспоминая о Марке. Бархатная ткань его поверхности почти ощущалась под моими пальцами. Я слегка провела рукой по креслу, в котором находилась сейчас, но не почувствовала его – словно вновь очутилась там, где все началось.
Аромат летних цветов, окружающих дом. Они, казавшиеся порождениями самой жизни, росли повсюду, позволяя всего на миг забыть, что здесь живет тьма. Я сделала вдох – да, запахи те же.
Кованая калитка, которую не увидеть никому, случайно оказавшемуся в этом месте. Все те же изгибы стали, все та же линия, отделяющая гиблый дом от остального мира.
Мой дух, пришедший сюда, не нуждался в том, чтобы ему отперли двери. Я легко скользнула сквозь решетку, будто на пути не было никаких преград.
Лишь на мгновение нога, переступавшая через нить тьмы, словно слегка зацепилась за нечто невидимое, но это был один миг…
Меня нельзя было увидеть, почувствовать, услышать.
Я, словно воздух, стремилась навстречу опасности.
Тяжелая дверь, открывающая передо мной Царство Тьмы, осталась позади, и я вновь почувствовала тяжесть сродни той, которая не позволяет сделать шаг. Она давила на меня так сильно, что поначалу я даже опешила. Если все это встречает меня у двери, тогда что же будет, когда я войду дальше?
«Соберись!» - послышался голос Хранительницы, ставший в этот миг для меня путеводной звездой, единственным светом, озарявшим путь. Дорогу, ведущую к спасению Странницы.
Вобрав в легкие больше воздуха, я напрягла свое внимание.
Тишина.
Находись я где-то в другом месте, это меня только обрадовало бы, но здесь…
Мой слух все еще помнил стенания несчастных, которые долетали до ушей Марка, когда он в прошлый раз посещал этот дом. Но теперь… бесконечная тишина.
«Неужели мы одни?» - Спросила я про себя, желая услышать мнение Хранительницы, однако она молчала – ответа на этот вопрос у нее не было.
«Здесь должно быть нечто наподобие нашего подземелья», - спустя несколько минут сказала она. – «Думаю, они там держат своих жертв».
Подземелье? Мне и на поверхности становилось просто жутко, а спуститься вниз…
Но обратной дороги не существовало, иначе все оказалось бы тщетным. Мы уже рискнули, поставив на карту свои жизни, так что отступать поздно.
Первый шаг в этом доме стал для меня особенно тяжелым. С каждым новым разом, когда нога отрывалась от пола, чтобы сделать еще одно, совсем маленькое движение, я чувствовала, что липкий, тяжелый туман словно затянул все пространство. Будто я шла, находясь по колено в трясине, из которой так просто не выбраться. Однако, спустя несколько шагов, мне стало легче. Я начинала привыкать.
Первородный страх ушел, очищая разум для логики.
Нужно найти хоть что-то, какую-то зацепку, способную привести меня к Страннице. Необходимо отыскать информацию о том, где демоны держат своих пленников, пока не лишат их жизней.
И вдруг, в дальнем крыле этого дома, раздался шум, который совершенно отчетливо прорезал дикую тишину. Двигаясь на него, словно хищник, ориентирующийся на звук, мои ноги все ближе и ближе приводили меня туда, откуда отчетливо слышались голоса.
Несколько минут – и я стою посреди раскрытой двери – источника шума, который привлек мое внимание. Мне пришлось напрячься, чтобы расслышать говоривших.
Как оказалось, в помещении присутствовало несколько демонов. Они, порой переходя с шепота на более громкий разговор, о чем-то горячо спорили. Это становилось понятно из интонаций их голосов, сменяющихся слишком скоро. Однако, не только это заинтересовало меня. Я понимала: они обсуждают нечто такое, чего не должны знать остальные, иначе не искали бы уединения. А это, в свою очередь, могло означать, что разговор слишком важен!
