— Я хочу сказать, что мне еще не приходилось любить по-настоящему, — поспешно добавила она, стараясь исправить допущенную оплошность.

— И это после стольких попыток, — заметил Рей, не скрывая иронии.

Стефани покраснела. Оказывается, он знал о ее сестре гораздо больше, чем она сама.

— Честно говоря, меня поразил твой выбор. Несмотря на мой «послужной список», я стала кандидатом в твои жены.

— Все это произошло именно благодаря твоему «послужному списку», Доминик, — ответил Рей. — Вряд ли ты страстно в кого-нибудь влюбишься и захочешь рвать наш контракт. Ты любишь роскошь, а я могу обеспечить это. Надеюсь, что и в постели я тебя не разочарую… Я требую не верности, а всего лишь благоразумия.

Неожиданно он взял ее руку в свою, внимательно рассмотрел маленькую ладонь, потом повернул и уставился на аккуратные ногти без маникюра. Рей смотрел на руку как завороженный. А она подумала: интересно, почему самое обычное прикосновение так волнует ее? У Стефани закружилась голова.

— Когда ребенок подрастет… — Рей не договорил и с любопытством посмотрел на девушку.

Стефани была абсолютно сбита с толку. Судя по всему, ее сестра опустила в своем рассказе несколько важных деталей. Она все время повторяла ей, что это всего лишь игра, и Стефани не пойдет с этим человеком к алтарю. Во всяком случае, не стоит принимать все слишком близко к сердцу.

— Кажется, я удивил тебя? — произнес Рей.

Стефани попыталась взять себя в руки и, чтобы скрыть замешательство, рассмеялась. Смех ее был хрипловатым, низким, теплым. Подобного смеха Рей Чедвик никогда прежде не слышал. В глубине его холодных серых глаз промелькнуло странное выражение, но в ту же минуту исчезло.

— Трудно представить себя матерью, — пояснила Стефани, решив говорить правду, насколько это было возможно.

— Главная причина моего предстоящего брака — обзавестись наследником!

— Я думала, главная причина — исполнить желание деда и сохранить власть над империей Чедвик, — возразила Стефани.

Он посмотрел на нее в упор, никак не реагируя на дерзкую атаку. Стефани почувствовала себя мошкой под микроскопом и пожалела о сказанном. Лицемерие этого мужчины вызвало к жизни агрессивность, в принципе не свойственную Стефани. К тому же, живя с матерью, Стефани привыкла сдерживать себя. Кому-то ведь надо быть уравновешенным!..

— Старику нравилось помыкать людьми, — сказал Рей скорее с восхищением, нежели с обидой.

— Неприятно, когда тобой манипулируют, правда? Мне знакомо это чувство.

Рей застыл.

— Тебе знакомо это чувство?.. — переспросил он. — Из-за твоего языка ты заработаешь серьезные неприятности! Удивительно, что до сих пор этого не произошло.

— А некоторые хорошо осведомленные люди считают, что я попаду в беду, выйдя за тебя замуж, — Стефани вызывающе улыбнулась. Она чувствовала, что говорит что-то не то, но остановиться уже не могла.

«Если я действительно могу навлечь неприятности, то вполне вероятно, он решит оставить эту затею с браком», — подумала она с неожиданной надеждой. Почему же Доминик не пришло это в голову? Было бы все так просто!

— Как прикажешь тебя понимать? Тебя не прельщает перспектива стать миссис Чедвик?

— Я бы предпочла титул, — ответила Стефани с раздражением. — Ты ведь принадлежишь к старинному шотландскому роду, не так ли?

Теперь Рей смотрел на нее с каким-то особым выражением. Нет, это была не злость… Доминик пришла бы в ярость, узнай она, что вытворяет сейчас ее сестра! Но Стефани довольно улыбнулась.

— Да, к очень древнему, — подтвердил Чедвик. — И чрезвычайно состоятельному.

— Иначе и быть не может!

— Перестань, Доминик… — мрачно усмехнулся Рей. — Ты хочешь уколоть меня, потому что я не рассыпаю комплименты? Успокойся, я всегда считал и считаю тебя необыкновенно привлекательной женщиной.

Стефани обдало жаром. Она опустила голову, чтобы Рей не заметил, что она покраснела. Как школьница, подумала с отчаянием Стефани. К счастью, Рей не заметил, что вогнал ее в краску. Или, может быть, сделал вид, что не заметил?

