Она бросила на Криса быстрый взгляд, но он не смеялся. Он был абсолютно серьезен. И дьявольски хорош. Хлоя вздохнула и кивнула.

— Да.

— Тебя это тяготит?

— Да… пожалуй.

— Почему?

— Ты сам сказал. Меня считают другой.

— Не понимаю.

Хлоя нахмурилась.

— У меня есть друзья. Хорошие друзья. Старые друзья. Они считают, что знают обо мне все. А на самом деле… Получается, что я их всю жизнь дурачу. Хотя и не хочу этого. Но как только я хочу рассказать им, они меня не слышат. Получается, что я всю жизнь живу во лжи…

Крис кивнул и нервно заерзал на стуле.

— Понимаю. Но попробуй взглянуть на это с разных сторон. У тебя до сих пор не было мужчин. Ты их избегаешь. Почему? Травма? Психическое потрясение?

— Вот, и ты туда же. Я не избегаю мужчин. Я не боюсь их. У меня много друзей-мужчин.

— Тогда что?

— Если я, например, сейчас скажу это Ирис, она немедленно вообразит, что я пережила страшную трагедию. А это не так. Ни один мужчина меня не обижал, не причинял мне боль, не ранил меня. Ни физически, ни морально. Просто… у меня с ними никогда не доходило до секса. Некогда было.

Крис лишился дара речи на некоторое время, а потом пролепетал:

— Не… доходило… до секса?! Некогда?!

Хлоя кивнула и безмятежно посмотрела ему в глаза.

— Я всегда была чем-то занята.

— Но, позволь, а сами мужчины куда смотрели? Они что, тоже всегда были заняты? Я уж не говорю о гормонах…

Хлоя поежилась.

— Видишь ли… они всегда начинали думать, что у меня появился кто-то другой.

— Я сейчас с ума сойду, Хлоя! С чего они это брали? И почему у тебя действительно не появлялся кто-то другой, раз они такие идиоты?

— Я всегда куда-то спешила. Родители разошлись, когда у меня были экзамены. Из университета я неслась домой, потому что мама… она замкнулась в себе, и надо было кормит сестру и брата, убираться, стирать, чинить крышу! И так все время, каждый день, каждый год! Парни в университете думали, что меня кто-то ждет дома, друзья считали, что у меня кто-то есть в университете… В этом были уверены и сестра, и брат, и Ирис. С мальчиками я всегда дружила, их было так много, что никто не брал за труд разбираться, что и с кем меня связывает.

— А ты сама?

— Я же говорю, я была занята.

— Знаешь, на свете не так много девушек, которые заняты настолько, что не замечают, как мужчины выпрыгивают из штанов при их появлении.

Хлоя растерянно посмотрела на Криса. В глазах вдруг закипели слезы.

— Может, я просто… бесчувственная?

Крис неожиданно подался вперед и коснулся ее щеки большим пальцем. Хлою словно током ударило. Зрачки расширились, ресницы задрожали, и предательская влага прорвалась наружу. Крис тихо произнес:

— Тогда почему ты плачешь, красивая?

— Это просто… от усталости!

— И от безнадежности. От тоски. От отчаяния.

Хлоя отпрянула от него. Кулаки сжались сами собой.

— Нет! Я не отчаялась! Я никогда не отчаивалась! И я не устала от жизни. Слышишь?!

— Конечно. Именно для этого ты и кричишь на меня. Чтобы я услышал тебя. Ты должна докричаться.

Она задохнулась, глядя в серьезные зеленые глаза Черного Принца. Капитана Блада. Восточного Раджи.

И внезапно смертельно устала от себя.

Напротив нее сидит мужчина, при виде которого женщины сами укладываются в штабеля. Воплощение мужественности, сексуальности, притягательности, красоты, ума, обаяния и дьявол его знает, чего еще. Ирис уже была бы в его объятиях. Любая уже была бы в его объятиях. И только Хлоя-Дурочка, Хлоя-Психопатка, Хлоя-Хреновая Артистка сидит напротив и орет на него дурным голосом.

Она уронила голову на руки и глухо произнесла:

— Я устала.

Крис встал, обошел стол и обнял ее, силой подняв на ноги. Хлоя уткнулась носом в его плечо и зажмурилась.

