- Тьфу на вас! - я зло сплюнула на землю и рванула вдоль забора. Мне бы щелочку какую найти или норку, а уж пролезть я в нее сумею.

   Увидев недалеко выкрашенный в белый цвет домик с настежь открытыми дверьми, я понеслась к нему. Зигзагом пересекла улицу, вбежала внутрь, захлопнула за собой двери, просунула в петли для замка метлу, придвинула лавку, вторую, бухнулась на нее и выдохнула.

   - ... Живите вместе в радости и горести! - услышала я.

   Я открыла глаза, уже зная, что увижу. Перед двухметровой деревянной статуей находились Профессор и Дорджина. Они держались за руки, смотрели друг другу в глаза и улыбались. Рядом с ними, положив свою дань на совмещенные ладони молодоженов, стоял немолодой человек в красной рубахе, подвязанной белым поясом. Очевидно, местный священник или как он в Ином называется.

   - Простите, - еле-еле выговорила я, - возражения принимаются? - человек в красной рубахе покрутил у виска пальцем. - Нет? Тогда помогите дверь забаррикадировать получше... - скоро здесь станет жарко.

   Минут через десять подоспели земо. К тому времени я успела объяснить священнику, во что он вляпался, связав судьбы этих двоих без разрешения. Уговорила Профессора никуда не убегать, а переждать бурю на месте, хорошенько укрепив шкафами и даже статуей наши позиции, и прояснила ситуацию с крестьянами, истошно орущими под окнами про запершуюся в Храме нежить и предлагающими эту самую нежить сжечь. Вместе с Храмом.

   Дядька Мыколо, так звали представителя Эльги и Вилльи, в чей Храм я вторглась, без лишней суеты взял руководство процессом окапывания в свои руки. Профессор ставил на двери и окна непробиваемые щиты, Дорджина занималась демонтажом скудной мебели и стаскивала ее при помощи магии в общую кучу перед входом, а я сидела, не открывала рта и не мешалась под ногами. И так достаточно наболтала, по мнению священника. Сиди теперь, обороняйся.

   Закончив приготовления к осаде, мы залезли на чердак, приникли к слуховому окошку и принялись наблюдать за развитием событий.

   Оборотни спешились, поговорили с крестьянами, обсудили полученную информацию в узком кругу. Уговорили народ бросить факелы и прекратить стаскивать к Храму дрова. От группы оборотней отделился Кзекаль, подошел к двери и неуверенно постучал. Аайю под прикрытием толпы отправился в обход здания. Пусть идет. Черный вход мы надежно замаскировали.

   - Чего надобно, земеля? - откликнулся священник. Нам жестом приказал молчать.

   - Уважаемый, а к вам случайно брат и сестра, светленькие такие, хулиганистые, не забегали? И магичка с ними, мелкая, тощая, вредная...

   Профессор поймал Дорджину у окна, заставил сесть на место и убрать осыпающееся огненными искрами заклинание. Самим себя поджечь не хватало!

   - Были такие, но ушли, - крикнул Мыколо.

   - Точно? - усомнился гвардеец. - А почему двери закрыты? Войти можно? - Кзекаль задрал голову вверх на голос.

   - Точно-точно, а войти нельзя. Учет у меня. Инвентаризация. Завтра приходите, тогда и поговорим.

   - А чего инвентаризируете-то? - хмыкнул земо.

   - Добрые дела, чего же еще! - притворно изумился священник. - В восьмой день каждого месяца, согласно заповедям Эльги, пути которой неисповедимы, запутаны и нашему измышлению не поддаются, мы обязаны вспоминать и записывать сколько добра сделали, дабы потомки наши могли быть лучше и добрее нас.

   Вернулся Аайю. Шепнул что-то на ухо гвардейцу и отошел в сторону. К Айрису и кешиару, а также крестьянам, обступившим правителя и медленно растаскивающим его на сувениры: ребятишки уже все пуговицы открутили и теперь по ниточке рубашку распускали. Ну-ну, такими темпами Карсимус из деревни в трусах уйдет, если и их проворные воришки к рукам не приберут.

   - Значит, не впустишь? - уточнил оборотень.

   - Значит, нет, - подтвердил Мыколо.

   - Так, старый, а ну открывай. Хватит шутки шутить или не видишь, кто перед тобой? - кешиар гордо выпятил грудь. - Мы знаем, что они вошли в Храм, а раз двери заперты, то они до сих пор там. И знают, что виноваты, поэтому открывай, давай. Иначе мы сами войдем, даже если придется Храм по камешку разобрать!

