Мужчина повернулся, и Стефани увидела на его лице усмешку — он явно получал удовольствие от происходящего.

У Стефани перехватило дыхание. Сестра говорила, что Реймонд красив, но увидеть такого мужчину она была не готова. В памяти вдруг всплыло изображение средневекового рыцаря, которое она видела в детстве в старой церкви. У него было такое же выразительное худощавое лицо с острыми чертами, а его глаза не раз потом снились ей во сне…

Светло-серые, они напоминали воду в реке, бегущую по камням. Живые и умные, эти глаза, встретившись с пристальным взглядом Стефани, стали холодными и насмешливыми. Чедвик явно не испытывал ни сожаления, ни смущения от того, что его невеста присутствовала при недавней сцене. Боже, до чего противно! И симпатия, которую она питала заочно к этому человеку, исчезла в одно мгновение. Мужчина, на которого она теперь смотрела, никак не выглядел жертвой.

— Сегодня утром я пользуюсь спросом.

На губах его появилась улыбка — не теплая и не насмешливая. Эта улыбка была совершенно не похожа на ту, которую Стефани заметила несколько мгновений тому назад.

Рей оглядел девушку, стоявшую перед ним в дорогом облегающем наряде Доминик, с головы до пят. От этого взгляда ей стало не по себе.

— Я вторглась… — Стефани попыталась объяснить свое появление в гостиной как можно спокойнее, стараясь скрыть отвращение.

— Да? — Рей вскинул бровь.

Его рот, невероятно выразительный и чувственный, притягивал как магнит. Покраснев, Стефани опустила глаза и тут же напомнила себе, что Доминик никогда не краснеет. Об этом не надо забывать, ведь от внимательного взгляда Рея, похоже, ничего не ускользает.

— Ты! — Она услышала дрожащий голос девушки, резко повернувшейся к ней. Карин все еще продолжала разыгрывать из себя оскорбленную королеву и получала от этого удовольствие. У ее хорошенького личика были округлые детские черты. Откинув назад копну светлых волос, она смотрела на Стефани покрасневшими от слез глазами. На щеках пролегли темные следы от растекшейся туши. — Я ненавижу тебя!

Девушка шагнула вперед, и Стефани, взглянув на перекошенное злостью лицо, почувствовала опасность, но было уже поздно. Удар был настолько сильным, что из глаз Стефани брызнули слезы.

— Карин, ты сейчас же извинишься перед моей невестой! — Взгляд Чедвика был суров и безжалостен. Он говорил, подчеркивая каждое слово. — Немедленно! Ты ведешь себя как избалованный ребенок, и… что у тебя вообще за вид? Иди умойся! У тебя не лицо, а карнавальная маска. — Рей умело скрывал сарказм, стараясь привести в чувство разбушевавшегося подростка, и у него это получалось.

— Я ненавижу вас обоих и скорее умру, чем стану извиняться!

Забыв о величавых манерах, которые более подходили к избранной ею роли, Карин в слезах выбежала из комнаты.

— Все это было ужасно грубо, — заметила Стефани. Левая щека нестерпимо болела. Но что такое физическая боль по сравнению с теми чувствами, какие испытывают влюбленные в юности! Эту девочку было очень жаль — вероятно, она была готова умереть от унижения.

— Но эффективно, — возразил Рей.

Стефани неодобрительно сжала губы.

— Тебе следовало вести себя мягче… — сказала она и почувствовала, как его рука коснулась ее пылающей щеки.

— Принимая во внимание то, как с тобой обошлась Карин, ты меня просто удивляешь… — Рей слегка прижал пальцы к ее лицу, и Стефани взглянула на него.

Он смотрел на ее волосы, а потом коснулся их рукой. Они были подобны черному шелку. Чедвик сдвинул темные брови и заглянул в глаза Стефани.

Рей не должен ни о чем догадываться, напомнила она себе, подавляя желание последовать примеру Карин и убежать. Интересно, Доминик хорошо ее знает? Сколько же ловушек она еще встретит на пути, выполняя план сестры?

Нет, какую все же глупость она совершила, уступив мольбам Доминик о помощи! То, над чем она смеялась, больше не казалось ей мелодраматичным. Да, этот мужчина способен на решительные шаги. Более того — он внушает страх. Встретившись с Реем взглядом, Стефани почувствовала, как у нее все похолодело внутри.

