Элизабет покачала головой:

— Хейл, я здесь не для того, чтобы восхищаться! Я обеспечиваю безопасность, это моя работа.

— Хм… Может, в рамках своей работы ты согласишься принять со мной душ… чтобы обеспечить там мою безопасность?

— Нет.

— Черт возьми!

— Я буду наблюдать за номером ночью. А после душа я хотела бы поговорить.

Хейл окинул ее взглядом и кивнул:

— Думаю, что это будет самый короткий душ за всю мою жизнь. Я скоро вернусь.

Минут через десять Хейл вернулся в гостиную, облаченный лишь в длинный белоснежный махровый халат. Элизабет стояла спиной к нему, отвернувшись к окну. Хейл замер в дверях, пораженный ее холодной красотой, которая будила какую-то первобытную страсть. О, он прекрасно-знал, что собирается сделать! Он будет ласкать горячими поцелуями ее прекрасную нежную шею, пока пальцы будут скользить по стройному телу, а потом… Каждый удар сердца отзывался сладким томлением. Он приблизился и обнял ее за плечи:

— Лиззи…

Девушка резко отпрянула, как будто его руки обожгли ее.

— Мы… нам… надо поговорить. О работе.

— Для этого у нас еще будет куча времени. Тур продлится сорок два дня, все это время мы будем вместе — двадцать четыре часа в сутки.

— Но… — Она пыталась взять себя в руки и подобрать правильные слова, однако широко распахнутые глаза и прерывистое дыхание мешали собраться с мыслями. — Нам надо… надо обговорить кое-какие детали… по поводу обеспечения безопасности…

— Сегодня больше никакой работы, Лиззи, — промурлыкал Хейл. Его всерьез озадачило поведение девушки, он не понимал, какую игру она ведет и почему до сих пор не упала в его объятия. — Самое время расслабиться.

— Расслабиться?

— Именно так. Обычно в это время я спускаюсь в бар, чтобы пропустить рюмочку-другую и перекинуться в картишки с приятелями, Но, похоже, сегодня у нас будет программа поинтереснее.

Хейл просто сгорал от нетерпения прикоснуться к этой красавице. Он уже готов был почувствовать сладость ее поцелуя, ощутить нежность ее упругого тела. Предчувствие удовольствия заставляло сердце биться в бешеном ритме, а воображение рисовало самые соблазнительные картины. И тут он чихнул..

Элизабет скользнула взглядом по комнате: на обеденном столе стояла ваза с огромным букетом роз.

— Посмотри, какие прекрасные розы! — сказала она таким тоном, как будто никогда раньше не видела роз.

Хейл уставился на нее в недоумении:

— Лиззи, думаю, сейчас не самый подходящий момент для того, чтобы восхищаться розами!

— Но посмотри, они же просто чудесные! — не унималась Элизабет. — Такой огромный букет — их же тут не меньше двух дюжин!

— Мне больше нравится смотреть на тебя, чем на розы.

Хейл снова чихнул и подумал, что от запаха этих дурацких роз в номере просто нечем дышать.

— У тебя аллергия на розы? — заботливо спросила Элизабет.

Впрочем, ответ был очевиден. Хейл чихал не переставая, глаза покраснели и слезились. Он отмахнулся и попросил:

- Пожалуйста, отнеси эти чертовы розы на балкон.

- Смотри-ка, здесь записка! — Она передала ему карточку.

— Можешь прочитать. Они все одинаковые, — отмахнулся Хейл и снова чихнул. Черт, ну и как прикажете теперь заниматься любовью с этой красоткой, да он сейчас просто поставит рекорд Книги Гиннесса… по чиханию!

Элизабет прочитала карточку вслух:

— «Ты — моя жизнь. Вернее, ты — смысл моей жизни. Прими мои поздравления с успешным началом грандиозного концертного тура. Я всегда буду с тобой».

Хейл пожал плечами и, конечно, чихнул.

— Какая-то фанатка.

— Да? Почему же она тогда не написала даже своего имени? Почему поклонница не хочет, чтобы ты знал, кто она?

— К чему ты клонишь?

Убирая карточку в карман, Элизабет мрачно ответила:

— Хейл, эти цветы прислал человек, который тебе угрожает.

