Ира потрясла головой, отгоняя сумасбродные мысли о сиюминутном освобождении, и решив твердо придерживаться заранее придуманного плана…

— Ты такой нарядный. По какому поводу? — спросила девушка.

— Завтра, точнее, уже сегодня вечером мне должны доставить кое-что новенькое для наших игр… — глаза мужчины излучали счастье.

«Только не это!» — пронеслось у Иры в голове.

Но, вместо своего возмущения, она произнесла:

— И чего же тебе должны доставить? Надеюсь, эта штука способна причинить сильную боль… — Ира, насколько ей позволяла разбитая губа, изобразила некое подобие улыбки.

Бородач опешил от ее высказывания.

— Мне показалось, тебе это надоело, даже более, — сказал он с легкой растерянностью.

«Есть! Ты уже сбила его с панталыка. Продолжай в том же духе, и завоюй себе свободу!» — похвалила и настроила себя Ира.

И девушка начала интуитивно говорить дальше:

— Я, просто, думала, что ты остановишься, когда закончишь использовать свою коллекцию. Но, по видимому, тебе понравилось, и ты хочешь продолжения, да?

— Да, — сглотнул Георгий.

— Ну, так продолжай, я вся в нетерпении. А что, кстати, за новенькие штучки тебе должны прислать? — сердце Иры екнуло.

— Это набор фаллоимитаторов, — бородатый, казалось, смутился.

— Чего? Объясни, пожалуйста. Я так далеко в эту область не углублялась, — сделала непонимающий взгляд Ира, хотя прекрасно знала, о чем ей сказал бородач.

— Привезут искусственные члены — разной формы, назначения и размеров.

«Проклятый извращенец! Гнида! Гонорею тебе в пенис, бельмо в глаз!» — внутри у Иры все закипело.

Ей очень хотелось налететь на этого ползучего гада с проклятиями и ругательствами, но она вовремя сдержалась:

— Наконец-то мой господин заинтересовался хоть каким-то сексом. И куда же ты, разрешите поинтересоваться, будешь вставлять мне эти искусственные члены?

— Ну, их хватит для всех мест, куда это возможно сделать, — облизнулся Георгий.

«Ничего, я тебе самому скоро вставлю по первое число», — подумала Ира.

— Но, Герочка, ты кое-что забыл…

Бородатый опять растерялся.

— Посмотри вокруг. Ничего не замечаешь?

— Не замечаю, — развел руками Георгий.

— Благодари меня, что я подметила твое упущение, а то ты так и не опробовал бы до конца ВСЮ свою коллекцию.

На лице извращенца отразилось полное недоумение.

— Дыба, — указала на сооружение посреди комнаты, Ира.

Георгий просиял. Его глаза загорелись маниакальным огнем.

— До вечера еще есть время. Давай завершим нашу игру со старыми вещами, прежде чем применим новые, — предложила девушка.

Сказано — сделано. Гера уложил ее на дыбу, привязал руки и ноги к растягивающим балкам специальными кожаными креплениями, и снял с нее ошейник.

Вот досада, ключ-то у него все-таки был при себе!

Но, может и к лучшему, что специально подготовленная для схватки полка осталась нетронутой. Еще не известно, кто бы из них вышел победителем из драки.

«Только бы не выронить, только бы не выронить!» — думала Ира все время, пока дыба растягивала ее до такой степени, что, и без того тонкая талия девушки, превращалась просто в кожаный рукавчик, соединяющий верхнюю и нижнюю части туловища. Кости конечностей при этом готовы были выскочить из суставов.

Не выронить она старалась кусочек стекла от бутылочки из-под раствора фурацилина, оставленной Ларисой на полу комнаты. Перед приходом Георгия Ира разбила бутылочку, выбрала нужный осколок, зажала его в кулачке, а остальные стекляшки бросила в унитаз.

— Думаю, достаточно, у тебя, наверное, все ужасно болит. Полежи…, — наклонился над ней бородач.

Ира согласно затрясла головой.

Во время экзекуции волосы девушки промокли от пота и разметались по плечам и лицу. Некоторые локоны она специально не стала стряхивать, позволив им оставаться прилипшими к ее лбу и щекам. Это придавало убедительности любым ее действиям, касающимся изображения изможденности.

