До туалетов пятьдесят ярдов.

— Да, и что дальше?

— Потом Калабрезе и Ипполито расстаются, и некто третий убирает Ипполито, чтобы он не смог указать на Калабрезе. Но Калабрезе допускает грубую ошибку: он оставляет свои отпечатки в машине.

— И вы его поймали? — спросил Майкл. Двадцать ярдов до туалетов. Вокруг никого.

Ривера остановился и повернулся к Майклу.

— Я знаю, как его поймать.

Майкл взял его под руку и мягко толкнул вперед.

— Мне надо в туалет, — сказал он.

Ривера не сдвинулся с места и продолжил рассказ.

— Видите ли, все, что мне остается сделать, это снять отпечатки с его пальцев и провести опознание. У меня есть неопровержимое доказательство того, что он был в машине, плюс двое свидетелей, которые заметили его на месте преступления. Готово! Обвинение в убийстве первой степени. Не забудьте, у нас в Калифорнии все еще существует смертная казнь.

Десять ярдов до туалетов.

— Мне нужно ненадолго сюда зайти, — сказал Майкл. Он вошел в туалет и встал перед писсуаром. Ривера прошел следом и сделал то же самое. Майкл знал, что это было неблагоразумно, но другого выхода у него не было. Он застегнул молнию и отступил на шаг назад. Его правая рука потянулась к пистолету.

В этот момент скрипнула дверь, и вошли двое: мужчина и маленький мальчик. Откуда, черт возьми, они взялись? Майкл сделал вид, что заправляет рубашку. Ривера подошел к раковине, сполоснул руки и вышел. Майкл последовал за ним. Что ему теперь делать? Он двинулся обратно к стоянке. Может быть, попробовать в машине; наверное, это будет лучший выход.

Двое мужчин какое-то время шли молча, с трудом передвигаясь по песку, потом Ривера продолжил.

— Итак, этот парень у меня в руках, — сказал он. — Как вы думаете, из этого выйдет кино?

— Может быть, — сказал Майкл.

— Меня всегда интересовал кинобизнес, — сказал Ривера.

— Да? А что именно вас интересует? — у Майкла появилась надежда другим способом заставить Риверу молчать.

— Ну, производство, постановка и все такое.

— Может быть, у вас получится, э… — как вас зовут?

— Рикардо, друзья зовут меня Рик.

— Что ж, Рик, для молодых талантов в кинобизнесе всегда найдется место.

— Я и подумал, что найдется, Майкл, — ответил Ривера. — В самом деле, я заметил у вас на студии пару пустых офисов.

— Это так; я еще не обустроился. Мне еще понадобится ассистент по производству и, может быть, еще помощник продюсера. Вас это интересует?

— Возможно.

— Какой пользы в работе, по вашему мнению, от вас можно ожидать? — спросил Майкл.

— Ну, я работал над многими делами, которые могут послужить материалом для кино, — ответил Ривера. — И я могу работать техническим консультантом в фильмах с криминальным сюжетом.

— Это очень интересно, — сказал Майкл. — Вы, очевидно, умный человек. Вы можете далеко пойти в кинобизнесе.

Теперь они были совсем рядом с машиной Риверы.

— Это предложение? — спросил он.

— Я должен быть уверен в том, что получаю взамен, — ответил Майкл.

— Могу я быть совершенно откровенным? — спросил Ривера.

— Конечно. Я ценю искренность.

— Прежде всего, вы останетесь в кинобизнесе, — сказал Ривера.

— Что сможет гарантировать мою безопасность? — спросил Майкл.

— У вас будут мои личные гарантии, — сказал Ривера.

— Но как вы можете гарантировать такие вещи?

— Ну, видите ли, обычно я работаю с товарищем — вы должны его помнить по нашей первой встрече, но сейчас он в двухнедельном отпуске, так что это расследование я провел один.

— Понимаю, и где же главная улика?

— В настоящий момент она находится в офисе у моего юриста. Дело обстоит так: если я случайно умру не своей смертью, мой адвокат предпримет соответствующие шаги.

Они подходили к машине Риверы. Он, вероятно, лжет, подумал Майкл, но нельзя упускать шанс.

— Рик, я думаю, вы можете быть мне полезны. Давайте заключим сделку.

Сколько может стоить полицейский, пятьдесят штук, шестьдесят?

