— Четыре долгих года я не видел ничего, кроме крови, пота и грязи, — продолжал Конрад. — И вдруг смеющиеся и танцующие люди; женщины целуют, детишки виснут на шее. Мы все немного спятили от этого праздника, и тут я встретил Анну... Бог свидетель, Элси, она была так на тебя похожа! Я не ее любил, я тебяхотел вспомнить! Позже я возненавидел эти дни и старался вычеркнуть их из своей жизни, но вдруг...
— ...приехала Нелл, — закончила за него Элси.
— Я сразу ее узнал, но не мог допустить, чтобы она осталась и перечеркнула все пятьдесят семь лет нашего брака. — Голос изменил старику, и он сбился почти на шепот. — У меня и слов-то таких нет, чтобы сказать, как мне жаль... Простишь ли ты меня когда-нибудь? — Он смотрел на Элси в ожидании приговора, и в это мгновение для него не существовало никого и ничего, кроме нее.
— Тот грех я уже простила, Конрад. Но чего бы я не простила, так это отъезда Нелл. Опомнись, прошу тебя. Ведь внучкау нас!
— У нас? — несмело переспросил Конрад.
— Ну конечно, — подтвердила сияющая Элси. — Радость-то какая: внял Бог моим молитвам! — Она обернулась к Нелл: — Как, пойдешь к нам во внучки?
Нелл быстро-быстро закивала головой и, улыбаясь сквозь светлые слезы, прошептала:
— Если Конрад не против.
— Да как я могу быть против, когда я с самого начала почувствовал в тебе родную кровь? — Искренность, с какой говорил Конрад, была очевидна. — Не сердись ты на меня, старика, за все мои фортели. Уж больно я испугался, что Элси узнает про меня и про Анну, прямо помешался от страха.
Для Конрада это была целая речь, Нелл поняла и приняла неловкое извинение, а приняв и простив, разревелась в голос. Затем все стали обнимать друг друга: Элси — Нелл, Конрад — сначала Элси, потом — Нелл, и снова Нелл обнимала Элси, и вдруг... попала в объятия Кайла.
— Не могу удержаться! — шмыгнула она носом. — Но я плачу от счастья.
— Еще бы, ты ведь обрела семью, — понимающе кивал он, рукой вытирая с ее щек слезинки.
— Это надо отпраздновать, — суетился Конрад. — Давайте-ка все в дом и пропустим по стаканчику!
— Пить ром в половине десятого утра?! — притворно ужаснулся Кайл.
— Не каждый день у меня появляются внучки. — Конрад ласково похлопал Нелл по спине и сам смутился от внезапного проявления чувств. — Должны же мы, как положено, принять ее в семью.
— Кажется, я опять плачу. — Нелл обняла старика. — В жизни своей не была так счастлива, — говорила она, входя в дом с ним вместе.
...За что они только не пили! За внучек вообще и за Нелл в частности; за бабушку Элси и за дедушку Конрада; за названого сына — Денни и за Кайла — что не дал Нелл уехать... Когда все немного успокоились, Кайл сказал:
— Теперь ясно, почему ты с первого взгляда влюбилась в Ньюфаундленд.
— Это и вправду любовь с первого взгляда, — согласилась Нелл. — Как только сошла с трапа самолета, почувствовала себя дома.
— Не вспоминай про самолеты, — попросила Элси. — Я буду сильно скучать по тебе, когда ты вернешься в Голландию, хотя и понимаю, что там у тебя и семья, и работа.
— Кроме вас, у меня никого нет, — призналась Нелл. — Бабушка и родители умерли, а я — единственный ребенок. Работа — это да. Не так просто начинать все заново, к тому же в другой стране, и к тому же человек не может просто взять и решить, что остается. Существует масса формальностей.
— А ты хочешь остаться? — Элси вся обратилась в слух.
— Да, очень хочу.
— Зная столько языков, ты могла бы преподавать, — предположила Элси.
— У меня нет никакого опыта в этом деле. — Нелл с сомнением покачала головой.
— Ерунда. — Элси махнула рукой. — Ты молодая, образованная, умная — научишься.
— В понедельник позвоню в Сент-Джонс, в иммиграционную службу. Я твой дед — какие еще могут быть формальности?!
— За Конрада и за иммиграционную службу! — провозгласила Нелл очередной тост.
Через полтора часа Элси встала из-за стола и объявила, что они с Конрадом должны вздремнуть, пока ром не свалил их с ног.
