В 1980 г. бывшая первая леди Калифорнии стала первой леди Америки. «То, что он стал президентом, – вспоминала Нэнси, – совершенно не изменило Ронни… Конечно, на него легла огромная ответственность, и он не мог ее не ощущать. Но, насколько мы могли, мы старались сохранять наши укоренившиеся привычки. В те редкие моменты, когда Ронни оставался один, он по-прежнему кропал мне маленькие записочки, чтобы сказать “Привет!”, “Где же ты?”, “Скучаю без тебя”, “Ты нужна мне”».
Нэнси с первого дня чувствовала себя в Белом доме как рыба в воде. Она поменяла все: начиная от мебели и заканчивая комнатными растениями, расплачиваясь бюджетными деньгами и спонсорскими пожертвованиями. Принимала в подарок от Домов мод и ювелирных магазинов дорогостоящие платья и украшения, что служило фирмам самой дешевой и действенной рекламой. Кончилось тем, что еще ни одна из жен президентов не была так нелюбима народом, как супруга Рейгана.
Постоянное присутствие Нэнси рядом с мужем, ее решительное вмешательство во все дела вызывало раздражение у сотрудников аппарата Белого дома, членов кабинета и простых американцев. Проникавшие изредка в печать курьезные случаи откровенно оказываемого влияния жены на президента вызывали не только презрительные смешки, но и неуважительные по отношению к президентской чете комментарии. Так, например, во время одного из интервью Рейган надолго задумался над вопросом, что может сделать Америка, чтобы «привести русских к столу переговоров». Нэнси, бросив на мужа быстрый взгляд, прошептала: «Будет делать все возможное». Президент встрепенулся и, улыбаясь, повторил: «Будет делать все возможное». Позднее, оправдываясь на встрече с журналистами, первая леди утверждала, что она проговорила эту фразу про себя, не намереваясь подсказывать мужу.
Такие «непроизвольные» подсказки, однако, вошли в практику. Со временем в администрации научились ценить оказываемое женой влияние на Рейгана и даже пытались его использовать в тех случаях, когда Нэнси не усматривала в обращении к ней за помощью чьих-либо корыстных интересов или какого-либо вреда своему супругу. Единственное, что продолжало вызывать неудовольствие помощников Рейгана, это вмешательство Нэнси в распорядок мероприятий с участием президента, основанное на рекомендациях астрологов. Известно, что Рональд был очень суеверен. Каждое утро он клал в карман заветную монету и золотой амулет, бросал соль через плечо, если что-либо проливал, избегал проходить под лестницами и т. п. Безусловно, развитию этой мании способствовала и его жена.
О пристрастии первой леди к оракулам ходили легенды. Два раза в месяц она заказывала график неудачных дней для президента и лично следила, чтобы шеф Белого дома сверял с ним все свои планы. Все началось с 1981 г., когда гадалка предсказала покушение на президента, а через некоторое время Рейган стал жертвой психически больного фаната киноактрисы Джоди Фостер. Нэнси пережила тогда тяжелейший психологический стресс и за несколько дней похудела на 16 кг. Но все дни, до полного выздоровления мужа, она была рядом с ним и все время повторяла: «Я рядом. Я люблю тебя».
Пуля, выпущенная террористом, прошла в дюйме от сердца президента. Хотя в прессу это тогда не попало, но Рональд был на грани смерти. Однако и в этом состоянии он помнил о жене: когда Нэнси вошла в больничную палату, куда его привезли сразу после ранения, он приподнял кислородную маску и сказал: «Дорогая, представляешь, я забыл пригнуться». Его лицо было белым как бумага, а в уголках губ запеклась кровь. Выздоровел Рейган довольно быстро, но в душе Нэнси отныне поселился страх: «Каждый раз, когда он отправлялся куда-либо выступать, сердце мое останавливалось и не начинало биться, пока он не возвращался домой целехонький». Он чувствовал ее тревогу и, стараясь успокоить, сочинял, как и прежде, свои сентиментальные письма.
