А игла в игломете, из которого стреляла Лола, конечно, была особая: она была красной, это так, но никакого яда, ни снотворного, ни смертоносного, на нее не было нанесено. Мистер Голд не хотел рисковать, кто знает, а вдруг эти его фармако-рефлекторные курсы ничуть не помешали бы ему отправиться на тот свет, всади в него Лола Харт смертельную иглу. “Интересно, получилось что-нибудь у Эльзы?” – подумал Чарльз Голд и включил камеру, установленную в гостиной его жены.

Миссис Голд сидела у стола в страдальческой позе, свесив голову и прижимая ладони к вискам. Она была одна.

Чарльз Голд включил микрофон.

– Эльза, где Джонни?

Она медленно повернула голову к камере и проговорила бессильно:

– Он только что вышел. К ней пошел, куда же еще.

– У тебя ничего не получилось?

– Ничего. – Она закрыла лицо руками, и плечи ее задрожали. До мистера Голда донеслось сквозь рыдания: – Она ведь могла убить тебя, а он… Он не знал, что она стреляла в тебя, но когда я сказала ему это, он… он не проклял ее, он промолчал! Мистер Голд прервал связь и вызвал Роджера.

– Роджер, возьми игломет, – он показал глазами на стол, где все еще лежал игломет, которым он прежде велел воспользоваться Роджеру, если Лола Харт выстрелила бы в него. – Ты, Джо, Джим и Люк, вы вчетвером сейчас пойдете в ореховую гостиную. Ты должен убить девушку, которая находится там, ты видел ее на экране. С ней мой сын, если он попытается помешать вам, скрутите его.

Роджер вышел, и мистер Голд набрал код ореховой гостиной.

На экране он увидел ее и его. Они не обнимались, нет, они просто смотрели друг на друга. Мистер Голд включил звук. Они смотрели друг на друга и молчали. Арагонец потупил взор.

Потом он услышал какой-то шум и голос Роджера:

– Господин, мне приказано убить ее.

Мистер Голд посмотрел на экран.

Джонни стоял, заслоняя собою Лолу Харт. В руке у него был лучемет.

А перед ним топтались четыре охранника с угрюмыми лицами.

Чарльз Голд сказал в микрофон:

– Роджер, я отменяю свой приказ. Возвращайтесь по местам, ребята.

Мистер Голд выключил видеофон, и почти немедленно раздался звуковой сигнал. Арагонец покосился на табло, где высвечивался код желавшего связаться с ним абонемента. Сейчас это был код помощника Магистра-Секретаря.

У Голда стало тоскливо на сердце. Магистр-Секретарь сказал ему, что он должен поторопиться, и он не успел, он бестолку провозился с девчонкой столько времени и так и не сумел убить ее. Рапорт Энтони Криза поступил к Магистру-Секретарю, вот что означал этот звонок. Шальная мысль промелькнула в голове арагонца – а что, если проигнорировать звонок? Ничего из этого путного не выйдет, тут же подумал он, его исчезновение отнюдь не расположило бы в его пользу членов Совета Магистров.

Мистер Голд нажал на кнопку связи.

Помощник Магистра-Секретаря, молодой человек со смазливым лицом “мечта гомосексуалиста”, отчеканил:

– Сэр, совет соберется ровно в полдень в перламутровом зале “Звездного глобуса”. Сможете ли вы прибыть?

Вопрос “Сможете ли?” был данью вежливости, не прибыть мистер Голд не мог. Буркнув “буду”, он выключил видеофон.

Арагонец осушил у бара рюмку горячительного, снял шерстинку с костюма перед зеркалом и двинулся к двери.

Клуб любителей космических путешествий “Звездный глобус” находился за городом, в живописном зеленом районе “Тропариус”. Здание клуба представляло собой тридцатиэтажную “свечку” с укрепленным на крыше светящимся голубым шаром. На поверхности шара горели ослепительные точки-лампочки, изображавшие звезды.

Помещения клуба были завалены всевозможными картами, схемами, маршрутками, путеводителями-малютками и толстенными томами-путеводителями, различного формата фотографиями иноземных пейзажей. Сотни людей корпели перед экранами компьютеров в сотнях комнат, составляли новые карты, прочерчивали новые маршруты, монтировали новые фильмы-путешествия. Целью всей этой работы было предоставить возможность семерым членам клуба путешествовать по космосу, не выходя из здания “Звездного глобуса”. В тридцатиэтажной громадине было оборудовано несколько залов, где с помощью новейших достижений науки создавалась полная иллюзия космического путешествия – тут тебе и романтика без бытовых неудобств, и безопасность.