- Брулефер, - послышался женский шепот, больше похожий на чудесную песню ветра, - ты же клялся, что у тебя получится. Время идет слишком быстро, а мы не сдвинулись ни на шаг. Странница по-прежнему молчит!
- Веррье, - откликнулся тот, к кому демонесса высказывала претензии, - быть может, ты хотела бы попробовать сама разговорить ее, если не веришь мне? Эти Одаренные достаточно сильны. Думаю, Карниван прав: нам необходимо развязать войну, пока еще не слишком поздно. Их Орден становится сильнее день ото дня, в то время как демоны, один за другим плененные, остаются навеки в пещере, не имеющей выхода. Ни на Землю, ни в Царство Тьмы. Но если мы нападем…
- Довольно! – Демонесса не хотела рассуждать. – Все мы подвластны лишь Владыке, и только он решит, когда быть войне. Если Карниван против - он падет от руки своего Князя.
- Я лишь хотел сказать, что, окажись победа на нашей стороне, мы сможем подарить свободу тем, кого пленил Орден, и вернуть им печати, отнятые во время обряда – вот тогда Царство Тьмы возродится здесь, на Земле.
- Это не тебе решать, - согласился с Веррье еще один, который до этого молчал. – Сейчас мы повинуемся Карнивану. А он не давал приказа воевать. Не советую тебе встревать в эти дела, ведь все может обернуться против тебя самого!
- Я согласна с Абриэлем, - произнесла демонесса, – и тебе советую подчиниться Душеприказчику, иначе он сам отдаст тебя на пленение. Вот увидишь: собственная неосмотрительность погубит тебя!
- Эти рассуждения беспочвенны, - вступил в разговор четвертый. – Перед нами поставили задание: мы должны развязать язык этой Страннице. Получись это, мы сможем, наконец, говорить о войне более серьезно. Но лишь тогда, когда на руках будут все карты, а не только их часть. Никакой план не способен принести победу, пока не будет построен на объективных данных. А их пока у нас нет.
- Баллисаргон прав, - согласился Абриэль.
- Конечно, он прав, - выпалила Веррье, - только сейчас вернемся к исходному. Брулефер, ты сможешь соблазнить Странницу, чтобы узнать все то, что ей известно?
- Я… - замялся низший демон, - я уже должен был сделать это. Не понимаю, почему не выходит. До этого всегда получалось, но теперь… что-то мешает мне.
- Может, ты плохо стараешься? – Злорадно спросила Веррье. – Или твои силы на исходе? Кому нужен демон, возбуждающий любовь в женщинах, если его умения не хватает, чтобы распалить страсть в простой смертной?
Любопытство взяло надо мною верх, и я заглянула в комнату. Демонесса, словно прекрасный, но ядовитый цветок, склонилась над тем, кого она называла Брулефером. На ней было атласное, облегающее фигуру платье. Иссиня черные волосы пышным каскадом ниспадали до самой талии. Четко очерченные, вишневого цвета губы манили своей притягательностью, и даже Демон Страсти, Брулефер, не смог устоять. Мне было заметно, как его грудь стала чаще подниматься от близости с демонессой. Даже не смотря на то, что она поддевала его, в нем проснулось желание.
- Думаю, ты готов, - двузначно улыбнулась Веррье, - ступай к ней.
Брулефер встал, и, обходя демонессу, слегка, будто невзначай, коснулся плечом ее руки.
- Поверь, на этот раз Странница не отнимет у меня много времени, - заверил он ту, которая не обернулась на его голос. – Скоро я вернусь.
- Лучше возвращайся тогда, когда узнаешь все, - отрезала Веррье, не желая больше разговаривать с ним.
На лице Брулефера появилось выражение злости, которое демон попытался тут же скрыть. Сейчас было не время и не место для этого. Он вышел из комнаты, и я последовала за ним, желая убедиться, что Странница, о которой они говорили – не кто иная, как Оля.