Туфель Евы засвистел в воздухе, но Николас успел поймать его, прежде чем тот врезался ему прямо в нос.

— Разумеется, нет, — сказала она. — Ведь ты же чертов лорд Ник, хозяин своих владений!

— Да, черт возьми, это я.

— Ну а мне ты не хозяин. — Ева выхватила у Николаса туфлю и, стоя, как аист, на одной ноге, втиснула в нее ступню. — И ты достаточно окреп, чтобы обходиться без сиделки.

Она повернулась и приоткрыла дверь. Ник захлопнул ее плечом и крепко прижал рукой у Евы над головой.

— Пусти! — сказала она; ее голос был сильным, но хрупким, как французское стекло.

— Не пущу, пока мы все не уладим, — заявил Ник.

Ева повернулась, прислонилась спиной к двери и, скрестив руки под грудью, смерила его гневным взглядом.

— И что же, по-твоему, мы должны улаживать?

— Полагаю, тебе понадобятся карманные деньги.

— Карманные деньги?

— Так обычно поступают. Оплата услуг модистки, разумеется. Драгоценности, какие желаешь. Я бы хотел посмотреть на тебя в длинном жемчужном ожерелье. — «И больше без ничего».— Тебе может понадобиться определенная сумма на всякие расходы. Я никогда не экономил на своих любовницах. — Он склонился, чтобы поцеловать Еву, но та отвернулась в последний момент, и его губы ткнулись в ее волосы. — Кроме того, я не намерен с тобой расставаться.

«Это должно ее успокоить».

— Ах, не намерен?

— Нет, Ева, не намерен. — Ник подозревал, что теперь самое время поговорить о любви, если бы он обладал хоть каким-то талантом по этой части. Но он всегда был человеком действия, а не цветистых сантиментов. — Можем составить контракт, если хочешь, но я еще никогда не нарушал данного слова.

— Слово, — тихо проговорила Ева. Ее поза сделалась более расслабленной. — Ты в самом деле даешь мне слово?

— Да, я даю тебе слово, — с улыбкой сказал Ник.

Ева улыбнулась в ответ. А потом схватила его за плечи и заехала коленом в незащищенный пах. Ник согнулся пополам, обхватив низ живота обеими руками.

— Вот вам, капитан Скотт, моеслово.

И Ева вылетела за дверь прежде, чем он успел ее остановить.

Впрочем, Николаса так скрутило от боли, что он не был уверен, хочет ли вообще ее останавливать. Пару минут он корчился на полу. Потом дотащился до койки и забрался на нее с глухим стоном, поджав к животу колени.

Маленькая бестия пыталась его кастрировать!

А он был вынужден вдыхать ее запах, оставшийся на подушке. Сладкий, нежный, раскрывающийся перед ним, как лилия на солнце.

Теперь ее нет рядом.

Образовавшаяся пустота захлопнулась, словно крышка гроба.

Ник принялся выискивать в себе гнев и с удивлением обнаружил, что его нет. Из всех эмоций в нем преобладали озадаченность и такая опустошенность, что он сомневался, заполнится ли она когда-нибудь.

Отсутствие Евы причиняло ему еще больше боли, чем ушибленные яйца.

Глава 22

Ярость вынесла Еву к сходному трапу и выплеснула ее на открытую палубу. На корме был только мистер Татем, стоящий у штурвала. Поскольку остальные члены команды спали, Ева была уверена, что поблизости должен быть как минимум еще один человек — вахтенный командир.

Она подошла к перилам, а потом зашагала вдоль борта, стараясь отгородиться от Николаса как можно большим расстоянием. Хотя удар коленом вывел его из строя — в Ньюгейте Ева узнала, что такой прием, выполненный с достаточной силой, эффективно действует на любого мужчину, — она понимала, что вскоре он оправится и придет в ярость.

Ева очень надеялась, что капитан накинет на себя какую-нибудь одежду, прежде чем бросится ее искать. Она больше не хотела видеть его великолепное обнаженное тело.

Никогда.

«Лгунья!»— отозвалось ее истерзанное сердце.

Достигнув острого носа, Ева схватилась за поручень обеими руками и устремила взгляд в темноту. Палуба мягко поднималась и опускалась у нее под ногами. Ева глубоко вдохнула свежий после дождя воздух.