— Когда-то мы все были молоды. — Она попыталась засмеяться, но вместо приятного смеха, каким отличалась сестра, Стефани выдавила из себя непонятные звуки, похожие на карканье.

— И когда же это было? Давно?

Какой приятный бархатный голос, но почему от него поползли мурашки по ее коже?

— Не думала, Рей, что тебя интересуют школьницы. — Стефани наконец взяла себя в руки и попыталась завязать разговор.

Если характеристики Рея, данные Доминик, точны, с усмешкой подумала Стефани, то он не слишком-то разборчив! Вероятно, Чедвик из числа мужчин, бессердечно относящихся ко всем женщинам! За это его следовало бы проучить!

— Если бы это было так, то я вряд ли захотел бы жениться на тебе, не правда ли? — возразил Рей, приподняв темную бровь и вздернув подбородок, так что его довольно длинные темно-золотистые волосы коснулись воротника пиджака.

Почему-то до встречи Стефани представляла Чедвика темноволосым. Рей вообще не походил на тот образ, который она создала по рассказам сестры.

— Я не так уж и стара, — ответила она и испугалась своего неожиданно кокетливого тона.

— Но ты никогда не была такой молодой, правда? — В его голосе звучала ирония. Он опустил руку, и Стефани облегченно вздохнула.

Почему самая обычная встреча вызывает у нее такую неприязнь? Может, потому, что сама она привыкла к доброжелательным людям? В этом же человеке теплота напрочь отсутствовала. Слегка нахмурившись, Стефани всмотрелась в суровые черты лица.

— Мы все были такими молодыми, но, вероятно, не такими свободными, — нараспев протянула она. — Ты, вероятно, увлек бедную малышку? Кажется, она была убеждена, что ее пылкая страсть встречает ответ.

Чедвик усмехнулся и отошел к камину. У него оказалась необыкновенно изящная походка. Но когда Рей повернулся, Стефани вздрогнула — лицо его было холодным и неприязненным. Что заставило ее сестру связать себя с этим человеком? С таким, как он, нельзя играть. Это ясно с первого взгляда.

— Надеюсь, ты не ревнуешь.

При обычных обстоятельствах мужчина, собирающийся через несколько дней пойти к алтарю, не сказал бы подобных слов своей невесте. Но как раз обстоятельства и были необычными…

— Я постараюсь сдерживать себя, — мрачно ответила Стефани.

— Буду тебе очень признателен. — Ясные глаза его вдруг потемнели, во взгляде появилась настороженность. — Моя дорогая, мне кажется, ты сегодня довольно странная…

— Я вовсе не твоя дорогая! — В голосе Стефани прозвучали нотки гнева. Она не сдержалась и на минуту стала сама собой. Скольких женщин он называл так? Можно только представить! Если верить Доминик, Чедвик был легендарным сердцеедом.

Конечно, этот мужчина не любит ее сестру. Он вообще холоден как лед. Да и выгода помолвки, на которую делала упор Доминик, теперь была для Стефани явно под сомнением. Нет, у нее уже сложилось другое мнение. Помолвка и брак — вещи, которыми шутить нельзя. Потому что расплачиваться порой приходится невинным людям.

Краткий союз ее родителей, принесший обоим только неприятности, не возбудил в Стефани даже малейшего желания обзавестись семьей. Двух людей объединило лишь сильное сексуальное влечение. Эти двое не имели ничего общего, кроме дочерей-близнецов, которых произвели на свет. Позднее, когда союз распался, дочерей, подобно военным трофеям, поделили: одна осталась с матерью, другая — с отцом.

Стефани росла у матери. Девочка сопровождала мать в ее поездках по всему миру, с одного блистательного курорта на другой. Таков был стиль жизни миссис Хилли. Неслучайно одной из причин того, что родители расстались, была неспособность отца смириться с возрастающим успехом жены-художницы, обожавшей быть в центре внимания. Восхищение поклонников было необходимо ей как воздух.

Детство Стефани прошло в отелях, и она вплоть до школы наивно думала, что так живут все дети и что ужин следует заказывать у портье.