В ее сознании снова всплыли слова их матери. Мама сравнивала Кейлу с Джиллиан и постоянно сокрушалась, почему Кейла не слишком похожа на свою сестру и почему не старается похудеть, в то время как Джиллиан умеет держаться в прекрасной форме. Даг периодически говорил о том же, но оба они не могли понять, что Кейла с сестрой сложены по-разному. Джиллиан родилась с прекрасным обменом веществ, а Кейла нет.
У Кейлы все перевернулось внутри, неуверенность в себе вспыхнула с новой силой. Она испугалась, что Джек будет смотреть на Джиллиан влюбленными глазами, как это происходило со всеми мужчинами, стоило лишь ей где-нибудь появиться. Но Джек вел себя с Джиллиан лишь вежливо и приветливо и, казалось, совершенно не реагировал на ее сногсшибательный вид.
Такая реакция даже немного озадачила Кейлу.
Закончив упаковывать творожный торт для Джиллиан, Кейла подошла к ним и с улыбкой протянула сестре коробку.
— Теперь ты сможешь продержаться до завтрашнего утра, — поддразнила она.
Джиллиан игриво сморщила нос.
— Тогда жди моего появления днем за следующей порцией. А сейчас я ухожу. — Она обняла Кейлу и опять повернулась к Джеку. — Я рада, что имела возможность познакомиться с вами, и надеюсь снова увидеть вас.
— Уверен в этом, — улыбнулся он.
Кейла проводила Джиллиан к выходу и заперла за ней дверь. Потом вернулась. Джек ждал ее, спокойно облокотившись на стол. Момент для «Сладкой ласки» был упущен, да и она уже не могла вернуться в то возбужденное состояние, в котором находилась перед тем, как появилась Джиллиан.
— Все в порядке? — спросил Джек после того, как молчание затянулось. — Ты как-то притихла с того момента, как появилась твоя сестра.
Кейла выдавила улыбку.
— Все нормально.
Скептическое выражение, появившееся на лице Джека, сказало ей, что он не поверил ей ни на йоту.
— Тогда почему у меня возникло чувство, будто в твоей голове что-то происходит?
Неужели Джек мог разглядеть то, что скрывается за ее внешним напускным спокойствием? Это была пугающая мысль, ведь уже многие годы она не позволяла заглянуть в свою душу ни одному мужчине. И так же давно не открывала никому, кроме сестры, свои мысли.
Кейла тряхнула головой.
— Опять говорит твое живое воображение.
Она пыталась разрядить момент с помощью юмора, но Джек не был настроен на шутливый лад и оставался серьезным. Озабоченность в его взгляде заставила ее сердце сильно забиться… и она поверила в то, что этот человек по-настоящему волнуется за нее.
Джек подошел к ней ближе и взял ее руку в свои.
— Поделись со мной, Кейла, — попросил он таким ласковым голосом, что ей захотелось открыться ему.
Однако со старыми привычками всегда трудно расставаться, и инстинкт заставлял ее охранять свои чувства.
— Я уверена, что в этом нет ничего интересного для тебя.
Большим пальцем руки он нежно проводил круги на ее ладони.
— А ты попробуй, дорогая.
Джек был слишком настойчив, и ее сопротивление было сломлено. Все, что так давно накапливалось в душе, — страхи, сомнения и боль — рвалось наружу.
Хуже уже ничего не могло произойти в этот вечер, да и что ей было терять? Ничего, кроме Джека. К тому же она понимала, что после вечера в пятницу уже все равно не будет видеться с ним.
Она глубоко вздохнула, морально приготовившись к предстоящему разговору.
— Как ты сам видел, Джиллиан и я отличаемся друг от друга, как день и ночь.
Он слегка нахмурился.
— Да нет, не сказал бы. По крайней мере на мой взгляд.
Зачем он пытается успокоить ее? Она имела в виду нечто большее, чем их светлые волосы, улыбка и зеленые глаза, на которые намекает Джек. А она собиралась быть просто откровенной.
— Я говорила о другом. Телосложение, фигура… Ты не можешь отрицать, что мы совершенно разные.
— И это представляет проблему?
Кейла отняла свою руку в раздражении оттого, что он все так осложняет для нее.
— Да, это всегда было проблемой, стоявшей между нами.
