Спали они в разных углах: Шардаш недвусмысленно дал понять, что никого греть больше не собирается, 'а если холодно, одеваться надо теплее'. Мериам обиделась, напомнила, что не сама ему в постель лезла, на что получила едкое:

  - Рад, что с нравственностью у подрастающего поколения всё в порядке, а вот фантазия разгулялась. Я просто заботился о вашем здоровье. Теперь же, когда вы ничем не болеете, в этом нет необходимости.

  Мериам непривычно было спать на полу у очага - и жёстко, и холодно. Пару раз она даже порывалась попросить Шардаша позволить прилечь на краешке, но раздумывала, бросив взгляд на спину профессора. Отныне он всегда спал к ней спиной.

  Так пролетели десять дней.

  Зима закружилась снегом за окном, завьюжила тропинки, играла с эхом в дымоходе. Воду приходилось брать из полыньи, а плескаться в сенях в лохани. Зато еды прибавилось. Шардаш расставлял ловушки и приносил зайцев. Когда смог опираться на раненую ногу, начал перекидываться и охотиться на всё, что видел, слышал и чувствовал. Мериам видела как-то, как он задрал кабана. Загнал на лёд, повалил одним ударом и рванул зубами горло. Всё это на глазах до смерти перепугавшейся адептки, под ноги которой через минуту швырнули страшный подарок. Мериам завизжала, отшатнулась и, поскользнувшись, на пятой точке съехала вниз по склону. Шардаш облизал окровавленную морду, рыкнул и скрылся в лесу. С чувствами адептки он считаться перестал, даже перекидывался в доме. Мериам приходилось отворачиваться всякий раз, когда видела, как он снимает сапоги, или слышала подозрительный шорох.

  Наконец Шардаш сообщил, что они направляются в резиденцию ордена. По его подсчётам Ролейн Асварус должен был прибыть со дня на день. На сборы давался целый вечер.

  Дождавшись, пока профессор привычно займётся ногой, окутав её искрящимся облачком, Мериам отважилась озвучить догадку, которой объясняла резкую перемену в поведении Шардаша:

  - Вы на меня обиделись, мэтр?

  Профессор промолчал, сделав вид, что не расслышал вопроса.

  - Может, наряд на кухню?

  - Пожизненный, Ики. Смотреть, как чужие мозги выглядят, если своих не дали.

  - Обиделись, - констатировала адептка и осторожно приблизилась. - Не знаю, за что, но простите.

  - К экзамену не готова, но не хочу на пересдачу, - усмехнулся Шардаш. Волшебная палочка замерла в руке. - Ладно, общаться всё равно придётся. Считайте, что ничего не было. И на полу можете больше не спать.

  Резиденция ордена Змеи притаилась у горных острогов. С одной стороны - целый замок, со своим постоялым двором, почтой, аптекой, лавками, водопроводом и различными службами, с другой - город Ферам. До Империи - рукой подать. Переберись через перевал, заплати пошлину троллям - и добро пожаловать в гости к рогатым демонессам, рыжим оркам, дроу, оборотням и полукровкам всех мастей. А во главе государства - многоликий император с разноцветными глазами, который, по слухам, играет в шахматы из костей покушавшихся на него людей и нелюдей. Тот самый, у которого гостил сейчас магистр Асварус.

  Ролейн уютно устроился в кресле у ярко пылающего камина. Ну и что, что за окном пурга, зато здесь тепло, как в Преисподней. Одна рука лениво поглаживала лапы зверя, чьей шкурой хозяин комнаты украсили кресло, вторая держала бокал. Початая бутылка стояла на столике рядом со вторым креслом, в котором восседал император. Он разливал вино сам, подмешивая в него чары и немного крови для остроты вкуса. Разумеется, не своей: по щелчку пальцев возникал услужливый слуга-вампир и протягивал пузырёк с тёплой жидкостью. Холодной, не свежей, император брезговал.

  - Чья на этот раз? - магистр указал на опустевший пузырёк.

  - А, - махнул рукой император, - два тролля, один человек. Пытались убить. Ты же знаешь, Ролейн, я даже врагов пущу в дело.

  Асварус отсалютовал ему бокалом и осушил его. Император пригубил напиток и, скривившись, отставил на стол:

  - Не находишь, что у троллей кровь горчит?

