Лицо мистера Хасбрука стало пунцовым. Он, не переставая, теребил усы и в бессильной ярости скрежетал зубами. Я понимала, что для него значило продавать нам дом, но, как заверил меня Логан, ему очень нужны были деньги.

— Сонни, — начала я, обворожительно улыбаясь, — мне очень понравился ваш дом, но мне кажется, его теперешнее состояние не соответствует объявленной цене. — Я напустила на себя недовольный вид. Логан был сражен.

— Хевен, дорогая, — повернулся он ко мне.

— Думаю, что ваша милая жена права, — проговорил мистер Хасбрук, и его лицо из красного стало багровым. — Хевенли, вы заключили выгодную сделку.

Как только мы сели в машину, Логан порывисто обнял меня и с жаром проговорил:

— У меня не только самая красивая, но и самая умная жена. Прямо не дождусь, когда мы приедем в Фарти, чтобы рассказать Тони, как у тебя все ловко получилось.

Спустя три дня мы вернулись в Фарти и Тони пригласил нас в свой кабинет отметить наше возвращение. И тогда же Логан объявил Тони о нашей сделке.

— Тони, — начал он, глаза его светились гордостью, — Хевен и я сделали первый важный шаг в нашей совместной жизни: мы купили дом.

Реакция Тони представляла нечто среднее между немым удивлением и печалью от предстоящего одиночества. 6 итоге он выглядел так, словно потерял самое дорогое в жизни. Наше сообщение явно огорчило его, хотя он прямо об этом не сказал. Тони было неприятно, что у нас есть своя собственная жизнь, и этот новый дом отдалит нас от Фарти. Мне стало жаль его, я знала, что его страшит одиночество, особенно после смерти Джиллиан.

Проходили недели, и, хотя у меня хватало дел с обустройством нового дома (нужно было подумать об интерьере, заказать мебель, шторы, ковры, не говоря уже о найме прислуги), я с трудом поднималась с постели. Чувствовала постоянную усталость, была как бы сама не своя, силой заставляя себя сосредоточиться на делах. Может быть, мы совершили ошибку, купив дом? Почему так неспокойно было у меня на душе?

Несколько раз я ездила в Бостон, где в самых дорогих магазинах делала заказы для нового дома. После таких поездок возвращалась в Фарти совершенно измученная, чувствуя себя как выжатый лимон.

— Хевен, в последнее время у тебя очень усталый вид, — заметил как–то вечером после ужина Логан, когда я сказала, что хочу пораньше лечь спать. — Что случилось? Надеюсь, новый переезд не будет для тебя слишком тяжелым.

— Со мной все в порядке, дорогой, — торопливо ответила я.

— Завтра же сходи к доктору, ты просто на себя не похожа.

Диагноз доктора просто лишил меня дара речи.

— Так я беременна?

— Нет никакого сомнения, — улыбнулся доктор.

Ах, как чудесно! Как же я сама не догадалась. Конечно, этим и объяснялось мое состояние. Ребенок, у меня будет ребенок! Я всегда мечтала иметь собственную семью, детей, и теперь моя мечта осуществится. Какое счастье! Как я буду любить, лелеять и оберегать свою крошку. Ребенку никогда не придется испытать ту боль и муки, которые выпали на мою долю и долю моих братьев и сестер. Хотя мы с Логаном ничего не планировали, время как раз было удачным, чтобы обзавестись первым ребенком. У нас будет новая фабрика, новый дом, и появится на свет наш первенец. Я подумала, что отцовство немного изменит Логана. Он не будет чересчур деловым, а снова станет похожим на веселого, озорного Логана, за которого я вышла замуж.

— Миссис Стоунуолл, — голос доктора вывел меня из задумчивости, — мне нужно обследовать вас, чтобы установить срок беременности.

Сердце мое учащенно забилось.

— Это важно знать, чтобы как следует подготовиться к появлению малыша.

Доктор был очень внимателен и после тщательного обследования сказал:

— Теперь, пожалуйста, одевайтесь и проходите в мой кабинет, там мы обо всем и поговорим.

— Доктор Гроссман, скажите, пожалуйста, какой срок беременности? — я вся дрожала от волнения.

Он ответил. Я почувствовала мгновенную слабость, словно у меня выкачали всю кровь. Два месяца! Два месяца назад я приходила к Трою в коттедж. О Господи! Чей же это был ребенок, Логана или Троя? Ответа я не знала…

— Миссис Стоунуолл, миссис Стоунуолл! — Я как будто очнулась. — Как вы себя чувствуете?