   - Ты мне тут силушкой в нос не тыкай, - усмехнулся в шикарные рыжие усы священник. - И не таких метлой по горбу по двору гонял. Надо будет и тебя погоняю, но детей в обиду не дам. А что до того, кого я перед собой вижу... Дураков вижу!

   - Слышь, ты, умный, - прошипел Карсимус. - Спустись-ка, и мы поговорим, насчет добрых дел и государственной измены, заодно!

   - А ты мне не указ, двумордый, у меня начальство-то повыше рангом будет, - не поддался на провокацию мужчина.

   Эдак они до вечера пререкаться будут! Священнику слово в ответ, он два, ему три а он четыре... Бесконечный спор о выше, быстрее, длиннее, толще. Кто-то должен отступиться или кому-то необходимо вмешаться. Первый вариант вряд ли возможен, зато второй весьма вероятен. Итак, вызываю огонь на себя!

   - Кару, ты бы правда успокоился. Дело уже сделано. Погоди пару лет, и Дорджина сама к тебе прибежит за новым мужем. Мне ли не знать, как надоедлив бывает Профессор, - влезла я в разговор.

   - Элоиза? - Аайю услышал мой голос, вышел вперед. Он внимательно присматривался к гладкой стене дома, словно размышляя о возможности взобраться по ней на крышу. - Здесь все-таки, как мы и думали, - блондин поскреб подбородок.

   - Здесь-здесь. Местную нежить изображаю. Пошутила неудачно, вот и пришлось бегством спасаться, а тут свадьба, а возражения не принимаются, а...

   - Ти-ти-ти-тихо! - замахал руками блондин. - Ты меня совсем запутала. Ты спустишься? Можешь братца и... жену... его прихватить.

   - А бить не будете? - я показала большой палец Профессору. Кажется, удастся на лекцию о правах и обязанностях сторговаться без воспитательно-членовредительных мер.

   - Тебя? Нет, - про остальных земо деликатно умолчал.

   - Тогда и я нет. Дайте слово, что не будете маленьких обижать!

   Группа оборотней собралась на очередное обещание. Кзекаль молчал и поглядывал на дрова и потухшие факелы. Он явно предпочел бы решить все проблемы одним махом. Айрис и Аайю убеждали Карсимуса, активно жестикулируя. Кешиар молчал, приняв вид гордый и независимый. Я его понимаю. Если каждый начнет его решения оспаривать, то какой из него правитель получится? Хреновый! Власть уважать должны, любить и в меру бояться, а за последние недели Кару первое растерял, во втором разочаровался, на третье же все просто забили большой и толстый гвоздь - двадцаточку примерно.

   К земо подошел давешний крестьянин с серпом и что-то предложил, размахивая оружием сельскохозяйственного труда в опасной близости от рук-ног оборотней. Кзекаль загородил кешиара собой. Ну, как ретивый оратор тело без головы оставит и что тогда? Балбеса - блондина на кресло в зале приемов сажать? У него еще не такая большая жоп... Опыта, в общем маловато.

   Ситуация патовая. Либо нам, либо земо придется уступить. Для нас это вопрос безопасности, для них авторитета, но мы шкурой рискуем, а они морально-этическим обликом. По-моему скромному блондинистому мнению Кару теряет меньше и не соглашается из чистого упорства и желания всем показать, кто есть кто. Мы и так видим, кто он и знаем, кто мы: осел, два кролика и одна невинная жертва обстоятельств!

   - Слезайте! - Кару вышел вперед. - Не трону я вас.

   Вот это другой разговор! Однако, надо гарантиями заручиться.

   - Мамой клянись! - потребовала я.

   - А папой тебе не надо?! - взвился оборотень.

   - Элка, ну хватит уже дурака валять, спускайся, мы же не можем без вас праздник начинать.

   Праздник? Мы встрепенулись. Неужели они образумились и даже решили "накрыть поляну"? Ага, крестьяне уже столы тащат, а кешиар гвардейца куда-то отправил. Видать за деньгами послал, чтобы застолье оплатить.

   Мы переглянулись. Кивнули друг другу и решили покинуть надежное убежище, но первое время далеко от него не отходить. Мало ли какую пакость оборотни задумали. Мы спустились на первый этаж, разбаррикадировали выход и вышли на улицу. Молодожены держались за спиной священника, опустив виноватые глаза долу. Я с кряхтением подошла к блондину, втиснулась в его объятия и положила голову ему на плечо. Хорошо-то как!