Он резко встал, и Стефани неожиданно охватило волнение. Только сейчас она по-настоящему увидела, какой он высокий, мускулистый и вместе с тем необыкновенно изящный. Да, порода чувствовалась во всем!

— Раз уж мы завели этот разговор, то я хочу сказать тебе вот о чем: желательно еще до заключения брака узнать, насколько мы подходим друг другу в постели. — Теплый голос словно ласкал ее и был возмутительно чувственным.

Стефани охватила паника. Она даже не предполагала подобного поворота событий. Как же она могла быть столь недальновидной? Ей даже в голову не пришло спросить Доминик, спала ли она с этим мужчиной. Оказывается, что нет! И она, Стефани, тоже не собирается! Даже ради сестры!

Всю свою жизнь она чувствовала вину перед Доминик за то, что детство сестры прошло среди строгих воспитателей. Она была лишена любви и ласки в то время, как детство Стефани было наполнено радостью и счастьем. Чувство вины руководило многими поступками Стефани в желании помочь сестре. Но всему есть предел.

— Кстати, ты не забыл, что я здесь потому, что ты пригласил меня на выставку? — напомнила Стефани.

— Да! Этот художник — любимец моей матери, — сказал Рей, и Стефани вздохнула с облегчением; разговор перешел на другую тему.

— Любимец? — переспросила она, неодобрительно сжав губы.

— Моя мать коллекционирует людей искусства, как филателисты собирают марки. Это очень дорогое удовольствие, — сухо заметил он и усмехнулся. — Художники, скульпторы, поэты, все недооцененные и нуждающиеся в понимающей и богатой патронессе.

— Выходит, твоя мать гораздо больше ценит искусство, чем ты?

— Большинство из тех, что вьются вокруг матери, — обманщики. Но она рада всем. — Рей говорил с подчеркнутым безразличием. — Мой отец умер, когда мне было восемь лет. Я не смог заменить матери человека, который восхищался бы ею, и она сама нашла себе обожателей.

— Моя мама — художник, — напомнила Стефани.

— Да, я знаю, Джоан Хилл. Ты поддерживаешь с ней отношения? Мне казалось…

— То, что я живу с отцом, никак не влияет на мое отношение к маме. Я горжусь ею, — сказала Стефани, решив про себя, что именно так должна была бы думать Доминик.

— Твоя мать — художник, имеющий успех. Мою же привлекают нищие типы, чей талант не пользуется спросом.

— Твоя мать очаровательна!

— Да, жаль, что вчера за ужином вам не удалось поговорить, — сказал Рей.

Его взгляд привел Стефани в замешательство, и она неуверенно ответила:

— У нас практически не было возможности поближе познакомиться…

— Сегодня можно будет наверстать упущенное, не так ли? — К удивлению Стефани, он не стал дальше развивать эту тему. — Пойду переоденусь, — заявил Рей минуту спустя. — Приказать, чтобы подали чай? А может быть, тебе хочется помочь мне, как это делают жены?.. Никогда не замечал раньше, что ты краснеешь. Это грозное оружие в твоем арсенале.

— Спасибо, при случае воспользуюсь им, — бодро заявила она, желая, чтобы краска как можно скорее сошла с лица. — Я с удовольствием выпью чаю.

Рей дотронулся до ее подбородка. От этого легкого прикосновения зрачки Стефани расширились, в горле пересохло от волнения. Она увидела, как у Рея в глазах вспыхнули огоньки и тут же погасли.

— Как скажешь… — И он вышел из комнаты.

Стефани опустилась на диван совершенно обессиленная. Удалить зуб — ничто по сравнению с подобной беседой! Но отдохнуть ей не удалось. Не прошло и нескольких минут, как перед ней появилась юная Карин. Стефани тихо застонала.

— Ты, наверное, считаешь себя очень умной, — усмехнулась девушка, решив не тратить слова попусту.

Стефани улыбнулась. Без макияжа Карин выглядела намного симпатичнее.

— Ты ничего не выиграешь, если и дальше будешь разыгрывать подобные мелодрамы, — благожелательно сказала Стефани. Но Карин не восприняла дружеский совет, щеки ее вспыхнули.

— Думаю, вы оба не упустили случая хорошенько посмеяться надо мной! — вспылила она. — Рей не любит тебя и никогда не полюбит!