— Почему бы вам не поступить ко мне на работу в качестве помощника продюсера? Я дам вам офис в своем корпусе, и вы сможете разрабатывать сюжеты фильмов о полицейских.

— Звучит неплохо, — сказал Ривера. — И еще я могу обеспечить, э-э, безопасность для вашего производства.

— Хорошая мысль. Как насчет ста тысяч в год?

— Как насчет ста пятидесяти?

Майкл засмеялся.

— Вы превращаетесь в дорогое удовольствие. — Он должен был принять решение: либо он сейчас пустит этому копу пулю в лоб, либо возьмет его на работу. Как там говорил Линдон Джонсон? Лучше иметь дома врага, который будет гадить на улице, чем иметь врага на улице, который будет гадить в доме.

— Я для вас ценное приобретение, — сказал Ривера. — В конце концов если я буду работать у вас, то уже не смогу передать свои улики в департамент, не скомпрометировав себя. По-моему, взяв меня на работу, вы будете в безопасности, а сто пятьдесят тысяч в кинобизнесе деньги небольшие.

— Конечно, — сказал Майкл. — В кинобизнесе пределом может быть только небо. — Он принял решение. — Договорились, Рик. Когда вы выходите на работу?

— Да хоть завтра, — сказал Рик. — Я оформлю бумаги об увольнении, как только мы подпишем контракт.

— Я кое-что смогу подготовить уже сегодня, — сказал Майкл.

— Еще бы я хотел что-нибудь получить вперед, просто чтобы окончательно закрепить нашу сделку, — сказал Ривера. — Что вы скажете о двадцати пяти тысячах наличными? Давайте назовем это премией по поводу подписания контракта. С этой суммы я не хотел бы платить налогов.

— Думаю, это можно организовать, — сказал Майкл, пожав ему руку. — Почему бы вам не явиться завтра около пяти, у меня уже будет контракт. Вы сможете приступить к работе, как только уволитесь из полиции.

— Отлично, — сказал Ривера. — Как сказал Богарт Клоду Рейнсу, «это будет началом прекрасной дружбы».

Они снова пожали друг другу руки.

— Я надеюсь на то, — сказал Майкл. «До того момента, когда ты будешь мертв», — подумал он про себя.

Глава 35

Майкл втиснулся со своим «поршем» во второй ряд и свернул с бульвара Сансет на Стоун-каньон. Он посмотрел на Ванессу, которая молча сидела рядом.

— Слушай, сегодня вечером вроде праздник; ты не могла бы сделать усилие и немного улыбнуться?

— Что за праздник? — угрюмо сказала она.

— Черт возьми, «Ночи Даунтауна» получили Оскара в номинации «картина года»! Неужели тут нечему радоваться?

— Да, особенно Кэрол Джеральди! В моейроли. Этот приз могла получить я.

— Ты меняв этом упрекаешь? Из картины тебя выкинул не я, а Чак.

— А я слышала, — сказала она сквозь зубы, — что все было по-другому.

— Черт побери, я не знаю, о чем ты говоришь. — Они проехали мимо отеля «Бель-эр» и уже почти подъезжали к дому Голдманов.

— В Бистро-гарден я случайно наткнулась на Чака, — сказала она. — Ты даже не говорил мне, что он здесь.

— Чак? Отлично. Этот идиот пустил на ветер три четверти миллиона, которые принесла ему картина, и превратился в наркомана. Интересно, откуда у него взялись деньги на Бистро-гарден?

— Если хочешь знать, он очень хорошо выглядит; он только что вышел из больницы и, кажется, живет припеваючи.

— Молодец, я рад это слышать.

— Ты не сказал мне, что купил у него сценарий.

— Я этого никому не говорил, я еще над ним работаю.

— Кажется, он считает, что ты его как-то обманул.

Майкл резко ударил по тормозам, и машина с визгом остановилась.

—  Обманул его?Давай я расскажу тебе, как было на самом деле. Чак пришел ко мне и сказал, что страшно нуждается в деньгах; он промотал все, что ему дали «Ночи Даунтауна» и оказался перед лицом кредиторов и торговцев наркотиками. Я дал ему двести тысячдолларов за его сценарий, даже не прочитав его, потому что я уважаю его талант и хотел ему помочь. Как ты думаешь, найдется на земле другой человек, который столько для него сделал?