— Потом обедаем, — сообщила она дальнейшую программу. — И занимаемся малиновым джемом, Нелл.
— С удовольствием, — откликнулась новоиспеченная внучка, взглядом провожая поднимающихся по лестнице на второй этаж бабушку и деда.
Нелл и Кайл вышли на террасу и уселись на деревянных ступеньках.
— Мне кажется, я сплю, и страшно проснуться. Я такая счастливая!.. — поделилась она переполнявшей ее радостью.
— Ты достойна самого лучшего! — горячо воскликнул Кайл. — Ты замечательная! И просто молодец, что интересы Элси поставила выше своих собственных.
— У меня не было выбора, — смутилась она от горячей похвалы.
— Был. И ты выбрала правильно. — В его взгляде было столько восхищения и согревающей нежности, что Нелл расхотелось спорить.
— Спасибо, — только и сказала она. Они немного помолчали, потом Нелл заговорила снова: — Мне нужно признаться тебе, Кайл. В тот день, когда ты принес меня сюда, я специально все подстроила, чтобы познакомиться с Конрадом и Элси.
— А как же твои раны? — По его тону невозможно было понять, сердится он или нет.
— Они настоящие, — тихонько рассмеялась она. — Это наказание мне за обман.
— Стало быть, больше никаких секретов. — Он ласково отвел с ее лица медную прядь.
Нелл была бесконечно признательна ему за понимание.
— Никаких, — подтвердила она. — Хватит с меня и тех, с которыми я выросла.
И она рассказала Кайлу всю свою жизнь, ничего не приукрашивая и ничего не утаивая. Впрочем, оставался последний секрет...
— Ты должен знать обо мне еще кое-что. Наверное, потому, что так меня воспитали, я... — слова давались с огромным трудом, — я не была ни с одним мужчиной, Кайл... Господи, зачем я тебе об этом говорю?! Должно быть, это ром так развязывает язык.
— Так ты — девственница? — Кайл был в шоке.
— Представь себе. — Нелл попыталась улыбнуться, но вместо улыбки получилась какая-то жалкая гримаса. — Ты — первый мужчина, ради которого мне захотелось расстаться с этим сокровищем, — попытка пошутить тоже вышла жалкой.
— Что же ты нашла во мне особенного? — Темно-синие глаза смотрели на нее в упор.
— Разве такое можно объяснить? — ответила она вопросом на вопрос, с тревогой ожидая его дальнейшей реакции.
— Слава Богу, что я не тронул тебя вчера! — выдохнул он с явным облегчением.
Нелл физически ощутила, как он отдалился от нее, хотя они по-прежнему сидели рядом.
— Неужели мне надо было промолчать? — Она сорвалась на крик. — Я думала, что теперь между нами не должно быть секретов, я поверила тебе!..
— И представить себе не мог, что ты девственница. — Кайл, казалось, не услышал ни слова, думая о своем.
— Не бойся, это не заразно. — Нелл не узнала свой голос. Говорила не она, за нее говорили ее стыд и боль.
— Разумеется, нет. — Кайл не заметил иронии. — Но случайные связи не для тебя. Через две недели я еду на собеседование, а ты же не хочешь на Ванкувер, ты мечтаешь жить здесь.
— Зря я тебе сказала. — Нелл почувствовала, как тоска ледяной рукой сдавила сердце. Но не могла она так легко сдаться в свой самый счастливый день! И Нелл, взяв в ладони и повернув к себе дорогое лицо, поцеловала Кайла, вложив в этот поцелуй всю душу и все то, чему он успел научить ее. Сначала он был напряжен, как натянутая тетива лука, но мало-помалу сопротивление было сломлено: со сдавленным стоном он притянул Нелл к себе, зарылся в копну нагретых солнцем и пахнущих хвоей волос.
— Что нам делать, Нелл? — спросил он с глухой мукой. — Я не девственник, но ты — первая женщина, с которой я забываю обо всем на свете. Один поцелуй, и я весь твой.
— Похоже, ты этому не рад. — Она слушала, как неровными толчками бьется под ее щекой его смятенное сердце.
— Какая уж тут радость, если я знаю, что мне придется оставить тебя? Это трудно и сейчас, но, займись мы любовью, стало бы еще труднее. Я не могу и не хочу обойтись так с тобой. Лучше уж нам возродить правило пяти шагов, — невесело улыбнулся он.