Он услышал вой гироскопа и убрал поддерживающий конус — паросипед больше не нуждался в нем.

Держа руками раму, Бёртон поставил левую ногу на нижнюю поддерживающую планку, подтянулся и одним быстрым плавным движением перенес тело через раму между передним колесом и трубами, вставил правую ногу в правое стремя, уселся в седло и вставил левую ногу в левое стремя. Пенни-фартинг покачнулся, но, благодаря гироскопу, не упал.

Бёртон поглядел направо и увидел, что Траунс тоже сидит в седле и убирает трость в багажник, прикрепленный к раме паросипеда.

Они оба убрали тормоз. Шатуны задвигались, сначала медленно, потом все быстрее и быстрее, закрутились пальцы кривошипа, пар зашипел, седоки включили передачу, и паросипеды запыхтели по дороге.

— Джек-Попрыгунчик сказал, что туман рассеивается и солнце высоко, — крикнул Бёртон, пока они катили к Миклехэму. — Похоже, для него это было важно!

— Ты думаешь, что он не может исчезать ночью? — крикнул в ответ Траунс.

— Нет. Вспомни, когда я увидел его в первый раз, он исчез именно ночью.

— Тогда что?

— Не знаю!

— Ох, в этом деле много головоломок, — заключил Траунс.

Они доехали до окраин Чизлхёрста, проскочили через город и вырулили на дорогу, ведущую к деревне.

Туман полностью рассеялся, но небо покрывала беспорядочная масса облаков, из-за которой время от времени выглядывали синие клочки.

Наконец, с гребня невысокого холма Бёртон разглядел впереди Миклехэм, и через несколько минут он и инспектор Траунс уже ставили свои паросипеды на краю того самого поля, где королевский агент приземлялся рано утром.

Два констебля находились на страже около дверей полуразрушенного коттеджа. Именно туда и повел Бёртона инспектор Траунс.

Он постучал в дверь, она открылась, и они увидели мужчину в вельветовых брюках на подтяжках и в простой рубашке, волосы у него были взъерошены, длинные бакенбарды не ухожены, на носу — очки в металлической оправе.

— Полиция? — спросил он, понизив голос.

— Да, сэр. Я детектив Траунс из Скотланд-Ярда, а это мой коллега, капитан Бёртон. Вы мистер Тью?

— Да. Эдвард Тью. Входите.

Они переступили порог и оказались в тесной комнате с низким потолком. На потрепанной софе сидела симпатичная юная девушка, которую обнимала и утешала мать — крупная, почтенного вида женщина; она была заплакана и непроизвольно вздрагивала всем телом. В глазах девушки Бёртон прочитал ужас; вся она выглядела какой-то изможденной и жалкой.

— Энджела, это полицейские из Лондона, — мягко произнес Тью.

— Она пока не может говорить. У нее нервное потрясение! — объяснила мать. — Уж я-то знаю, что она чувствует! Мне ли не знать!

— Тише, Тилли, — попросил Тью. — Девочка уже почти успокоилась. Сделай нам чай и дай джентльменам присесть и поговорить с ней.

— Нет! Оставьте ее в покое. Я… Она не может говорить.

— Я могу, мама, — прошептала девочка.

Женщина повернулась и, не разжимая объятий, поцеловала ее в щеку.

— Ты уверена? Может, не надо? Тебе будут задавать много вопросов!

— Тилли, пожалуйста, — опять попросил Эдвард Тью.

— Ничего, мама, — отозвалась девочка.

Мать вздохнула, опустила глаза, поднялась и вышла из комнаты.

— Сядьте возле дочери, мистер Тью, — велел Траунс, указывая на диван. Сам он примостился на деревянном стуле рядом со столиком, на котором стояла ваза с цветами. Бёртон опустился в единственное кресло.

— Итак, тебя зовут Энджела? — ласково спросил детектив.

— Да, сэр, — тихо ответила девочка.

— Расскажи, что произошло. Постарайся только ничего не пропустить. Важна каждая деталь, поняла?

Судорожно сглотнув, Энджела Тью кивнула.

— Я служу у Лонгторнов, сэр, они живут в большом старом доме на Сент-Пол-Вуд-Хилл. Я, как обычно, встала сегодня утром и вышла из дома в…

— Без десяти пять, — подсказал отец. — Она работает с пяти утра до двух дня. Продолжай, Энджи.

