3

От асфальта шел невыносимый жар, почти как от духовки. Уже через несколько миль Линда вся взмокла и умирала от жажды.

Окна пикапа не закрывались. Горячий воздух обжигал легкие. В кабине роилось огромное количество насекомых всех видов и размеров. Наконец Линде удалось немного разогнать их, и она, быстро распаковав корзину, извлекла оттуда две бутылочки пива, аккуратно завернутые пастором. Машина остановилась.

Роджер приканчивал уже второй бутерброд. Линда поначалу никак не решалась попробовать мясо буйвола, но пахли бутерброды в точности как гамбургеры, да и на вид были не менее аппетитны. Наконец он повернул голову и взглянул на нее. Она вся перемазалась, поглощая большой ломоть сочной дыни, такой спелой, что сок стекал с губ.

К ее несказанному удивлению, ковбой подцепил пальцем одну капельку с ее подбородка и отправил себе в рот.

— Мм... Какая сладкая. Я, пожалуй, тоже съем кусочек, — пробормотал он.

Все еще дрожа от неожиданного прикосновения, Линда протянула ему дыню.

— Вы так и не притронулись к бутерброду, — заметил Роджер низким голосом, играющим на ее нервах, словно на струнах. — Не стесняйтесь. Если вы скажете пастору, какие вкусные были бутерброды, я вас не выдам.

Вдохнув поглубже, Линда развернула фольгу.

— Я не собираюсь никого обманывать.

— Рад слышать. Дело в том, что, раз уж мы едем на ранчо, кроме этих бутербродов мне нечего вам предложить. Как говорится, не хотите — оставайтесь голодной. Потом вас никто кормить не будет.

Линда не сдержала улыбку.

— Вы говорите совсем как Алисия.

— Кто это? — Снова этот низкий голос.

— Экономка в доме моего дедушки. После смерти родителей меня воспитывала она и заменила маму. Алисия очень часто говорит так же, как вы, и тем же тоном: «Ешь свою фасоль и картофель, детка, потом тебя никто кормить не будет».

С этими словами Линда смело поднесла ко рту еще теплый бутерброд. Она была готова ко всему.

К ее изумлению, кушанье не очень-то отличалось от обычного гамбургера, но пастор, похоже, вложил в него все свое умение — мясо сочное и ни капельки жира. Линда расправилась с бутербродом в считанные минуты.

И все это время Роджер не сводил с нее глаз.

— А я и не представляла, что мясо буйвола такое вкусное.

Это замечание должно было ему понравиться. Но в зеленой глубине его глаз промелькнуло что-то подозрительное. Неужели не поверил?

— Я что-то не то сказала? — с шумом скомкав фольгу, спросила девушка.

— Нет, мэм. Вы все говорите правильно, — отозвался ковбой, — очень любезно, но не очень убедительно.

Что же он имел в виду?

Может быть, он еще голоден? Согласно рассуждениям Алисии, мужчина соображает хорошо только тогда, когда его желудок полон. С дедом Линды она всегда применяла эту тактику. А у деда был очень сложный характер.

После смерти жены он объездил всю страну, занимаясь бизнесом. Дома дед появлялся редко. Но во время этих визитов Алисия и Линда делали все возможное и невозможное, чтобы не расстраивать его.

— Хотите хлеба с медом?

— Продолжим завтрак, когда приедем на ранчо. Вот-вот начнется проселочная дорога, и весь мед будет в пыли.

Линда проворно сложила все продукты в корзину.

Вскоре асфальт сменила проселочная дорога, пыльная и неровная.

Время от времени она исчезала в высокой зеленой траве прерии, где-то вдалеке встречающейся с синим небом. В воздухе дрожали солнечные блики, и не было конца этой зеленой-зеленой земле. Крохотные белые облачка превращались в пушистые стога с причудливыми краями, и среди них уже проглядывали мрачные серые тучи.

Настроение Линды незаметно поднялось, и она уже не так настороженно относилась ко всему, что видела и слышала, с интересом и улыбкой оглядывая все вокруг. Линда молчала целую вечность, наслаждаясь необычным спокойствием этих мест.

— Это невероятно, — прошептала она, охваченная благоговением.

И вновь смутилась, потому что Роджер ничего не ответил, лишь пристально посмотрел, словно пытался отыскать в ней что-то неизменно ускользающее от него.

