* * *
Свобода! Что краше тебя и дороже?
Ты — помыслы наши, ты — промысел божий,
ты мощь умножаешь, даруешь нам славу,
собой украшаешь всю нашу Дубраву.
Все жизни, все злато, все блага народа —
лишь малая плата за луч твой, свобода!
ИЗ ПОЭМЫ «ОСМАН»
Песнь первая
О тщета людской гордыни,
Чем себя ты утешаешь?
Ввысь стремишь полет свой ныне,
Завтра долу ниспадаешь.
Перед тленом все повинны,
Все конец свой обретают.
А высоких гор вершины
Громы прежде поражают.
Если небо безучастно,
Все творенья быстротечны:
Без него и власть безвластна,
Царства сильные не вечны.
А фортуна беспрестанно
Колесо свое вращает:
Свергнет этого нежданно,
А другого возвышает.
Днесь над саблею корона,
Завтра — сабля на короне,
Ныне царь лишился трона,
Завтра — раб сидит на троне.
Сквозь несчастья — счастье блещет;
Трон из крови возникает;
Тот, пред кем весь люд трепещет,
Страх и сам претерпевает.
От главы царя отводит
Все измены троиа сила,
Но нежданно происходит
То, что память позабыла…
Песнь вторая
Юность! В дерзком устремленье
Ты не ведаешь боязни,
Даже смерть в лихом боренье
Видишь ты без неприязни.
И смела ты, и свободна,
Мысль тебя не утруждает,
Сложность дел тебе угодна,
Трудность жизни не пугает.
Если очень возгордишься —
Море синее утопит,
Если к солнцу устремишься —
Солнце в крыльях воск растопит.
А иной юнец в гордыне
Средь воды огнем пылает:
Пав с небес, в морской пучине
С колесницею сгорает.
Александр в лета младые,
В полноте великой славы,
Ведал, что еще иные
Есть и земли и державы.
Ныне младостью томится
Чадо буйное Османов:
Бедствий чадо не страшится,
Все в плену самообманов.
Ах, Осман! В предел восточный
Не спеши! Царю пристало
Верных слуг — совет урочный —
Всех заслушать для начала.
Мудры слуги в их сужденьях
О чертах, тебе присущих:
Своеволен ты в стремленьях
И не знаешь дней грядущих.
Где в твоих решеньях сила?
Мысль твоя еще незрела,
Опыт — жизнь не подарила,
Молод ты еще для дела.
За своей весной незрелой
Осень леди, ее урока,
Славы плод, еще неспелый,
Не губи ты раньше срока.
Победить врага в сраженье,
Покорить непокоренных —
Благородное стремленье
Славой всех мужей вспоенных;
Но кто бед не бережется
И коварства не страшится,
Безрассудным назовется,
В мненье общем умалится.
Так и лес в горах: для глазу
Он зеленый и прекрасный,
Но войди, увидишь сразу —
В нем и гад, и зверь опасный…
Песнь восьмая
Красота — благой природы
Дар счастливейший и сила;
Почитают все народы
В ней все то, что сердцу мпло;
Луч, сравнимый с божьим взором,
Райский цвет красы прекрасный,
Благо, все дары в котором,
Образ неба вечно ясный;
В ней пред миром рай открыло
Бога славное деянье,
Где чело — восток; светило —
Локон; лик — зари сиянье;
Радость в ней, и наслажденье,
И сердец согласья мера,
Душ сладчайшее томленье,
Для очей предмет примера;
Сладкий мед, что грустью сладкой,
Раз вкушенный, отзывает,
Мир желанный жизни краткой
Душам всем она вещает.
Если мощь красы сумеет
С кровью знатной съединиться,
Вдвое в силе преуспеет,
И пред нею всяк склонится;
И тогда в великой славе
Та краса распространяет
Власть свою в любой державе,
Мир, чаруя, облетает…
ИВАН БУНИЧ
* * *
Ах, не верь, моя Любица,
ты воде озерной, чистой,
как в ней верно ни отразится
лик твой райский, взор лучистый,—
ибо вскоре отраженье
от тебя навечно спрячет
сладость уст, красу движений,
синеву двух звезд горячих.
В воду с гордостью ты глядишься,
но придет конец гордыне:
пораженно отстранишься
от воды, столь милой ныне.
Юность быстро убегает —
не от той ли тени черной,
что порой и тебя пугает
в тихой глубине озерной?
Время немо и сурово,
в нем дороги нет обратно,—
и, хоть день займется снова,
наше утро невозвратно.
Над своим ты не властна сроком,
тороплив он, ненасытен:
губы, взгляд, златой твой локон —
все отнимет, как грабитель.
Не смотри ж с такой любовью
на свое изображенье
и моей проникнись болью,
о мой свет, мое утешенье!