Такова была внешняя сторона закрытого клуба “Звездный глобус”, клуба, насчитывавшего всего семь действительных членов, на которых приходилось шестьсот человек обслуги. Но была у клуба “Звездный глобус” еще и внутренняя сторона: семь членов клуба являлись семью Магистрами Арагонского братства, составлявшими Совет Магистров; нетрудно догадаться, что именно в здании клуба и собирался Совет; здесь же размещались аппарат Магистра-Секретаря, архив и казна Арагонского братства.

Когда Чарльз Голд вошел в перламутровый зал, он увидел пять своих коллег из шести. За круглым столом сидели: прямо напротив входа Магистр-Секретарь, справа от него – Энтони Криз, Магистр-Исполнитель, при появлении мистера Голда с каменным лицом уткнувшийся глазами в стол, и Джон Силбер, Магистр-Диспетчер, с виду простодушный толстяк с торчащими кошачьими усами, подмигнувший Голду. Справа от Магистра-Секретаря что-то быстро писал Магистр-Финансист Тим Симерс, самый молодой из семерых, ставший Магистром во многом благодаря феноменальным математическим способностям, Чарльза Голда он как будто не заметил. Рядом с Симерсом восседал чопорный Магистр-Контрактщик Майкл Даусон, этот холодно кивнул Голду.

Чарльз Голд приветственно изобразил в воздухе четырехугольную звезду и занял свое место, справа от Магистра-Секретаря. Следом за Голдом в зал вошел человек, совершенно лишенный волос на голове, с лицом, обтянутым желтоватой пергаментной кожей. Это был Чак Ред, Магистр-Вербовщик, желчный нытик по прозвищу “Лысый Череп”.

Когда Чак Ред занял последнее свободное место, Магистр-Секретарь поднялся и торжественно, то воздевая руки вверх, то обращая их долу, произнес:

– Небо Арагона и ты, арагонская земля, отец и мать наши, дайте нам силу, веру и мужество, нам, вашим сыновьям! И если станется так, что душа арагонца надломится, пусть вы окажетесь открытыми для нее, небо Арагона и арагонская земля!

После короткого молчания Магистр-Секретарь сказал:

– Братья-Магистры, я вынужден собрать вас сегодня, ранее установленного срока, потому как одно неотложное дело требует вашего решения. На имя высокого Совета поступил рапорт Магистра-Исполнителя. Я зачитаю его.

Андре Бостон, Магистр-Секретарь, принялся медленно читать. Рапорт Энтони Криза был сух, как и положено рапортам, и тем отчетливее представлялась вся чрезвычайность, вся скандальность, вся неожиданность содержавшейся в нем информации. Кратко, не давая оценок, Энтони Криз изложил, как некто Джон Голд, арагонец-исполнитель, помешал арагонцам-исполнителям такому-то и такому-то выполнить свою прямую обязанность, которая заключалось в том-то и том-то. Приговоренная Лола Харт сейчас находится в доме Магистра братства Чарльза Голда, поэтому Энтони Криз был вынужден прекратить ее преследование на основании статьи двести семь Устава “о неприкосновенности жилища Магистра”. О переговорах с Чарльзом Голдом и Магистром-Секретарем, предшествовавших написанию этого рапорта, Магистр-Исполнитель, понятное дело, не упомянул.

Во время зачитывания Андре Бостоном рапорта Магистра-Исполнителя в зале не раздалось ни звука. Закончив, Андре Бостон сказал:

– Теперь уважаемые Магистры должны определиться, как быть, во-первых, с Лолой Харт и, во-вторых, с Джоном Голдом. Сначала о Лоле Харт. Оставляете ли вы в силе приговор, вынесенный ей?

– Кто будет исполнять приказы, которые легко отменяются? – проворчал Магистр-Вербовщик по прозвищу “Лысый Череп”. – А что станет с братством, если не будут выполняться наши приказы? Братья станут убивать друг друга, грабители проникнут в наш дом, земля Арагона покроется трещинами, имя нашего мира станет мертвым отзвуком былого величия!