И дикая черная пантера тоже существовала на самом деле. Об этом сообщает «Виннерише Диариум» (сегодня «Винер Цайтунг»), № 483 от 17–20 марта 1708 года. После полудня 18 марта Иосиф с супругой и свитой из благородных дам и кавалеров водил свою невестку, принцессу Елизавету Кристину Брауншвейгскую в Нойгебау. Поскольку его брат Карл находился в Барселоне, чтобы предъявить претензию на испанский трон, Иосиф заменял его на заочном венчании. Незадолго до того, как она собиралась ехать в Испанию к своему мужу, Иосиф решил оказать ей честь и лично показать содержавшихся в Нойгебау диких животных, особенно же двух недавно приобретенных львов и черную пантеру.
После смерти Иосифа I разрушение замка стало неудержимым. Не только потому, что там перестали проводить реставрационные работы, – творение Максимилиана II пало жертвой ряда непостижимых упущений, нерешительностей, ошибок и злых намерений, за которыми можно почти предположить деяние темных сил.
После того как на трон взошел брат Иосифа Карл, он отказался от реставрационных планов своего предшественника и допустил дальнейшее разрушение замка. Сады дичали, со временем исчезли последние следы великолепных цветочных грядок, горшечных растений и живых изгородей. При дочери Карла, знаменитой императрице Марии Терезии, упадок замка ускорился. Так, например, императрица вняла просьбе императорской артиллерии и разрешила использовать Нойгебау в качестве порохового погреба. По ее недвусмысленному приказанию были убраны дорогие колонны, роскошная лоджия, откуда открывался панорамный обзор на север. Башни внешних стен вокруг сада были перестроены в пороховые склады, четыре главные башни – разрушены, ограда сильно изменена. Стадион, площадку для игры в мяч (откуда, по словам трубочиста, поднимался Летающий корабль), закрыли крышей и с помощью деревянных конструкций разделили на несколько этажей. Вместе с крышей они затем стали жертвой огненной стихии.
Кроме колонн солдаты Марии Терезии сняли фонтаны, гипсовые фигуры, быть может, даже фрагменты стен и кирпичи, и перенесли их в Шенбрунн. Так часть роскошных тосканских колонн из дворца Максимилиана используют в средней части колонн Шенбрунна, той его стороны, которая выходит в знаменитый сад. После того как выходящую на север лоджию лишают колонн, ее замуровывают, отчего замок превращается в нечто вроде бесформенной шкатулки.
Другие, увезенные из Нойгебау колонны, образовали каркас глориетты, той элегантной, похожей на триумфальную арку конструкции, которая поднимается с двумя протяженными аркадными крылами над зеленым холмом за Шенбрунном и изображается на тысячах открыток и путеводителях по Вене. Другие части, использованные для постройки массивных стен, вероятно, вставлены в стены боковых крыльев резиденции, возведение которых началось после смерти Иосифа I. Архивы Вены умалчивают об этих систематических обширных разделках и использованиях древностей по-новому; никто никогда не узнает, в каких местах стен Шенбрунна скрываются немые свидетели его неисполнившихся планов. Другие руины, которым не нашли применения, были на скорую руку переделаны в так называемые «римские руины» Шенбрунна. Речь идет о неуклюжем печальном скоплении капителей, карнизов, орнаментальных статуй и перекрытий, похожих на псевдоантичные или ренессансные, собранных вместе по типу ведуты Пиранези и так поставленных в одном из уголков большого парка Шенбрунна, что они кажутся разрушенным римским храмом.
Таким образом, многие тысячи туристов, которые каждый год отправляются в Шенбрунн и восхищаются мощным фасадом садовой стороны, глориеттой или мнимыми римскими руинами, не знают, что видят перед собой Нойгебау. Однако почему Мария Терезия предпочла выпотрошить замок и тайно погрузить его архитектурные элементы в другое архитектурное творение, вместо того чтобы почтить шедевр в Зиммеринге и сохранить его? Драгоценные колонны Места Без Имени, созданные еще в XVI веке, якобы не должны были истлеть под ветром и дождем. Прекрасно, но почему же тогда предусмотрительная Мария-Терезия потратила на небольшой салон в восточном стиле на втором этаже Шенбрунна невероятную сумму в миллион гульденов (гиды Шенбрунна, подмигивая, рассказывают посетителям, что успешный врач или адвокат зарабатывал тогда 500 гульденов в год)? Если она действительно хотела сократить расходы, то такая славная властительница могла бы, пожалуй, отказаться и от того, чтобы заказывать огромную, обтянутую золотой и серебряной парчой императорскую кровать, единственную в своем роде вещь невообразимой стоимости, которой теперь, после недавней реставрации, снова можно восхищаться в большой венской резиденции.