— И пошла напрямик через Хоблингвелский лес.

— Разве ты не боишься? — удивился Траунс. — Темновато и страшновато бродить по лесу в такую рань.

— Но, сэр, тропинка совершенно прямая, и я всегда беру с собой масляную лампу. Я все время хожу так, правда.

— И что же случилось?

— Я уже прошла довольно далеко, и тут из-за деревьев появился человек. Я не могла хорошенько его разглядеть, поэтому подняла лампу повыше и спросила «Кто там?». А потом увидела, что он очень высокий, и у него длинные ноги, как у циркачей, которые разгуливают на ходулях. Говорю вам, сэр, мы все слышали истории о призраке, о Джеке-Попрыгунчике, и я совсем не такая глупая. Я его сразу узнала — он точно такой, как в сказках. Я повернулась и бросилась наутек, но и шагу ступить не успела, как он схватил меня и зажал руками рот. Потом он… — Она подняла руку к лицу и закрыла локтем глаза. — Н-не могу сказать. Папа!

Эдвард Тью успокаивающе погладил дочь по спине и умоляюще поглядел на детектива Траунса. Человек из Ярда кивнул, и Тью заговорил сам:

— Джек схватил ее за платье у горла, разорвал ткань до пояса, обнажив ее белье. Потом он с силой повернул ее к себе, запрокинул и уперся ей лбом в… — Девочка приглушенно всхлипнула, Тью запнулся, ловя ртом воздух. Он посмотрел на Траунса и Бёртона и ткнул пальцем себя в грудь. — Сюда… — прошептал он.

Бёртон сжал зубы. Бедняжка!

Она внезапно подняла взгляд и сердито смахнула слезы с лица тыльной стороной ладони.

— Когда он запрокидывал меня, мне казалось, что я вот-вот сломаюсь пополам. Потом он дал мне немного отдышаться, внимательно посмотрел в лицо своими ужасными глазами и сказал: «Это не ты!».

Бёртон напрягся:

— Мисс Тью: вы уверены, что он сказал вам именно это?

Она кивнула.

— Я эти слова на всю жизнь запомню! Он сказал: «Это не ты!». А потом отпустил меня и запрыгал, как страшный огромный кузнечик.

— А вы не сразу закричали?

— Нет, сэр. Я не подавала голоса, пока не добежала до ворот сада. Я неслась, как ураган.

Бёртон и Траунс посмотрели друг на друга.

— Он сказал что-нибудь еще? — спросил Бёртон, поворачиваясь к девочке.

— Ничего, сэр.

— Вы можете его описать?

Да, существо, которое видела девочка, как две капли воды походило на того, кого сам Бёртон только что встретил в Марвеловском лесу.

Уже выходя из коттеджа, Бёртон обернулся и заметил мать девочки, Тилли Тью, стоящую у противоположного входа. Она смотрела на него как-то странно.

Они открыли ворота и оказались в поле.

— Удивительно, — начал разговор Траунс. — В прошлые разы он всегда удирал, как только ему пытались помешать. Вспомни случай с Мери Стивенс. Она закричала, сбежался народ, и Джек исчез.

— Видно, то был другой Джек, инспектор.

— Очень может быть. На этот раз он зажал ей рот рукой, напал относительно тихо, и никто не пришел ей на помощь. Тем не менее, он… скажем так… не довел дело до конца. Он разорвал на ней платье и тщательно осмотрел ее, а потом отпустил. Почему?

— Он сказал «Это не ты!», значит, искал какую-то другую девушку и ошибся. Мне нужно в Лондон. Можно взять винтостул?

— Выбирай любой. Поставь его у своего дома, я потом пришлю за ним констебля. Что ты собираешься делать?

— Спать. Я очень устал, и малярия опять готова свалить меня. А ты?

— Хочу еще поговорить с семейством Тью. Поищу связь между жертвами.

— Отличная мысль. Думаю, мы скоро опять увидимся, Траунс.

— Уверен. Наш друг с пружинками на пятках не заставит себя долго ждать, никаких сомнений. Но где он появится? Вот вопрос. Где?

— Вот еще что, инспектор, — сказал Бёртон. — Обрати внимание на ее мать. Я заметил на ее лице такое выражение, которое заставило меня заподозрить: она знает больше, чем говорит!

Глава 9

«БРИГАДА БАТТЕРСИ»