«Ерунда, – постарался успокоить себя Док. – И Бедуин, и Потап – опытные егеря. Уж кто-кто, а они выживут. Если надо, зубами землю будут грызть, но сумеют переждать и Сияние, и даже всемирный апокалипсис…»

Зинчук глубоко вздохнул, усмиряя разошедшегося не на шутку жучка. Док не мог понять, связаны его тревожные предчувствия с Бедуином или с каракумской группой исследователей, но интуиция вопила, что на пороге беда…

Прошедшие сутки ничего нового не принесли. «Дичь» шла себе потихоньку в глубь Байкитки. Мы следовали за ней как привязанные. Засланный казачок после убийства Сани и «приманки» затаился, ничем себя не проявляя. Чертова дюжина тоже затихарилась. Да и хищное зверье попряталось. Короче, тишь да благодать. Ну просто загородная прогулка! Огорчало одно – связь так и не восстановилась.

Мы бодро топали по маршруту, ведомые следопытами. Погода радовала отсутствием дождя, а к серому небу в АТРИ все уже привыкли.

Внезапно Потап замедлил шаг, дожидаясь, пока я его нагоню.

– Бедуин, а как там поживает твой жучок?

– Спит мертвым сном, – удивленно отозвался я. – А твой?

– Кажется, собирается проснуться.

– О как! И есть повод?

– Слишком спокойно идем, – признался Алексей. – А когда долго хорошо, потом все бывает о-о-очень плохо…

Я не успел ответить – нас догнал Могильщик.

– Потап, ну-ка тормозни ребят. – Заросший мехом изгой заговорил впервые с начала маршрута.

Голос у него был необычный – множился эхом, будто доносился из трубы или колодца. Мне и раньше доводилось слышать его, поэтому я воспринял эхо спокойно, но по первости голос Могильщика производил убойное впечатление. Так и есть. Идущий впереди Кочкин нервно вздрогнул, оглянулся и уставился на изгоя ошалевшим взглядом, словно увидел привидение.

Могильщик не обратил на рядового внимания.

– Тормозни, – повторил изгой.

– Причина? – коротко поинтересовался Потап.

– Сияние скоро.

Мы дружно поглядели на Останкинский Шпиль. Ни малейших признаков Двойника. Атрийский Маяк в одиночестве торчал над вершинами на фоне серого неба.

– У меня встали часы. Кварцевые, – вмешался в разговор Механик.

– И у меня, – поддакнул Таран.

– Потап, ты сюда глянь. – Сапер Фига протянул командиру компас.

Стрелка металась по кругу как бешеная, а потом внезапно застыла, указывая синим острием точнехонько на Меха. Фига повернулся к наемнику боком, стрелка послушно повернулась, цепко держа Механика на прицеле. Наемник сделал шаг назад. Стрелка качнулась следом.

– Мех, ты ее чего, прикормил? – хохотнул Фига.

– Теперь ты у нас будешь заместо магнитного полюса! – сказал Таран и хлопнул Механика по плечу. – Я давно подозревал, что ты не человек, а аномалия. Стихийное бедствие!

– Очень смешно, – скривился наемник.

– Товарищ командир, поглядите! – возглас Кочкина отвлек внимание от Механика.

Рядовой указывал рукой на Останкинский Шпиль. Теперь Шпиль зловеще чернел над лесом, а рядом с ним наливался белым туманом Двойник.

– Могильщик, сколько до Сияния? – торопливо спросил Потап.

– Э… Около часа, – прогудел изгой.

– Больше, – заспорил Таран. – Двойник пока размытый, нечеткий. Так что часа три-четыре…

– Нет! – отрезал Могильщик. – Пятьдесят – шестьдесят минут максимум.

– Отставить базар, – вмешался Потап. – Парни, надо срочно искать укрытие. Разбились на двойки и разошлись по сторонам. Фига, Лось, – окликнул он двоих егерей, – начинайте копать землянку.

– Погодите, – остановил их Механик. – В пяти-шести километрах к западу есть пещеры.

– Показывай дорогу, – велел Потап.

– Сойдем со следа, – возразила Юрун.

– А других вариантов нет. Потом вернемся, – пообещал Потап и скомандовал: – Группа, бегом!

Небо постепенно наливалось свинцом, темнело, словно близилась ночь. Воздух сгущался… или это только казалось? Но все труднее становилось дышать.

