При династии Цин вся страна в административном отношении была разделена на 18 провинций (шэн), которые, в свою очередь, делились на области (фу), округа (чжоу) и уезды (сянь). Крупнейшей административной единицей, провинцией, управлял губернатор. Кроме того, существовала еще и должность наместника, которому были подчинены сразу две или три провинции. Наместник наделялся большими полномочиями. Во вверенных ему провинциях он контролировал взимание пошлин, ведал вооруженными силами, сношениями с иностранными государствами и т. д. Наместники и губернаторы назначались императором и считались высшими сановниками в своих местностях, были единственными посредниками между Сыном неба и населением.

Маньчжуры вынуждены были привлекать на службу в центральный и местный административный аппарат китайцев и монголов, но всегда относились к ним с недоверием.

Существовала сложная система вакансий, в соответствии с которой все наиболее ответственные посты в учреждениях закреплялись за маньчжурами. Китайские же чиновники могли претендовать лишь на второстепенные должности, и им строго запрещалось занимать вакансии, предназначенные для маньчжуров. Практиковалась также система отводов: когда китаец-чиновник претендовал на определенный пост, его кандидатуру можно было отвести «по причине родственных связей или по причине происхождения». Запрещалось, например, служить в одном учреждении родственникам-китайцам: дедам и внукам, дядям и племянникам, родным братьям. Чиновникам китайского происхождения не разрешалось пользоваться печатью — важным атрибутом власти маньчжурской бюрократии.

Если высшей территориальной единицей в Срединном государстве считалась провинция, то основной административной ячейкой местного управления, где претворялись в жизнь императорские указы, был уезд. Все распоряжения, исходившие от высших чиновников, проводились в жизнь уездными начальниками, которые были полновластными правителями на местах. Обязанности уездного начальника были многообразны. Он отвечал за сбор налогов, считался непосредственным исполнителем императорских указов, судьей в первой инстанции по гражданским и уголовным делам, начальником тюрьмы и полиции, ведал общественными работами, почтой, просвещением, отправлением государственных религиозных культов и обрядов, занимался организацией системы баоцзя (круговая порука всего населения) и т. д.

Самым низшим из чиновников считался дибао (нечто вроде старого русского околоточного). Уезды и города делились на участки, и во главе каждого из них стоял такой дибао. Обыкновенно эту должность занимали люди без всякого образования. Дибао должен был знать в лицо каждого жителя на своем участке: кто чем занимается, где проводит дни и ночи, какие у кого тайные намерения и каковы источники доходов. Дибао обладал вполне реальной властью на «своей территории». Он мог выселить без суда любого человека, если считал его пребывание на своем участке вредным. Конечно, высылки удавалось избежать в тех случаях, когда бедняга находил деньги, чтобы «отблагодарить» дибао.

Дибао обязан был доносить своему непосредственному начальству обо всем, что происходит на участке. Власти требовали даже, чтобы он знал обо всем заранее. Если на участке произошло какое-либо важное событие, не предвиденное дибао, его привлекали к ответственности.

Низшей административной единицей считалась ли — община, объединявшая сто или более дворов. Во главе ли стоял назначенный старшина (личжан). Он отвечал перед вышестоящими властями за уплату налогов всеми членами общины.

Ли делилась на более мелкие объединения — цзя (во главе со старостой — цзячжан), в которые входило по десять дворов. На стене каждого дома вывешивалась табличка, где указывались фамилии всех живущих и род их занятий.

Чтобы легче было держать население в повиновении и знать настроения людей, в феодальном Китае была широко распространена система круговой поруки — баоцзя. В правительственном распоряжении 1708 г. полицейские функции этой системы определялись так: «Каждое домовладение получает табличку, заверенную официальной печатью. На ней написаны номера и количество взрослых мужчин. В случае отъезда кого-либо из них отмечается их место назначения; в случае чьего-либо приезда в домовладение сообщается, откуда он прибыл; запрещается принимать незнакомцев и подозрительных лиц до тех пор, пока не будет произведен их подробный опрос. Каждые десять домовладений имеют старшину (пайфу — „староста таблицы“), каждые десять пай — старосту цзя, а каждые десять цзя — начальника бао… В конце каждого месяца начальник бао представляет письменную гарантию того, что все обстояло благополучно в его округе, и этот документ пересылается соответствующим чиновникам для проверки. Виновные в невыполнении данного порядка наказываются».

Система круговой поруки (баоцзя) позволяла держать население под бдительным полицейским надзором и своевременно пресекать антиправительственные выступления.

В XVII в. маньчжурское правительство опубликовало Закон о системе взаимной ответственности. Суть его состояла в том, что высшие сановники на местах несут личную ответственность за поведение и службу подчиненных им окружных и уездных чиновников. Чиновники центральных государственных учреждений, рекомендовавшие кандидатов на посты наместников и губернаторов, подлежали наказанию наравне со всеми подопечными, если те оказывались не соответствующими должности. Закон о взаимной ответственности распространялся на весь род наказанного за то или иное деяние человека. Казнили не только обвиняемого, но и родителей, братьев, сестер, детей.

Каждый член семьи нес ответственность за всех остальных ее членов. Отец головой отвечал за дурные поступки детей. В свою очередь, если родители совершали какое-нибудь преступление, вина распространялась и на детей. Этот обычай играл огромную роль во все времена китайской истории и нередко приводил к трагедиям. Предположим, глава семьи был уличен в государственной измене. Наказание не ограничивалось тем, что он сам подвергался мучительной казни: за это преступление казнили всех его родственников со стороны отца и со стороны матери. Мужчин, женщин и даже детей убивали без пощады, и казни оканчивались только тогда, когда никого из ближайших родственников покойного не оставалось в живых.

Приведем несколько примеров действия круговой поруки и системы ответственности в период маньчжурской династии.

Под руководством китайского историка Чжуан Тинлуна во времена правления императора Канси (1662–1722) был создан труд «Краткая история династии Мин», в завуалированной форме осуждавший маньчжурских императоров и их китайских прислужников. После появления книги императору был прислан донос, по которому проводилось расследование. К концу следствия Чжуан Тинлун умер, но это не помешало маньчжурскому правительству приговорить китайского историка, его соавторов, членов их семей, издателей, книготорговцев и даже покупателей книги (!) к смертной казни. Тело Чжуан Тинлуна было вырыто из земли и разрублено на куски, а кости сожжены. Его отец умер в тюрьме, а младший брат был казнен. Всего в связи с этим делом было обречено на смерть около семидесяти человек.

При императоре Юнчжэне (1723–1735) были запрещены сочинения историка Люй Люляна, который отказался служить маньчжурам и оплакивал гибель китайской династии Мин. По приказу властей его труп также был вырыт из земли и разрублен на части; ученики Люй Люляна и члены его семьи были казнены.

В 1873 г. некий китаец был уличен в том, что раскопал могилу члена императорской фамилии с целью похищения золотых украшений. За это преступление вся его семья из одиннадцати человек, представлявших четыре поколения, была приговорена к смерти, причем никто из членов семьи даже не знал о преступлении.

Система взаимной ответственности не ограничивалась семьей: она охватывала все общество. Можно с полным правом сказать, что не было ни одного человека в Срединном государстве, который бы так или иначе не нес ответственности за другого.