Трейси заставила себя встать с кровати и выглянула в окно. Она металась и не знала, что делать. Логическое решение — покинуть это место как можно быстрее. Любящая же ее душа хотела остаться до последнего момента и насладиться каждой оставшейся драгоценной секундой с Мэттом. Что же более справедливо по отношению к нему? Ничего. Он хотел, чтобы она осталась здесь навсегда, и боль его не уменьшится, если она покинет его под благовидным предлогом.
Она не могла прийти ни к какому решению. Наконец, решила все делать последовательно. Сегодня вечером будет вечеринка с танцами, и она пойдет на нее с Мэттом и вдоволь повеселится. Она скажет Мэтту о своем решении вернуться в Детройт после того, как выполнит редакционное задание. Она сделает это позже, когда будет в силах взять себя в руки и не валяться у него в ногах, задыхаясь от рыданий, не в силах произнести членораздельных звуков. Пока он ничего не должен подозревать, не должен чувствовать ни малейшего изменения ее настроения. Она будет принимать его в своей постели, а плакать будет в часы одиночества. У нее было достаточно сил, чтобы разбить его сердце, но эта мысль была ей ненавистна. Мэтт разрешил ей войти внутрь своей души, снял все перегородки, отделявшие их, а она предаст его?
Трейси вымыла лицо и отправилась на кухню. Элси была там, наполняя деревянную корзину едой, она суетилась и что-то приговаривала.
— На соседнем ранчо родились детки, и я ношу им туда гостинцы. Понимаешь, какая радость? У Петси Хант родились близнецы.
— Как здорово, — улыбнулась Трейси.
— Ленч в холодильнике. Лестер везет мистера Рамсея в город на очередной осмотр, поэтому я оставляю дом на тебя и Мэтта.
— Нет, Элси, я буду одна. Мэтта позвали к лошади, которая поранилась и очень страдает.
— Я уверена, что ты найдешь себе занятие. Я пошла, буду через несколько часов.
— Пока, Элси. Приятно тебе провести время.
— Я всегда счастлива, когда могу прикоснуться к ребенку, а у Петси, хвала Богу, их целых двое. Вот что нужно нашему ранчо — новое поколение Рамсеев.
Боже, подумала Трейси, вот о чем ей совершенно противопоказано думать — об их возможных с Мэттом детях. Начинается тупая боль в сердце от мысли, как Мэтт гордился бы сыном и как он был бы нежен с маленькой дочкой, похожей на Трейси. «Все! Хватит! Иди лучше искупайся», — приказала себе Трейси.
Трейси сняла одежду и направилась к бассейну в голубом бикини. Вода была прохладной и хорошо освежала. Сажень за саженью проплывала она, стараясь отогнать мысли о Мэтте. Потом она позагорала, стараясь не обжигать свою нежную кожу, а когда ей опять стало жарко, вновь вошла в воду. Так ей удалось скоротать время до полудня. Наконец, она отправилась назад, к дому, стараясь весело улыбаться Элси, которая уже была на кухне.
— Ну, и как малыши?
— Милые кнопочки. Ну, ладно, нужно подумать об обеде. Вы с Мэттом не будете обедать дома, поэтому…
— Не будем?
— Ну, конечно же, нет. Марта Велш наготовит столько еды, что можно будет накормить половину голодных ковбоев Техаса!
— Никто мне об этом не говорил. У меня нет ни малейшего представления, что надевать. Конечно, мы поедем туда, если предположить, что Мэтт вернется домой вовремя.
— Он еще никогда не пропускал вечеринки с танцами у Марты Велш. Нет, беру свои слова обратно. Однажды у него заболело много телок и ему пришлось быть с ними. Пойдем-ка, посмотрим твои наряды, и я помогу тебе выбрать подходящий наряд.
Все было превосходно, решила Элси. Голубая юбка с вышитой оборкой и белая блуза с бантом на шее прекрасно гармонировали с нарядными туфлями, и все вместе очень шло Трейси.
— Пойду, приму душ, — сказала Трейси.
— Тебе следует пойти на танцы в бикини. Тебя сразу же выберут королевой вечера.
— Или арестуют.
Мэтт не вернулся к тому времени, когда она, одетая, ждала его в гостиной. Она приготовила коктейли для себя и мистера Кендала Рамсея. Она даже не упомянула про отсутствие Мэтта и весело болтала, как беззаботная пташка. Позже она решила, что заслужила награду Академии Искусств за такое блестящее представление.