Глава 2

Город медленно просыпался. Отдаленный гул самолета, гудок туристического автобуса, нетерпеливо сигналящие автомобилисты — все это возвещало о начале нового дня.

— Неужели тебя совершенно не беспокоит мысль о возможной опасности, Хейл? — спросила Элизабет у своего подопечного во время утренней пробежки.

— Нет, моя дорогая. Я никогда не беспокоюсь но пустякам.

Элизабет легко бежала рядом с Хейлом по дорожке городского парка. Мысль о том, что эта красивая подтянутая женщина может находиться в гораздо лучшей спортивной форме, чем он, не на шутку расстроила музыканта.

Элизабет задумчиво процитировала вчерашнюю записку:

— Там было сказано: «Я всегда буду с тобой», помнишь?

— Тебе что, поручено напоминать мне обо всех сообщениях, которые я не считаю нужным запоминать? — раздраженно спросил Хейл. В его разгоряченном воображении все еще мелькали эротические картины, которые он представлял себе прошлой ночью. Главными действующими лицами в этих сценах, естественно, были он и его прекрасная телохранительница.

— Послушай, Хейл, ты не можешь просто отмахнуться от возможной угрозы! Записка была составлена из букв, вырезанных из газет и журналов…

— Ну и что из этого?

— Я покажу ее полиции,

— Не забудь отдать им розы. Надеюсь, в отличие от меня у следователей нет на них аллергии.

— Я думаю, что самые преданные поклонники должны знать, что у тебя аллергия на розы…

— Должны бы… — буркнул Хейл. Он ускорил темп и перевел разговор на другую тему: — Как тебе, кстати, моя маскировочка?

Она фыркнула:

— Облезлые маскарадные усы, бейсболка и солнцезащитные очки — это не маскировка.

— Ну, я в этом деле любитель, а ты-то наверняка знаешь все правила… конспирации. — Хейл подумал о том, что вчера эта боевая леди показала себя ярой сторонницей соблюдения правил. Удастся ли ему переписать ее правила под свои цели?

Элизабет, в свою очередь, уловила в его тоне легкое пренебрежение и возразила:

— Если мы не будем придерживаться определенных правил, наш мир погрязнет в хаосе и беспорядке.

— Спасибо за информацию, моя дорогая.

Непривычно быстрый темп бега уже изрядно вымотал Хейла, но Элизабет бежала рядом с ним так же легко, как и полчаса назад. Хейл мечтал только об одном — чтобы она хоть раз пожаловалась ему, что устала. А еще лучше, чтобы в изнеможении упала в его объятия.

— Кстати, о правилах, — продолжала девушка. — Тебе не кажется, что это очень неосмотрительно с твоей стороны: давать автографы, стоя посреди толпы?

— Нет. — Хейл подумал, что у нее даже дыхание не сбилось, ни малейших признаков усталости! — Это ведь те же самые люди, что покупают кассеты с моими записями и билеты на концерты. Без них я никогда не добился бы такого успеха. Так что автограф — та малость, которой я могу отплатить им за внимание к моему творчеству.

— Не скромничай, ты много делаешь для своих поклонников! — Хейлу послышалась нотка уважения в ее голосе. — Лео рассказал мне, что цены на твои концерты всегда на порядок ниже, чем у твоих конкурентов. Даже менее популярных.

— Все верно. Я лично слежу, чтобы цены на билеты не повышались, хотя иногда мне приходится вступать в нелегкие схватки с продюсерами.

— Думаю, поклонники ценят это. Поэтому ты вполне можешь отказаться от практики раздачи автографов в этом туре…

— Нет.

— Но в таком случае я не могу гарантировать полной безопасности, потому что…

Потеряв надежду обогнать девушку, Хейл резко остановился.

— Я не нуждаюсь в ваших услугах. Мне не нужен телохранитель.

— Я не сомневаюсь, что вы можете сами защитить себя. Но я работаю на лос-Лос-анджелесскоеагентство, и, если вы не нуждаетесь в моих услугах, сообщите об этом своим продюсерам.

— Ну что ж, наверное, всемогущее Лос-анджелесское агентство просто не знает, что делать в таких случаях, — ответил Хейл. Все в нем бурлило от гнева: какого черта эти менеджеры подобрали такого профессионального телохранителя… и такую красивую девушку!