Или по крайней мере другие создавали из этого проблему для Кейлы, что, в свою очередь, отражалось и на Джиллиан.
— Как это может быть? — с любопытством спросил Джек. — Вы кажетесь такими дружными. Неужели различие в том, как вы сложены, может мешать вашим близким отношениям?
Нет, им с Джиллиан повезло, это еще теснее сплотило их как сестер, вместо того чтобы отдалить друг от друга. Их сестринская любовь выжила, вопреки тому, что мать осложняла им жизнь.
Для того, чтобы Джек до конца понял ее, Кейле оставалось только одно — начать рассказывать все с самого начала. Что она и сделала.
— Я выросла с матерью, которая постоянно сравнивала меня с Джиллиан, и притом не в мою пользу.
Джек недовольно поджал губы.
— Я это уже понял из того, что ты рассказывала мне в тот вечер, когда мы ужинали у тебя дома.
Этот человек был очень проницательным, поскольку она не говорила напрямую, как относилась к ней ее мать.
— Дело в том, что мой вес и то, как я выгляжу, всегда были проблемой для моей матери. Когда мне было всего лет пять, я уже замечала, насколько по-разному моя мама относится к Джиллиан и ко мне Особенно на людях. Когда мы приходили в магазин или где-нибудь гуляли, моя мама всегда держала Джиллиан за руку, а я плелась в нескольких метрах позади них.
Кейла помнила также, как Джиллиан поглядывала на нее через плечо в такие моменты с надрывающим душу тоскливым выражением, потому что даже в столь юном возрасте она понимала ту боль которую поведение их матери причиняло Кейле. Но ни одна из них не могла ничего поделать с тем, что мать была так откровенно пристрастна.
— Обычно прохожие останавливались и восхищенно восклицали по поводу того, каким красивым ребенком была Джиллиан, — продолжала Кейла, стараясь не встречаться взглядом с Джеком чтобы не видеть жалости, которая наверняка пряталась в его глазах. — А мама начинала рассказывать о всех конкурсах, на которых побеждала Джиллиан, и абсолютно не обращала внимания на мое присутствие. По крайней мере до тех пор, пока мы не садились в машину и люди уже не могли нас услышать. Тогда мама начинала читать мне лекцию о моем весе и о том, что я могла бы получать такое же внимание, если бы постаралась следить за собой и за тем, что я ем. — Кейла засмеялась, но смех этот был невеселым. — Самое забавное, что еда стала моим утешением. Чем больше мать старалась отвратить меня от еды или посадить на строжайшую диету, тем чаще я пробиралась на кухню за мороженым и печеньем и на пути из школы домой покупала конфеты. Это был какой-то замкнутый круг.
— А твой отец? — спросил Джек и присел на край стола. — Разве он этого не замечал?
— Когда папа находился дома, а не на работе, он пытался сглаживать унизительные высказывания моей мамы. Но он и представить себе не мог, насколько ужасными они были. — Тут Кейла осознала, как многое поведала Джеку о своем прошлом. — А потом, когда они развелись, моя мама получила полное опекунство над нами с Джиллиан, и я виделась с папой только в летние месяцы.
— А где сейчас твоя мать?
— Она умерла несколько лет назад.
Вместе с этой потерей пришло и облегчение, и щемящее чувство боли оттого, что ей никогда не удавалось угодить своей матери. Кейла часто задумывалась над тем, стала ли бы мама гордиться ее успехом в «Сплошном соблазне» или подвергла бы критике выбранную ею профессию, которая могла еще больше увеличить ее проблемы с весом.
Она никогда не узнает этого, чему Кейла была в каком-то смысле рада, поскольку бизнес был единственной положительной и надежной вещью в ее жизни. И ей нравилось, что этот бизнес принадлежал ей, и только ей, и с ним не были связаны ни какая-то болезненная критика, ни воспоминания. Ей было что еще рассказать Джеку, а поскольку она зашла так далеко, то решила открыться до конца, выложить все свои карты на стол, чтобы он точно знал, с кем имеет дело.
— Когда Джиллиан и я стали старше, мать перестала быть единственным человеком, пытавшимся настроить нас друг против друга. В школе мальчишки постоянно сравнивали нас двоих и спрашивали меня, почему я не такая бойкая, как моя сестра. И почему я такая толстая, когда она такая худенькая.