В машину сыпались букеты цветов. Они падали под колеса, к ногам сидевших высоких гостей и им на колени. Внезапно у моста Цумурья один из летящих в экипаж пучков цветов почему-то вызвал у Фердинанда страх. Он отбил букет рукой, тот отлетел под колеса следующей машины и. взорвался. В нем, как оказалось, была спрятана самодельная бомба, начиненная гвоздями. Машину с придворными разворотило взрывом, несколько человек получили серьезные ранения. Софи отделалась небольшой царапиной на шее.

Смерть, с любопытством вытянувшая шею, тяжело вздохнула: да что ж это за день такой? Опять неудача! Однако, несмотря на просьбы прибывшего на место происшествия начальника полиции, Фердинанд продолжил поездку. Значит, ставить точку в этом деле рано.

А студент-то, метнувший бомбу, хорош: проглотил ампулу с ядом, а когда тот почему-то не подействовал, в реку бросился. Вплавь спастись решил, ненормальный! Да при такой жаре в обмелевшей Милячке и воды-то по колено. Так и есть, поймали голубчика! Но это уже его проблемы. И Смерть подалась к городской ратуше.

Фердинанд провел встречу с сараевским градоначальником, а затем решил отправиться в госпиталь, чтобы проведать раненых. С ним в машину сели Софи и военный губернатор Боснии генерал Потиорек. На подножке с саблей наголо стал граф Гаррах.

Принцип услышал звук взрыва и крики. Он понял, что один из его товарищей выполнил поставленную задачу. Издерганный, Гаврило зашел в небольшое кафе, чтобы несколько успокоить расшалившиеся нервы и отметить гибель «тирана».

Автомобиль наследника австрийской короны тем временем показался на углу улицы имени его дяди-императора. Но тут Потиорек, заметив, что машины поехали не по тому пути, который был нужен, потребовал развернуться. Во время поворота машина ударилась колесом о кромку тротуара и остановилась. Услышав скрип, Принцип вышел из кафе, которое, по стечению обстоятельств, находилось рядом. Он знал эрцгерцога в лицо и ошарашенно уставился на того, кого считал уже покойником.

Смерть подошла к нему сзади и легонько подтолкнула в спину: не стой, действуй, не упускай момент! Словно очнувшись, Принцип рванулся к машине, по дороге выхватив револьвер (возиться с бомбой не было времени). Выстрелы слились в один. Пуля пробила сонную артерию эрцгерцога и застряла в позвоночнике. Вторая попала в его жену. Это сделало преступление чрезвычайно кровавым. Софи, словно тряпичная кукла, беззвучно повалилась на колени мужа.

На террориста налетел какой-то студент, затем подоспели полицейские. Принцип попытался проглотить ампулу с ядом, но. то ли те, кто отправлял молодых людей на преступление, ошибались, то ли в ампулах был отнюдь не цианистый калий. Яд не подействовал, и толпа принялась избивать убийцу. Кто-то даже дважды рубанул его шашкой по руке.

А Фердинанд, находясь в состоянии аффекта, обхватил голову жены руками и кричал: «Софи, Софи, пожалуйста, не умирай – живи ради детей!»

Жертв террористического акта повезли в правительственный дворец. Софи умерла почти сразу после покушения, а ее супруг в беспамятстве дышал еще 15 минут.

…Смерть облегченно вздохнула: наконец-то! Закинув на плечо свою косу, она еще раз взглянула на Принципа, которого буквально рвала на куски обезумевшая толпа, и равнодушно пожала плечами. Чуть раньше, чуть позже – какая разница! Все равно этот студент со своей чахоткой долго не протянет. Она рассчитается с ним попозже за оказанную сегодня услугу. А насколько большую – эти жалкие людишки поймут уже очень скоро. Жизнь эрцгерцога – такая мелочь! Ради нее одной она бы не стала целое утро бродить по городу, сбивая ноги. Но гибель Фердинанда станет искрой, упавшей в пороховой погреб. Она станет началом страшной, кровавой и ожесточенной войны…

К суду по делу об убийстве Франца Фердинанда и его супруги было привлечено 25 человек, девять из них – оправданы. Трое участников заговора были приговорены к смертной казни, а остальные – к разным срокам тюремного заключения.