  - Я не вампир и не различаю столь тонких оттенков вкуса, - ушёл от ответа магистр.

  Император улыбнулся краешком рта, обнажив характерный клык. Потом рассмеялся, показав отнюдь не человеческие зубы: острые, белоснежно-белые и большие. На их фоне вампирьи клыки смотрелись органично. Больше пугали не они, а резцы демонов, способные перемолоть любые кости. От демонов императору достались также длинные фиолетовые волосы, которым позавидовала бы любая девушка, и крылья, сейчас обнимавшие подлокотники кресла. Он мог бы спрятать их, но ими так удобно цеплять куски ветчины с тарелки. Крылья у демонов в случае увечья заменяли руки. На каждом было по три полноценных длинных пальца.

  Неспящие - так называли вампиров - подарили императору бессмертие, стать, тонкую кость и аристократичные черты лица. Темнейший Джаравел ФасхХавел принадлежал к клану Вечности Дома ночи. Выше него, как шутили, только небо, а ниже - Преисподняя. В шутке была доля правды: в императоре текла кровь семьи Наитемнейшего - правителя всех демонов. Спорить с Джаравелом в 'темнейшести' не посмел бы никто, живущий в Солнечном мире. Соперники нашлись бы только в Лунном - мире демонов, но на то они и демоны.

  От кого императору достались глаза, молва умалчивала. Однако именно за них Джеравел получил прозвище 'Смерть'. Правый глаз - первозданная Тьма без зрачка, левый - безмятежная голубизна полуденного неба. Приговор нередко выносился одним поворотом головы. Какой глаз обратился к преступнику, так с ним и поступали. Сегодня все трое увидели Тьму.

  - Жаль, что уезжаешь, - император поколдовал над бокалом, счёл его содержимое пригодным для питья и сделал глоток. - Ты же знаешь, поговорить здесь не с кем, разве что к родственникам податься, но путешествие утомительно.

  - С твоим накопителем силы? - не веря, покачал головой магистр и указал на массивный перстень на руке Джаравела.

  - Не перемещение, переезд. Да и лучше быть первым среди безрогих, чем тридцать седьмым среди рогатых.

  Император лукавил: он числился двадцать четвёртым в списке демонических родов. Если бы все двадцать три теоретических претендентов на высший престол скончались, то у Джаравела был шанс стать Наитемнейшим. Благо по силе император превосходил большинство тех, кто родились раньше него и ближе к престолу, заняв первые места в списке.

  Асварус не стал поправлять друга. Если император желал назваться кем-то, не стоит ему перечить. Тем более эльф. Тёмный или светлый, неважно. Какой бы реакцией и набором магии ни обладал магистр, он заведомо не мог сравниться с Темнейшим. Поэтому за все долгие годы дружбы Асварус ни разу не поссорился с Джаравелом. Вот и в этот раз приехал, раз император позвал. За отказ тот, конечно, тот его не убьёт, но охладеть может.

  Зазвенело и разбилось окно. В комнату на верёвке влетел человек в маске и пустил болт в императора. Взметнулись крылья, отбив удар крепким, как камень, хрящом. Болт отлетел, не оставив и царапины.

  Стена иллюзорного огня отсекла Темнейшего и Асваруса от убийцы. Когда она опала, того уже схватили два рогатых демона - телохранители императора.

  Император встал и подошёл к несостоявшемуся убийце. Телохранители с готовностью сорвали с того маску и связали. Джаравел повертел в руках арбалет с отравленными болтами, кинул на пол и наступил ногой. Указательный палец с острым чёрным ногтем, единственным демоническим из десяти аккуратно подпиленных и вполне человеческих, коснулся подбородка распятого на верёвках мужчины.

  - Думал убить меня этим? - усмехнулся император и устало протянул: - Как вы мне надоели! Кто на этот раз? Очередной паладин? Империя всех королей Лаксены переживёт, мальчик.

  - Порождение Мрака!

  Мужчина дёрнулся и плюнул в лицо императору. У того ни один мускул не дрогнул. Джаравел неторопливо достал платок, вытер щёку, повернулся к несостоявшемуся убийце чёрным глазом и распорядился:

  - Отдать клану Ждущих для развлечения. Первый стакан крови - мне.