В рождественском поздравлении 1982 г. Рональд сообщал жене, что у него есть несколько возлюбленных: «Первая – это первая леди, привносящая прелесть и очарование в самые засушенные официальные церемониалы. Вторая – навещает разные больницы и на фотографиях обычно держит на руках дитя, глядящее на нее с обожанием, в точности как и я сам. Третья подруга наделена талантом превращать любое место, куда она приезжает пожить, в уютное домашнее гнездышко. Четвертая – неуемная труженица, которая ездит со мной на ранчо, помогает пилить деревья, ездит верхом и любит посидеть у костра. Еще есть чувствительная дамочка, чьи глазки так легко наполняются слезами… Какое счастье, что все эти женщины моей жизни – ты!»
Кроме того, Нэнси всегда была первым человеком, не просто имевшим информацию о дальнейших политических планах и шагах Рейгана, но и первым советчиком в этих делах. Она оказывала действенное влияние на решение кадровых вопросов в аппарате президента и в кабинете министров США. Все годы ее пребывания в Белом доме убеждают в справедливости высказанного аналитиками наблюдения: «Она является столь же хорошим инстинктивным политическим деятелем, как и ее муж. Только она лучше разбирается в вопросах тактики, тогда как он превосходит ее в вопросах стратегии».
Несмотря на видимые недостатки президента, период его пребывания в Белом доме вошел в историю как «эпоха Рейгана». При нем во внешней и внутренней политике США произошли серьезные изменения. Так называемая «рейганомика», «консервативная революция» Рейгана предусматривали снижение налогов, упрощение или полную ликвидацию государственных предписаний, препятствующих инвестициям в экономику. Главным стержнем внешней политики Рейгана был курс на достижение «мира с позиции силы». Этой идее президент предавался прямо-таки с мессианской горячностью. Он считал, что «Бог отдал в руки Америки больное человечество», поэтому американцы должны, исходя из своих национальных интересов, вести «крестовый поход» против сил зла.
В представлении президента «империей зла», по его собственным словам, был СССР. В 1983 г. была обнародована «стратегическая оборонная инициатива», более известная как программа «звездных войн», началось размещение ракет средней дальности в Западной Европе, а секретным службам была предоставлена полная свобода действий в поддержке антикоммунистических сил в странах «третьего мира». Программа активно выполнялась, иной раз в обход сената и парламента. Уже перед самым уходом Рейгана из Белого дома в США разразился кризис в связи с фактом продажи оружия Ирану, а также использованием полученных средств для финансирования никарагуанских контрас. Скандал получил название «Ирангейт» по аналогии с «Уотергейтом». Со временем усилиями президентской команды и послушной прессы дело замяли и свели до уровня частной ситуации.
Как бы расплачиваясь за везение, постоянно сопровождавшее Рейгана, его дети оказались неудачниками в профессиональной и личной жизни. Старшая дочь, Морин, перепробовала множество специальностей: она была актрисой, певицей, телеведущей, деловой женщиной, баллотировалась в сенат, но нигде не добилась успеха. Морин не смогла получить высшее образование и не нашла счастья ни с одним из своих многочисленных мужей. Тем не менее, ей единственной из четверых детей президента удалось наладить доверительные отношения с Нэнси, принципиально не выносившей женского присутствия в доме, особенно такого, которое могло претендовать на внимание и любовь ее Рональда.
Майкл, которого Рейган оставил с его матерью, Джейн Уайман, в 2-летнем возрасте, был не намного удачливее старшей сестры. Он тоже прошел через множество профессий, развод с женой и всегда относился к папаше потребительски. Уже в первые месяцы рейгановского президентства он был уличен в незаконных бизнес-сделках с использованием налаженных контактов в администрации и злоупотреблением имени своего приемного отца. Рональд и Нэнси не испытывали особого расположения к Майклу, хотя его сын и дочь до сих пор остаются единственными внуками Рейганов.
Родная дочь Нэнси, Патриция, покинула родительский дом в начале 1970-х гг., бросила учебу в университете и посвятила себя артистической карьере под псевдонимом Патти Дэвис. Однако ни драматической актрисы, ни исполнительницы собственных песен из нее не получилось. Прославиться ей удалось только в качестве автора двух автобиографических книг, которые не представляли никакой художественной ценности, но были интересны публике тем скандалом, который разразился между Нэнси и дочерью после их опубликования.