Именно такой вид, — полного измождения, Ира и старалась сейчас создать, лелея надежду притвориться так, чтобы, тем самым, не спровоцировать бородача на новую жестокость, но, одновременно, заставить его уйти, не использовав ошейник.

— Я, приду, как обычно, — когда закончится предстоящий день, и будет приближаться ночь, — сказал бородатый.

— До вечера, только не присылай Ларису с завтраком, да и обед я, пожалуй, пропущу, — прошептала девушка. — Я хочу как следует отдохнуть перед нашей новой игрой, поэтому буду спать весь день. Ты не против?

Она изобразила мучение на лице и закрыла глаза.

Георгий отступил и, хоть и удивленно, но все же сказал:

— Хорошо, спи, тебя никто не потревожит.

Ира возликовала внутри. Сработало! Купился! Она не перевозбудила его, но, все же, сузила сознание бородача до такой степени, что он уже не мог принять во внимание ненадежность сдерживающих ее кожаных ремней и отсутствие на ней ошейника.

Как только погас свет, и дверь с шумом закрылась электроникой, Ира вытаращила глаза и устремила свой взгляд прямо в окружающую тьму. Ей было без разницы куда смотреть. Сейчас девушка начала жить ощущениями.

Закусив губу, она разжала измученный кулачок правой руки. Осколок стекла, при растягивании на дыбе, здорово порезал ее ладонь. Ира почувствовала, что кожа на руке стала скользкой, — из ранки пошла кровь. Осторожно, чтобы не выронить осколок, она переложила его в пальцы и, не медля, начала использовать эту стекляшку, как режущий инструмент.

Кожаное крепление, притягивающее ее руку к адскому механизму, поддалось натиску стекла чрезвычайно медленно и неохотно. Но все же поддалось! Временами пальцы девушки уставали, и приходилось давать им отдых.

Но, настал момент, когда Ира почувствовала, что отдыхает последний раз. Теперь ей будет достаточно потрудиться над кожаным креплением еще немного, и оно лопнет.

Выполняя эту кропотливую работу, Ира опять, не раз, предавалась воспоминаниям. Но все они, как поняла сама девушка, вовсе не доставляли ей радости, а, скорее, наоборот, — печалили. Не было в них почти ничего хорошего, одна лишь иллюзия жизни, погоня за деньгами, да вызываемое этим мракобесие. Она сжимала зубы, пытаясь прогнать все эти образы из прошлого, и продолжала свои манипуляции с осколком бутылки.

Наконец, Ира почувствовала, что стекляшка, при режущем движении, провалилась в пустоту, и кожаный ремень лопнул…

Быстро освободившись от остальных пут, она побежала к выключателю, зажгла свешивающуюся с потолка электрическую лампочку, и, наконец, сделала то, что хотела сделать все время, пока находилась здесь, — отодвинула щеколду на клетке и выпустила Чуша.

Потом Ира осмотрела запор входной двери. Как она и предполагала, в ручную его было не открыть, всем управляла электроника, пульт от которой находился только у Георгия.

Не теряя бодрости духа, Ира, достала из стеллажа подготовленную для драки полку и, вырубив свет, затаилась около входной двери, нервно поглаживая рукой то Чуша, то холодный ламинат увесистого куска ДСП.

И так зная, что выбрала правильное положение для засады, девушка, еще раз, на ощупь, отыскала дверные петли, стараясь все проверить и перепроверить.

Семь раз отмерь и только один — ОТРЕЖЬ!

Если руководствоваться их местоположением, получалось, что, дверь, открывшаяся, как всегда, внутрь подвала, заслонит ее от глаз вошедшего.

Ей было не известно, сколько она простояла там, в углу, но адреналин давал о себе знать: ни спать не хотелось, ни двигаться. Хотелось только ждать.

И Ира дождалась.

Та полосочка света, которая пробивалась над запертой дверью и которую она заметила в первый же день пребывания здесь, сначала появилась, затем стала яркой и, побыв такой некоторое время, сменила интенсивность своего свечения на более холодные тона, наконец, исчезнув совсем, — наступил поздний вечер.

На лестнице, ведущей вниз, послышались тяжелые мужские шаги Георгия.

Ира затаилась.