И почувствовала на себе запах Николаса. Этот острый мужской аромат нельзя было ни с чем спутать.

Тучи унеслись вслед за штормом, и над головой мерцали звезды, подмигивая собственным отражениям в черной воде.

Если бы Ник любил ее, они бы сейчас смотрели на звезды вместе.

Гнев сменился отчаянием. У Евы задрожал подбородок.

Она расставила ноги шире, чтобы не потерять равновесия, — волнение на море усиливалось. Внутренние части ее бедер все еще были скользкими и влажными. Ева уронила голову на перила и дала волю слезам.

«Он обращается со мной, как со шлюхой, потому что я так себя и вела».О чем она думала?

Она вообще не думала.

Она позволила телу решать за себя, понадеявшись, что Николас Скотт — нашла кому довериться! — все сделает правильно.

— Да он пренебрежет правильным решением, даже если оно ужалит его в зад, — прошептала Ева полногрудой женской фигуре на носу «Сьюзен Би».

О ней, по всей видимости, можно сказать то же самое. Но разве она могла отказать сердцу? Она любит этого мужчину, черт бы его побрал!

Возможно, крепкий удар в пах был не самым удачным способом это показать, но она не могла иначе выразить свое возмущение.

— Карманные деньги! — с отвращением проговорила Ева. Как будто она заключает с ним торговую сделку. Чертово соглашение о предоставлении услуг!

Отчаяние сменилось стыдом.

Николас думал, что может купить право пользования ее телом, тогда как она считала, что предлагает ему свое сердце. Она зажала рот ладонью, чтобы заглушить рыдания.

— Мисс Апшелл! — Голос мистера Хиггса оборвал ее мрачные мысли. — Что вы здесь делаете?

Ева расправила плечи и вытерла глаза.

— Мне нужно было подышать свежим воздухом.

Ева надеялась, что избежит встречи с вахтенным командиром, если укроется на носу корабля. Она почти никого не знала из матросов, потому что большую часть плавания просидела взаперти в каюте Ника. На «Молли Харпер» ее с подругами предупреждали, что не стоит разгуливать по кораблю без сопровождения: моряки не отличались галантностью и им нельзя было доверять. Но поскольку ее обнаружил мистер Хиггс, Ева не переживала по поводу того, что ее застали на палубе одну. С Хиггсом она чувствовала себя легко, как со старым приятелем.

— Вы плакали, — сказал Перегрин, хотя Ева надеялась, что он этого не заметил. — Что-то с капитаном? Ему стало хуже?

«Хуже чего?— чуть не спросила Ева. — Удара с размаху по голове? Ножа в сердце?»

— Нет, мистер Хиггс, с капитаном все в порядке.

То есть будет в порядке, когда перестанут болеть его распухшие яйца, но Хиггсу не обязательно вникать в такие мелочи. Ева высморкалась в платок, который ей предложил Перегрин, радуясь, что тому хватило такта не расспрашивать больше о причине ее слез.

Почему она не могла влюбиться в кого-нибудь такого же надежного, как мистер Хиггс, на кого всегда можно положиться? Зачем, ради всего святого, нужно было отдавать свое сердце и девственность проклятому владыке острова Дьявола?

— Вы уверены, что с капитаном все в порядке? — спросил мистер Хиггс.

«Ему настолько хорошо, насколько может быть хорошо демону в человеческом обличье».

— Да, с ним все нормально. Более того, здоровье капитана полностью восстановилось и он больше не нуждается в моем уходе. Есть ли на корабле какая-нибудь каюта, куда я могла бы перебраться? — спросила Ева. — Дальнейшее пребывание в капитанской повредит моей репутации.

Гамак, который натянул для себя Ник, поддерживал у его подчиненных иллюзию, будто Ева находится в каюте исключительно ради заботы о его здоровье. Неужели они забыли, что капитан принес женщину на борт против ее воли и держал под замком еще до шторма?

Как всегда, что бы ни делал лорд Ник,это было правильно.

Даже если она станет содержанкой Николаса, его никто не осудит. Пострадает только ее доброе имя.

Это было нечестно, но так же закономерно, как восход солнца на востоке.