— Ах, простите доктор, — я старалась взять себя в руки. — Немного голова закружилась от такой неожиданной и счастливой новости. Не могу понять, как я ни о чем не догадалась. За делами я как–то совсем перестала следить за… — Я продолжала что–то говорить провожавшему меня доктору. Но наконец я оказалась в машине, и на меня навалился страх. Одна мысль не давала мне покоя, сверлила мозг: кто же отец моего ребенка? Логан или Трой? И пусть меня покарает Бог, но я не могла с уверенностью сказать, какой ответ хотела бы получить.

Но когда мы подъехали к Фарти, меня этот вопрос уже не волновал. Я любила их обоих. Сердцем я чувствовала, что Логан будет обожать нашего ребенка и станет лучшим в мире отцом. В детстве я не знала, кто мой настоящий отец, но Люк, который вырастил меня и которого я считала своим отцом, не любил меня так, как мне этого хотелось. Стоило ли мне признаваться Логану, что ребенок, возможно, не его, а Троя, рискуя при этом вызвать у Логана такое же чувство к этому ребенку, какое испытывал Люк ко мне. Нет, я не могла этого допустить. Мне следовало уберечь от такой участи моего ребенка. Если я сейчас признаюсь, а после рождения ребенка нельзя будет определить, чей он, то Логана постоянно будут мучить сомнения, и он уже не сможет любить малыша так же сильно, как если бы он был полностью уверен в своем отцовстве. Это несправедливо по отношению к мужу. Кроме того, это может быть и его ребенок. Ну конечно, скорее всего так оно и есть! И я твердо решила сохранить все в тайне.

Когда я вошла в дом, Логан разговаривал по телефону в кабинете Тони.

— Логан, поднимись, пожалуйста, к нам, мне нужно тебе кое–что сказать.

— А нельзя ли нам поговорить через полчаса, — спросил Логан, прикрывая трубку рукой, — у меня важный разговор.

— Логан Стоунуолл! Я жду тебя наверху, — отчеканила я. — Тебя ждет самый большой в жизни сюрприз. — И, повернувшись, поспешно вышла из комнаты, чтобы он ни о чем не догадался по моим глазам.

Через несколько минут на пороге спальни появился Логан, явно раздосадованный моим вмешательством.

— Надеюсь, твоя новость хорошая, — в голосе его звучало недовольство.

Я подошла к нему, обняла за шею и, заглянув ему в глаза, объявила:

— Скоро ты станешь отцом.

Лицо его порозовело от волнения, синие глаза ярко засияли, он весь расплылся в улыбке.

— Хевен, да как ты можешь так спокойно говорить об этом, — он слегка отодвинул меня от себя и принялся пристально разглядывать. Потом рассмеялся, подпрыгнул как мальчишка и снова обнял меня. — Какая замечательная новость! Вот обрадуется Тони и мои родители! Это нужно отпраздновать. Давайте поедем сегодня вместе куда–нибудь и устроим торжественный обед. Пойду обрадую Тони и предупрежу Рая, что мы не будем обедать дома. Как я счастлив, что мы купили этот большой дом. Я распоряжусь, чтобы там приготовили детскую, а еще нам понадобится няня, чтобы помогать тебе, когда ты поселишься в Уиннерроу, да и здесь тоже.

Логан сжал руки и поднял над головой, как будто собирался сплясать джигу.

— Когда родится ребенок, мы устроим два праздника. Один здесь, для наших друзей из Бостона, а другой — в Уиннерроу. Ты станешь матерью, а я отцом! — воскликнул радостно Логан. — Хевен, ты чудесно выглядишь, прямо вся светишься. Какой великолепный сюрприз. Спасибо тебе, спасибо, — он снова обнял меня, потом упал на колени и прижался к моему животу. Неожиданно Логан разрыдался и долго не мог успокоиться, я гладила его по голове.

— Хевен, — проговорил он сквозь рыдания. — Я самый счастливый человек на земле, я, — он поднял на меня полные слез глаза, — я не заслуживаю такого счастья, прости меня.

Мне тоже хотелось так же искренне радоваться и разделять с Логаном волнение, но чем больше он говорил о своих чувствах, тем настойчивее меня одолевала мысль о том, что я собираюсь наградить его чужим ребенком. Все это выглядело как предательство, но я ничего не могла рассказать ему, а про себя подумала: нам сейчас, как никогда, необходимо счастье, мы все в нем так нуждались. Пришла пора начинать новую жизнь. И я не сделаю ничего такого, что могло бы этому помешать.