Тайная вина Шенбрунна по отношению к Нойгебау на этом не исчерпывается. Так, было отмечено (Леопольд Урбан. Оранжерея Шенбрунна. Копия докторской диссертации. Вена, 1992), что комплекс в Зиммеринге даже является «матерью Шенбрунна». Со многих точек зрения, архитектурное сравнение обоих шедевров выявляет «поразительные сходства» (там же, с. 62), к примеру, при оформлении ниш, арок и стен в оранжерее резиденции и в тех частях замка, которые были предназначены для животных. Эти сходства можно еще сегодня найти в подземной галерее западного крыла Нойгебойде (где в конце рассказа происходит ложный арест в исполнении дервиша и его сообщников). Даже в украшающих масках Шенбрунна отчетливо прослеживаются маски фонтанов Нойгебау. Можно еще добавить, что мотив колоннад, несущих длинную, прерванную центральным корпусом смотровую террасу, так же возникает в глориетте, как и в замке в Зиммеринге, и что важнейшие элементы архитектурного ансамбля (пруд, фонтан с тыльной стороны, большой внутренний двор, обнесенный стенами сад) в Нойгебау и в Шенбрунне сопоставимы. Если предположить, что однажды Нойгебау отреставрировали бы, то было бы неудивительно, если бы туристы предпочли его замку Шенбрунн. Однако до сих пор никто ничего не предпринял для спасения Места Без Имени, даже напротив.
После обезображивания его Марией Терезией ее наследники тоже предаются необъяснимой жажде разрушения. В последующие века начались грабежи, запустение и разрушение пожарами, сюда же относится и разорительное пребывание там военных частей во время боев между императорским войском и войсками Наполеона. В 1922 году город Вена принял решение построить внутри стен верхнего сада городской крематорий, что нанесло непоправимый ущерб внешнему виду всего комплекса. Там, где когда-то красивыми рядами росли цветы и фруктовые деревья, где возвышались похожие на минареты из слоновой кости башенки, где маленькие аллеи сменялись грядками с зелеными растениями, теперь стоят трубы и печи крематория и виднеются надгробные камни кладбища. Странно: большая часть озелененной площади крематория совершенно не используется. Так неужели его обязательно было строить в этом месте?
В 1952-м творение скульптора Александра Колина, ценнейший ренессансный фонтан, который Мария Терезия приказала перевезти из Нойгебау в Шенбрунн и выставить во дворе оранжереи (Урбан, с. 711 и далее), был снесен, чтобы во дворе появилось место для проезда автомобилей. Фонтан перестали использовать, он стоял на открытом воздухе и начал разрушаться. С течением времени исчезало все больше частей от него, вероятно, они попали в частные сады. В 1962 году часовня, служившая складом для пленок кинофильмов, была неисправимо испорчена во время большого пожара в восточном крыле Нойгебойде. То и дело возникают предложения по его восстановлению, однако какие-то невидимые силы, похоже, пытаются помешать этой инициативе любой ценой. Никто, кроме простых жителей Вены, которые любят свой город, видимо, не заботится о сохранении единственной виллы в стиле эпохи Возрождения, которая существует к северу от Альп. В 1974 году было объявлено о крупном проекте по восстановлению, который так и не был осуществлен. В 1982 году появилось предложение использовать замок для исторической коллекции оружия города Вены; два года спустя снова заговорили о реставрации. В 1986 году газеты восхищенно заговорили о том, что в той местности были произведены археологические раскопки, благодаря которым удалось получить важные сведения по постройке и истории комплекса. Однако в 1993-м сильный пожар обрушил большую часть крыши. Среди жителей Вены ходят слухи о том, что станция метро линии УЗ Штубентор была построена из камней Нойгебау (вместо использования материалов, найденных на том месте, как сообщается на табличке внутри станции). Несколько лет назад было высказано даже невероятное предложение снести весь замок. Однако разве не именно это происходит на протяжении вот уже стольких лет? К счастью, у Нойгебау наконец-то появился сторонник: Отмар Брикс, председатель II района Вены, в зоне ответственности которого находится замок Максимилиана, все время собирает и поддерживает инициативы, касающиеся его восстановления. Правда, временами кажется, что его, как заступника, преследуют загадочные враги, поскольку в 2003 году Брикс внезапно умирает в возрасте всего лишь 59 лет, не дожив до воплощения своих планов. Сегодня улица, которая ведет к старому замку, носит его имя. Только в наше время наконец начались работы по реставрации Места Без Имени, хотя до сих пор не решено, в качестве чего будут его использовать (культурный центр, музей или еще что-либо другое). Финансирование, однако, зависит от непонятной логики политики, и на заднем плане всегда маячит призрак сноса. Поэтому несколько лет назад объединение горожан, сплоченных благородным духом добровольных обязательств, начало защищать древние стены, устраивая в большом внутреннем дворе проведение летнего фестиваля музыки и кино. Быть может, только так удастся удержать таинственные силы, которые, очевидно, на протяжении нескольких столетий пытаются обречь на забытье мечту Максимилиана II и славную историю, которая его окружает.