Бросивший бомбу Габринович и Принцип как несовершеннолетние получили по 20 лет тюрьмы. В каждую годовщину преступления их должны были переводить в темный карцер. Кроме того, убийце Фердинанда и Софии был положен один день полного поста в месяц. Обоих заключенных отправили в Чехию, в крепость Терезин, где они медленно, но верно угасали в сырых и холодных камерах. Первым ушел из жизни Габринович, заболевший чахоткой. Гаврило Принцип, которому вскоре после суда пришлось ампутировать руку, покалеченную при задержании, перенес две мучительные операции. Затем туберкулез сделал свое дело, и убийца эрцгерцога закончил свой земной путь 1 мая 1918 года, когда еще бушевала развязанная им большая мировая война. Смерть расплатилась с ним сполна и позволила уйти тихо и незаметно.

Его похоронили ночью в ничем не обозначенном месте. Но один солдат-славянин смог запомнить его; по словам очевидца захоронение отыскали, и в 1926 году останки Гаврилы Принципа были перевезены в Сараево и перезахоронены с большой помпой. Вчерашний убийца теперь числился национальным героем.

А в учебниках истории появились главы, рассказывающие о том, как выстрел сербского студента знаменовал начало мировой войны. Возмущенные убийством австрийцы объявили войну сербам; за славян заступились русские; германцы, желая помочь австрийцам, объявили войну России; на помощь русским пришли французы.

Далее в котел войны оказались брошены англичане, бельгийцы, турки, итальянцы, американцы, японцы. Согласитесь, трудно поверить, что 70 млн человек начали убивать друг друга только потому, что австрийский эрцгерцог отправился к праотцам!

Как известно, в любом преступлении необходимо отыскать того, кому оно выгодно. Естественно, студенты, несовершеннолетние юнцы, оболваненные великими идеями, на эту роль не подходят. Так кто же дал им в руки оружие и указал цель? Кто стремился развязать войну, в которой отстаивали свои интересы практически все европейские державы? И удастся ли когда-нибудь распутать этот змеиный клубок и добраться до истины? Кроме Англии, в этом убийстве были заинтересованы также Россия, сербские националисты, масоны, призывавшие к низвержению тронов, и русские революционеры. Известно, что подготовка данного теракта началась еще в 1913 году и стояла в программе целого ряда националистических организаций Сербии – таких как «Молодая Босния», «Народная оборона» и «Черная рука». Об этом знали не только в Вене, но и буквально в каждой белградской кофейне. За спинами молодых террористов скрывался сам полковник Апис (Драгутин Дмитриевич), возглавлявший тайное общество «Объединение или смерть», более известное под названием «Черная рука». Данная организация была одержима мечтой о Великой Сербии, но не собиралась предоставлять автономию славянским народам. Принцип и его товарищи вступили в общество, сопроводив эту процедуру всеми необходимыми мрачными атрибутами типа письменной клятвы, подписи кровью, заверений в том, что неисполнение обязанностей карается смертью, а так же восковых свечей, револьверов, ножей и крестов в интерьере и тому подобного. Под опекой Аписа молодежь обучалась стрельбе, метанию бомб, прорыву через линию охраны на учебном военном поле под Белградом, неподалеку от военного министерства и русского посольства. «Черная рука» снабдила террористов оружием и пресловутым «цианистым калием». Затем вчерашние студенты были отправлены на границу с Боснией и при помощи пограничной стражи проникли на сопредельную территорию, где их ждали доверенные люди Аписа. Пули, выпущенные рукой Принципа, не были причиной войны. Они стали лишь поводом, так необходимым для скорейшего начала военных действий.

После того, как в Сараево прозвучали роковые выстрелы, Австрия предъявила ультиматум Сербии и началась война, в которую оказалась втянутой и Россия, совершенно не готовая к широкомасштабным военным действиям. Знал ли Николай II о готовящемся покушении на эрцгерцога? Если опираться на показания самого полковника Аписа, арестованного в 1917 году и затем расстрелянного, военный атташе в Белграде В. А. Артамонов и посол Н.Г. Гартвиг не только были осведомлены о готовящемся теракте, но и прямо способствовали его осуществлению. В частности, Артамонов передал Дмитриевичу-Апису разведдонесение из русского Генштаба о якобы намечающемся нападении Австро-Венгрии на Сербию. Русская разведка просто обязана была доложить «наверх» о планах «Черной руки», и до сих пор не ясно, сами ли она посчитали их не стоящими внимания или в столице на донесения дипломатов не обратили внимания. Как бы то ни было, уже через два дня после убийства Франца Фердинанда Россия вплотную занялась вооружением братьев-славян. Кстати, историк М. Н. Покровский прямо говорил, что сараевское убийство было провокацией русского Генштаба. Интересно, что эту версию поддерживал и его нацистский коллега Г. Юберсбергер.