Всего одну секундочку! Просто постоять вот так, вдыхая запах мужчины, упиваясь ароматом его одеколона, смешанным с ароматом его кожи, ощутить силу его мышц, замереть в этих уверенных, властных руках…

Какая разница, что потом! Какая разница, что стоит она криво, скособочившись, вся превратившись в сплетение локтей и коленок! Типичная Хлоя-Девочка, перепуганный утенок, которому страшно и сладко рядом с неизвестным и желанным до дрожи, и хочется все большего, но именно поэтому и ведет она себя все глупее, и стыдно, стыдно, стыдно, а еще горько и обидно до слез, что сейчас все это кончится, навсегда кончится, и останется только слабый запах сандала и мучительная дрожь в коленях…

Ее обнимали. Ее даже целовали. Много, много раз. Но никогда она не чувствовала себя обнаженной в руках мужчины. Хлоя всхлипнула.

— Прости. Ты не попутчик. И не мой психотерапевт. Ты не должен…

Вторая рука обвилась вокруг ее талии. И Хлоя просто и тихо сказала:

— Скажи мне, как друг. Что со мной? И что мне делать.

Крис замер. Секунды превратились в каменные глыбы размером с камни Стоунхенджа.

— Я скажу. Ты переживаешь из-за того, что не стоит переживаний. Просто сделай это.

— Как?

— Легко. Скажи одному из своих мужчин, что он этого достоин. Разве важно, кто это будет?

Хлоя знала, что это важно, но не знала, почему. Голос Криса звучал спокойно, почти безразлично.

— Если хочешь еще один совет, то… найди незнакомца. Того, кто не дорог и не важен. Просто сделай это с ним и уйди навсегда.

— Легко сказать…

Она закусила губу до крови. Нет! Она больше не будет плакать на глазах у Криса Лэнгтона. Все возможные ошибки она сегодня уже совершила, за что и поплатилась. Получив в высшей степени мудрый, практичный и холодный совет от человека, привыкшего решать свои проблемы быстро и одним махом.

— Спасибо за совет. Я подумаю над этим завтра. А сегодня… не стоит больше заставлять ждать несчастного шофера.

Она высвободилась из его рук и посмотрела на него взглядом Хлои-Светской Львицы. Сказка кончилась. Больше они не смогут сидеть на кухне и разговаривать о том, о чем нельзя говорить ни с родными, ни с друзьями, ни с кем. Кроме Господа Бога.

Крис Лэнгтон так не думал. Он ответил ей мрачным и страшным взглядом, в котором горело темное пламя. А потом мрачно и страшно привлек ее к себе и впился в ее рот поцелуем, от которого кончилось дыхание.

Так не целуют девушку, с которой трепались о жизни в половине четвертого утра. Так не целуют девушку, которая изливала вам свою душу. Так не целуют девушку, с которой дружат…

Она вырвалась чудом, отлетела к холодильнику и посмотрела на него взглядом, полным ужаса.

— Почему ты это делаешь?!

Черный Принц усмехнулся жестокой и страшной улыбкой.

— Не волнуйся. Последствий не будет.

Он подошел к ней и властно провел большим пальцем по ее припухшим от поцелуя губам.

— И не волнуйся насчет бесчувственности. Ни малейших признаков.

Повернулся и ушел.

Посреди кухни осталась Хлоя-Соляной Столп.

7

На следующее утро, то есть через полтора часа после инцидента, Крис Лэнгтон мчался по лесу, вгоняя свою ярость кроссовками в землю. Он был зол, взбешен, разъярен, и ничто не могло заставить его остыть.

Почему он сделал это? Хлоя — его сотрудница. Временная, да, но какая разница? Черт, он вышиб с работы Сью за бутылку шампанского и дурацкий треп о срывании одежд, а сам!..

Сам поступил гораздо хуже. Хлоя ему доверилась, а он ее предал.

Крис застонал, потому что перед глазами стояла темноволосая девушка, прижимающая пальцы ко рту. Словно пытающаяся стереть, содрать с губ его поцелуй…

Ногу пронзила острая боль. Отлично! Подвернул ногу — беги дальше. Стайер умеет бежать даже со сломанной ногой. Главное — испугать боль, загнать ее в землю, не дать ей овладеть вашей ногой.

Что он посоветовал Хлое Чимниз? Найти любовника на одну ночь? А почему не купить искусственный член? Не снять мальчика по объявлению?

Неужели это твой голос, Крис, говорил эти идиотские, холодные, грязные слова?