2
Вот так они рассудили,
От пристани далеко галерой отплыли:
К городу Козлову,
К девке Санджаковне на свиданье спешили.
Только к городу Козлову приплыли,
Девка Санджаковна навстречу выбегает,
Алкана-пашу в город Козлов со всем войском приглашает.
Алкана-пашу за белы руки брала,
В светлицу-каменицу провожала,
За стол сажала,
Дорогими напитками угощала,
А войско посреди рынка сажала.
Но Алкан-паша удалой,
Князек трапезонтский молодой,
Ни пить, ни есть не желает,
Двоих турок подслушать на галеру посылает,
Чтоб не мог Ильяш Бутурлак Кошку Самойла от оков освободить,
Рядом с собой посадить!
Вот два турчина на галеру всходят,
А Кошка Самойло, гетман запорожский,
Такую речь заводит:
"Ой, Ильяш Бутурлак, брат мой стародавний!
Был когда-то и ты в неволе, как мы нынче.
Добро нам сотвори,
Хоть нам, старшине, оковы отомкни,
Чтоб и мы в городе побывали,
Как пирует паша, повидали".
Молвит Ильяш Бутурлак:
"Ой, Кошка Самойло, гетман запорожский, батько казацкий!
Добро ты сотвори,
Веру христианскую ногами растопчи,
Крест с себя сними!
Коль потопчешь веру христианскую своими ногами,
Станешь родным братом паше молодому, паном над панами!"
Едва это Кошка Самойло услыхал,
Так отвечал:
"Ой, ты, Ильяш Бутурлак,
Сотник переяславский,
Перевертень христианский!
Никогда тебе не увидать,
Чтоб я веру христианскую ногами стал топтать!
Хоть пришлось бы мне до самой смерти в горе да неволе жить,
Все же мне в земле казацкой голову христианскую сложить!
Вера ваша поганая,
Земля проклятая!"
Как заслышал Ильяш Бутурлак такое —
Ударил Кошку Самойла по щеке рукою.
"Ой, — молвит, — Кошка Самойло, гетман запорожский!
Станешь ты меня в вере христианской укорять,
Стану тебя пуще других невольников донимать,
Старые и новые оковы надевать,
Цепями поперек тулова втрое замыкать!"
Только два турчина это услыхали,
К Алкану-паше побежали.
"Алкан-паша удалой, князек молодой!
Теперь гуляй, песни пой!
Ключник у тебя — слуга верный, примерный:
Кошку Самойла бьет-избивает,
В турецкую веру обращает!"
Тут Алкан-паша удалой,
Трапезонтский князек молодой,
Весьма радостен стал,
Пополам дорогие напитки разделял,
Половину на галеру отсылал,
Половину с девкой Санджаковной испивал.
Стал Ильяш Бутурлак дорогие напитки пить,
Стали мысли в его казацкую голову приходить.
"Господи боже! И богат я, и в чести,
Только не с кем о вере Христовой речь вести… "
Тут он Самойла Кошку забирает,
С собою рядом сажает,
Дорогие напитки наливает,
По два, по три кубка ему дает, угощает"
Но Самойло Кошка по два, по три кубка в руки брал —
То в рукава, то за пазуху, то сквозь платок на пол выливал.
А Ильяш Бутурлак пил да выпивал, —
И так напился,
Что с ног свалился.
Кошка Самойло того ожидал:
Ильяша Бутурлака, что малого младенца, в постель поклал,
Сам восемьдесят четыре ключа из-под головы забрал,
На пятерых по ключу давал:
"Казаки-панове! Делом смекайте,
Один другого отмыкайте,
Оковы с ног и рук не снимайте,
Полуночного часа ожидайте!"
Тут казаки друг друга отмыкают,
Полуночного часа ожидают.
А Кошка Самойло догадался —
За бедного невольника втрое цепями обвязался,
Полуночного часа дожидался.
3
Вот полуночный час наступает,
Сам Алкан-паша с войском на галеру прибывает.
На галеру всходит,
Такую речь заводит:
"Вы, турки-янычары, не больно шумите,
Моего верного ключника не разбудите!
Пройдите между всеми рядами,
Каждого невольника осмотрите сами!
Ключник-то мой упился зело,
Как бы от того до беды не дошло… "
Турки-янычары свечи зажигали,
По всем рядам проверяли,
Каждого невольника озирали…
Бог помог, — замков в руки не брали!
"Алкан-паша, покойно почивай!
Ключник у тебя — слуга верный, примерный:
Всех бедных невольников по скамьям рассадил,
По двое, по трое вместе оковами скрепил,
А Кошку Самойла цепями втрое обвил".
Тогда турки-янычары на галеру поднялись,
Спокойно спать улеглись:
А которые на рынке допьяна напились, —
У пристани козловской спать улеглись.
Вот Кошка Самойло дождался полуночи
Да как вскочит,
Скинул оковы, в море метнул изо всей своей мочи:
В галеру входит, казаков поднимает,
Клинки булатные на выбор выбирает,
Казаков призывает:
"Вы, панове-молодцы, оковами не гремите,
Не больно шумите,
Ни одного турчина на галере не разбудите!"
Казаки смекают,
Сами с себя оковы снимают,
В Черное море кидают,
Ни одного турчина не замают.
Тогда Кошка Самойло всех казаков призывает:
"Вы, казаки-молодцы, не зевайте,
От города Козлова забегайте,
Турок-янычар в капусту рубите,
А других живьем в Черном море топите!"
Тогда казаки от города Козлова забегали,
Турок-янычар били-побивали,
А которых живьем в Черное море побросали.
А Кошка Самойло Алкана-пашу на постели взял,
На три части мечом разъял,
В Черное море побросал,
Казакам такие слова сказал:
"Панове-молодцы! Поспешайте,
Всех в Черное море бросайте,
Только Ильяша Бутурлака пощадите —
Как ярыжку войскового в войске для порядка сохраните!"
Казаки-молодцы поспешали,
Всех турок в Черное море покидали,
Только Ильяша Бутурлака пощадили —
Как ярыжку войскового в войске для порядка сохранили.
Тут в галере от причала отвалили,
Прямо в Черное море побежали-поплыли.
А в воскресенье, рано-рано поутру,
То не сизая кукушка куковала —
Девка Санджаковна на берег прибегала,
Руки белые ломала,
Горько плакала-причитала:
"Алкан-паша удалой, трапезонтский князек молодой,
За что ты на меня осердился,
Нынче рано-рано удалился?
Пусть бранили бы меня отец и мать,
Кляли-проклинали свою дочку —
Провела бы я с тобою хоть ночку!"