— Ты прекрасна, дочка, — восхитился Кендал. — Ты прямо как с картинки, очень впечатляюще!
— Я купила эту одежду в Детройте, но никому не скажу об этом. Пусть думают, что это из очень модного салона.
— Нужно нечто большее, чем одежда, чтобы очаровать техасца.
— Это, мистер Рамсей, чистая правда.
— А мне коктейль приготовлен? — спросил знакомый голос. — Или с глаз долой — из сердца вон?
— Мэтт! Я не думала, что ты так рано приедешь с ранчо. Как лошадь?
— Я не смог спасти ее.
— Сломала ногу? Колючая проволока? Что? — заволновался Кендал.
— Проволока, — коротко ответил Мэтт, наливая себе выпить. — Но я не дал ей страдать, отец.
— Я знаю, сын. Итак, Трейси, что ты скажешь о моем сыне, когда он приведет себя в порядок? Красивый дьявол, правда?
Трейси не ожидала, что кто-нибудь заведет разговор о внешности Мэтта, по крайней мере, до тех пор, пока она не придет в себя от замешательства и восторга. Мэтт был великолепен. Прекрасно сшитый костюм подчеркивал ширину его плеч. Белоснежная рубашка была оттенена галстуком серебристого цвета, и он гармонировал с кушаком такого же цвета, повязанным на талии.
— Он… произвел на меня впечатление, — с трудом произнесла Трейси.
— И ты прекрасно выглядишь, Трейси, — сказал Мэтт.
— Это мои самые модные наряды на западный манер, — пошутила она.
— Вижу. У тебя отличный загар. Ты плавала сегодня?
— Да, — ответила Трейси. Это было после того, как он бросил ее посередине дороги.
— Отлично. Я рад, что ты хорошо провела день.
Она бы отвернула ему голову за эти слова! Это был один из самых плохих дней в ее жизни. «Я люблю тебя, Мэтт! Я возвращаюсь в Детройт. Мэтт, как твоя рука?» — мысленно спрашивала Трейси. На самом деле она смогла произнести вслух лишь последний вопрос.
— Прекрасно. Мой доктор может вылечить все, что угодно. Давай-ка в путь, милая леди. Я хочу всем жителям Техаса показать такую красавицу.
— Один танец станцуй за меня, — сказал Кендал. — Веселитесь, детки.
Изумительной красоты заход солнца желал прошедшему дню спокойной ночи. Они выехали с ранчо.
— Мы еще не закончили наш разговор, но не будем делать этого сегодня. Сегодня вечеринка, — сказал Мэтт.
— Ладно, — согласилась Трейси. «Слишком поздно, Мэтт, слишком поздно», — думала Трейси про себя.
— В помещении будет тепло, но, Трейси, обещаю тебе, что ты не заметишь этого, потому что будет некогда замечать.
— Знаешь, Мэтт, я все время думала, как это будет. Если вечеринка в таком же, как у тебя, амбаре, то куда деть инструменты?
— У Марты есть еще один амбар для тяжелых инструментов. Они просто на этот вечер все вынесли оттуда. «Бегущая «В»» — большое ранчо, а Марта — человек жесткий и волевой. Во всем Техасе вряд ли найдется ковбой, который захочет потягаться с ней.
— Звучит интригующе.
— Классически.
Спустя полчаса Мэтт повернул на мощеную дорогу и подъехал к широко открытым воротам. На них, так же, как на воротах ранчо Мэтта, была прибита табличка со словами «Бегущая «В»». Широкая аллея, ведущая к дому, была забита машинами и грузовиками, стоявшими по обе ее стороны.
— Мы можем оставить машину здесь. Дальше мы просто не проедем, — сказал Мэтт, пристраивая их автомобиль за одной из машин.
— Сколько народу приезжает на такое событие?
— Обычно две сотни.
— Ты смеешься!
— Включая губернатора штата.
— Вот это класс!
— Ерунда, мадам. Это танцы в амбаре, просто больше ничего.
До их ушей долетел смех, а потом они увидели большое здание амбара. Ярко освещенное, оно неожиданно появилось среди тьмы. Трейси ощутила внезапное волнение, когда увидела цветные гирлянды огней, свисающие с потолка многочисленными рядами. По периметру помещения были расставлены деревянные столы и скамейки для музыкантов. Музыка была главной частью праздника, и много пар уже танцевало на расчищенном пространстве. У одной из стен стояли многочисленные яства, похожие на картинки из журнала для гурманов, а в другом углу был сделан бар.