— Обычно туристам становится плохо при виде таких бескрайних просторов, — наконец произнес он.

Так вот о чем он думал. Линда понимающе кивнула.

— Да, я слышала об этом. Одной моей подруге стало плохо в горах. Ей все время казалось, что горы падают на нее. Странно, правда? Наверное, это связано с привычкой человека к месту, где он родился.

— А где вы родились, мисс Макферсон? — Вопрос прозвучал так неожиданно, что Линда не успела придумать подходящий ответ.

— В Индианаполисе, штат Индиана.

— Ну, это не совсем Восток, — выдавил он.

— Да.

Раз уж он собрался задавать вопросы, пора приготовиться отвечать на них.

— Я была совсем маленькой, когда погибли родители. Очевидно, дед с отцом были в ссоре, потому что до этой трагедии я ни разу не видела бабушку и деда. Они забрали меня в Бостон. Бабушка вскоре умерла, и я уговорила деда позволить Алисии жить с нами. Она работала у моих родителей. Я очень любила ее. С тех пор мы живем вместе. Год назад дед умер, так что теперь мы вдвоем.

После неловкого молчания Линда откашлялась.

— Я завидую тому, что у вас есть братья, но я не жалуюсь. Алисия заменила мне всю семью.

— Кроме мужа.

По коже Линды словно пробежал язычок пламени, не имеющий ничего общего с изнуряющей жарой.

— Да, — прошептала она и подумала, что Тейлор все прекрасно понял. Правда, он ничего не знал о висевшем на ней тяжелым грузом наследстве. В ее распоряжении оказалась огромная сумма, которая могла бы помочь тем, кто не имел средств к существованию и нуждался в благотворительности.

Алисия не уставала напоминать ей, что бизнес деда рос долгие годы. Он дает ей широкие возможности для жизни, а сотням других людей — работу. Линда, конечно, соглашалась. Но дед отнюдь не был филантропом. И теперь ей самой приходилось думать о капиталовложениях.

Фред никогда не говорил этого вслух, но Линда знала, что он считает ее сумасшедшей, — отдавать деньги, вместо того чтобы вкладывать их в получение прибыли. Семья Фреда тоже имела немалые средства, но не такие, как у деда Линды. И она подозревала, что основная причина его настойчивости кроется как раз в желании распоряжаться ее богатством. В этом смысле он был бы прекрасным мужем.

Может быть, это несправедливо, но Линда попросту не доверяла ему, как и другим мужчинам, претендующим на ее наследство.

Никто не виноват в том, что она родилась в семье Макферсонов. Но она, так же как и отец, совсем не похожа на деда. Ей доставляло удовольствие заниматься благотворительностью. Ведь не она заработала эти деньги, и Линда не чувствовала себя их хозяйкой. Деньги — еще не повод считать себя лучше других. Она помогала людям и была счастлива. Но тем не менее не могла не ощущать ужасающую пустоту рядом с собой.

Роджер прав, муж, возможно, самая важная составляющая счастья. Вот зачем она здесь, среди бескрайних зеленых полей. С одним из претендентов на ее руку и сердце.

— Поехали, мэм?

Линда больше не сердилась на его внезапные вопросы. Роджер просто заботится о ней. Этот человек нравился ей все больше. Она уже начинала побаиваться своего чувства. Рядом с ним Линда ощущала себя в безопасности. К тому же он обладал почти всеми качествами, перечисленными в том злополучном объявлении.

Она повернулась к своему спутнику и, сама не зная почему, сказала:

— Об этом, наверное, надо спрашивать у вас? Не забывайте, вы можете повернуть обратно в любой момент.

Лицо Роджера на минуту застыло. Или ей показалось? Теперь он знает — она из Бостона. Линда поняла, что он пытается ее напугать. Как будто она не приспособлена к простой жизни на ранчо и добровольной изоляции от большого мира.

— Если бы мои братья ошиблись на ваш счет, я отвез бы вас вот на этом грузовике до вашего дома в Бостоне. — И он действительно на это способен!

Впервые в жизни Линда возблагодарила Бога за свой характер. Иначе бы она не встретила Роджера Тейлора. Странно, но одна только мысль о такой возможности испугала ее. Как жаль, что они познакомились только вчера вечером!