Ерш начал задыхаться первым. Он заглатывал воздух распахнутым ртом, как рыба на берегу, шумно, хрипло выдыхал его.

Постепенно хрипеть и задыхаться стали все, кроме Могильщика. В какой-то момент мне даже показалось, что он вовсе не дышит.

Вынужденно перешли на шаг…

И тут меня прошиб пот. Вроде и не жарко, и с влажностью порядок, но струйки пота бежали по всему телу, будто я в парной. С другими, кстати, происходило то же самое. Плохо дело. Это признаки приближающегося Сияния. Мне уже доводилось испытывать подобное. Мы с Потапом были тогда на маршруте и успели заскочить в бункер в самый последний момент – когда небо уже пестрело разноцветными убийственными сполохами.

– Мех… далеко еще? – прохрипел Потап.

– Чуть-чуть… осталось… – Механик с трудом перевел дух и утер рукавом обильно текущий по лицу пот. – Где-то там… внизу… в скале…

Мы находились на каменистой возвышенности, которая обрывалась скальным откосом, а внизу бежала река.

– Где-то там? Где-то?! – вытаращил глаза Шебай. – Ты че, прикалываешься?! Точное место называй!

– А я не знаю! – огрызнулся Механик. – Не помню… Почти год прошел… Тут поменялось все…

– Ну, ты и… Зря тебя послушались. Давно б уж землянку вырыли! – Шебай запыхтел от негодования. И его можно было понять.

Скальная стена тянулась в обе стороны насколько хватало глаз. У ее подножья разросся кустарник. Если не знаешь точных ориентиров, искать пресловутую пещеру можно часами, тем более в сгущающихся сумерках. Конечно, скоро станет гораздо светлее, вернее, ярче – разноцветные столбы Сияния украсят потемневшее небо. Но когда это произойдет, искать укрытие будет поздно…

– Спускаемся, – принял решение Потап. – Могильщик, Толмач, Лось, веревки…

Изгой и егеря достали из рюкзаков мотки, попутно оглядываясь по сторонам в поисках большого валуна или дерева потолще, за которые можно закрепить конец.

Дышать по-прежнему было тяжело. Группа стояла на месте, а легкие качали воздух так, будто мы продолжали бежать. Пот заливал глаза.

Плотный воздух постепенно насыщался электричеством – я чувствовал, как волоски на теле буквально встают дыбом. У Лося между пальцами проскочил сиреневатый разряд. Я хмыкнул. Скоро мы все уподобимся Ершу – сможем запросто кидаться молниями. Вот только длиться это будет недолго – пару минут перед смертью…

– Вы слышите? – внезапно спросил Фига.

– Да… – Глаза Юрун испуганно расширились. Неправдоподобно красные зрачки затопили всю радужку. – «Песня сирен»…

Звук, вернее, заунывный вой был пока еле слышным. Но скоро он усилится настолько, что у нас полопаются барабанные перепонки, мозги буквально закипят в черепушках, а каждая клеточка тела завибрирует в разрушительном, смертельном ритме.

Если поют сирены, значит, Сияние вот-вот начнется. Ну, так и есть! На потемневшем небе появились первые, пока еле заметные разноцветные сполохи.

На поиск пещеры у нас не оставалось времени.

– Юля, – ринулся к следопыту Механик. – Попробуй разглядеть мою нить! Я проходил здесь меньше года назад! Может, она еще сохранилась.

Опаньки!

Мне не послышалось, и он не оговорился. Наемник отчетливо произнес: «нить». Но откуда ему известно, как именно Юля идет по следу?

Я подозрительно уставился на Механика. Что-то ты слишком много знаешь о Юрун, приятель…

Оба следопыта, судя по их лицам, разделяли мои удивление и подозрения. И все же Юля решила выполнить отчаянную просьбу наемника – напряженно сморщила носик и даже прикрыла глаза, сосредотачиваясь, а потом неуверенно двинулась вдоль откоса. Я кивком спросил у Потапа разрешения и пошел за ней.

Тем временем изгой и егеря закрепили веревки.

– Первый-второй-третий пошел. – Алексей указал на Фигу, Ерша и Кочкина.

Сапер оказался внизу почти мгновенно, когда изгой еще только начинал спуск. Спускался Ерш не ловко и мучительно медленно. Кочкин справился с задачей куда проворнее. Мне даже показалось, что рядовой мог бы и без веревки обойтись…