Радостно все отдыхали от бегства пред Гектором грозным.
Тут колесницу они и могучих мужей изловили,
Двух сынов перкозийца Мерена, который славнейший
330 Был предсказатель судьбы и сынам не давал позволенья
К брани погибельной в Трою идти; не послушали дети
Старца родителя: рок увлекал их к погибели черной.
Их обоих Тидейон Диомед, знаменитый копейщик,
Душу и жизнь сокрушил и прекрасные сбруи похитил,
335 Царь Одиссей Гипподама сразил и вождя Гипероха.
Тут в равновесии бой распростер меж народов Кронион,
С Иды взиравший на брань, и они поражали друг друга.
Мощный Тидид копием уязвил в бедро Агастрофа,
Сына Леонова храброго: коней при нем, чтоб избегнуть,
340 Не было близко; так Пеонид омрачился душою.
Их возница держал в отдалении; сам же он пеший
Рыскал меж сонмов передних, пока погубил свою душу.
Гектор героев узрел сквозь ряды и на них устремился
С криком свирепым; за ним и троян полетели фаланги.
345 Сердцем смутился, увидев его, Диомед благородный
И мгновенно воззвал к близ стоящему сыну Лаэрта:
«Гибель крутится на нас, шлемоблещущий Гектор могучий!
Но останемся здесь, отразим ее, противуставши!»
Рек он — и, мощно сотрясши, послал длиннотенную пику.
350 И улучил, без ошибки уметил в главу Приамида,
В верх коневласого шлема; но медь отскочила от меди:
К белому телу коснуться шелом возбранил дыроокий,
Крепкий, тройной, на защиту герою дарованный Фебом.
Гектор далёко отпрянул назад и, смесившись с толпою,
355 Пал на колено; могучей рукой упираяся в землю,
Томньй поникнул; и взор ему черная ночь осенила,
Но пока Диомед за копьем, пролетевшим далеко,
Шел сквозь ряды первоборные, где оно в землю вонзилось, —
Гектор с духом собрался и, бросившись вновь в колесницу,
360 К дружним толпам поскакал и избегнул гибели черной.
С пикой преследуя, громко вскричал Диомед нестрашимый:
«Снова ты смерти, о пес, избежал! Над твоей головою
Гибель летела, и снова избавлен ты Фебом могучим.
Феба обык ты молить, выходя на свистящие стрелы!
365 Но убив тебя, я разделаюсь, встретившись после,
Если и мне меж богов-небожителей есть покровитель!
Ныне пойду на других и повергну, которых постигну!»
Рек — и с Пеонова сына доспехи совлечь наклонился.
Тою порой Александр, супруг лепокудрой Елены,
370 Скрывшись за столб гробовой на могиле усопшего мужа,
Ила, Дарданова сына, почтенного в древности старца,
Лук наляцал на Тидеева сына, владыку народа;
И как тот, наклонясь, обнажал Агастрофа героя!
Щит от рамен, испещренные латы от персей и тяжкий
375 Шлем от главы, — Александр, рукоятие лука напрягши,
Мечет стрелу, и не тщетно она из руки излетела:
Ранил в десную пяту, и стрела, пробежав сквозь подошву,
В землю вонзилась. Парис, торжествующий с радостным смехом
Вдруг из засады подпрянул и, гордый победой, воскликнул:
380 «Ты поражен! и моя не напрасно стрела полетела!
Если б в утробу тебе угодил я и душу исторгнул!
Сколько-нибудь отдохнули б от бед обитатели Трои,
Коих страшишь ты, как лев истребительный агнцев блеющих!»
И ему, не робея, Тидид отвечал благородный:
385 «Подлый стрелец, лишь кудрями, гордящийся, дев соглядатай!
Если б противу меня испытал ты оружий открыто,
Лук не помог бы тебе, ни крылатые частые стрелы!
Ты, у меня лишь пяту оцарапавши, столько гордишься;
Мне же ничто! как бы дева ударила или ребенок!
390 Так тупа стрела ничтожного, слабого мужа!
Иначе мчится моя: лишь враждебного тела достигнет,
Острой влетает стрелой, — и пронзенный лежит бездыханен!
И мгновенно вдова его в грусти терзает ланиты,
Дети в дому сиротеют, и сам он, кровавящий землю,
395 Тлеет, и вкруг его тела не жены, а птицы толпятся!»
Так он вещал, — и, к нему приступив, Одиссей копьеборец
Стал впереди; Диомед же, присев, из ноги прободенной
Вырвал стрелу, и по телу жестокая боль пробежала.
Он, в колесницу вскочив, повелел своему браздодержцу
400 Коней к судам устремить мореходным: терзалось в нем сердце.
Тут Одиссей копьеборец покинут один; из ахеян
С ним никто не остался: всех рассеял их ужас.
Он, вздохнув, говорил к своему благородному сердцу:
«Горе! что будет со мною? позор, коль, толпы устрашася,
405 Я убегу; но и горше того, коль толпою постигнут
Буду один я: других аргивян громовержец рассыпал.
Но почто мою душу волнуют подобные думы?
Знаю, что подлый один отступает бесчестно из боя!
Кто на боях благороден душой, без сомнения, должен
410 Храбро стоять, поражают его или он поражает!»
Тою порою, как думы сии обращал он на сердце,
Быстро троянцев ряды приступили к нему щитоносцев
И сомкнулись кругом, меж себя заключая их гибель. [108]
Словно как вепря и быстрые псы, и ловцы молодые
415 Вдруг окружают, а он из дремучего леса выходит
Грозный, в искривленных челюстях белый свой клык изощряя;
Ловчие вкруг нападают; стучит он ужасно зубами,
Гордый зверь; но стоят звероловцы, как он ни грозен, —
Так на любимца богов Одиссея кругом нападали
420 Мужи троянские; он отбивался, и острою пикой
Первого ранил в поверхность плеча Дейопита героя;
После, Фоона и Эннома друг возле друга низринув,
Он Херсидама троянца, когда с колесницы тот прядал,
В чрево блестящим дротом, под щитом его выпуклобляшным,
425 Ранил; во прахе простершись, руками хватает он землю.
Сих он оставил и вслед поразил Гиппасида Харона,
Милого брата рождением славного Сока героя.
В помощь ему устремившися, Сок, небожителю равный,
Быстро и близко предстал и к Лаэртову сыну воскликнул:
430 «Царь Одиссей! неистомный в трудах, неоскудный в коварствах!
Днесь — или ты над двумя Гиппасидами будешь гордиться,
Свергнув мужей таковых и доспех их блестящий похитив,
Или, копьем ты моим ниспроверженный, душу погубишь!»
Рек он — и пикой в размах поразил по щиту Одиссея:
435 Щит светозарный насквозь пробежала могучая пика,
Броню, художеством пышную, быстро пронзила и кожу
Всю отделила от ребр Одиссеевых; но запретила
Меди Паллада Афина касаться утробы героя.
И, познав Одиссей, что стрелой не смертельной постигнут,
440 Мало назад отступил и к Гиппасову сыну воскликнул:
«Нет, злополучный, тебя постигает жестокая гибель!
Ты воспрепятствовал мне с фригиянами ныне сражаться;
Я же тебе предвещаю убийство и черную гибель: