А в это время Ангус из Бруга с помощью своих чар устроил так, что Гарв из Слиав-Куа лицом стал похож на Диармайдл О'Дуйвие.
Поэтому, когда он свалился на землю с дерева жизни Дуврос, наемники приняли его за Диармайда и, тотчас отрубив ему голову, отнесли ее Финну, сыну Кумала.
Но чары Ангуса из Бруга были таковы, что, как только Гарв из Слиав-Куа был убит, личина Диармайда слетела с него и он вновь приобрел свои собственные черты.
Поэтому, едва Финн, сын Кумала, и ирландские феннии взглянули на него, они тотчас признали в нем Гарва из Слиав-Куа.
Тогда Финн, сын Кумала, обратился ко всем присутствующим и объявил им, что не Диармайд О'Дуйвне, а Гарв из Слиав-Куа упал с дерева жизни Дуврос и был убит наемниками.
После этого выступил вперед Гарв из Слиав-Крота и, обратившись к Финну, сыну Кумала, и ко всем ирландским феннням, сказал, что он поднимется на верхушку дерева жизни Дуврос и отомстит Диармайду за своего отца, убитого отцом Диармайда — Донном О'Доннхуадон.
Он стал взбираться по стволу дерева жизни Дуврос, но не достиг и середины его, как Ангус из Бруга, притаившийся в ветвях, дал ему такого пинка ногой, что злосчастный Гарв из Слиав-Крота полетел на землю и свалился туда, где стояли наемники Финна, сына Кумала, окружившие кольцом дерево жизни Дуврос.
Ангус из Бруга снова сделал так, что Гарв из Слиав-Крота стал лицом похож на Диармайда О'Дуйвне, и наемники, признав в упавшем воине Диармайда, тотчас отрубили ему голову и поволокли ее к Финну, сыну Кумала.
Но едва Финн, сын Кумала, взглянул на принесенную ему голову, он сразу же признал в упавшем Гарва из Слиав-Крота и объявил всем присутствующим, что вновь убит не Диармайд О'Дуйвне, а Гарв из Слиав-Крота (ибо личина Диармайда слетела с него, как только он был убит).
Финн, сын Кумала, вновь обратился к своим людям и спросил, найдется ли среди них еще хоть один бесстрашный воин, который бы отважился на бой с Диармайдом О'Дуйвне.
Выступил вперед Гарв из Слиав-Гуайре и сказал, обращаясь к Финну, сыну Кумала, и всем ирландским фенниям:
— Отец Диармайда О'Дуйвне, Дони О'Доннхуада, убил моего отца. И, чтобы отомстить за его смерть, я поднимусь на верхушку дерева жизни Дуврос, сражусь с Диармайдом и принесу тебе его голову, о Финн.
Сказав это, он храбро стал взбираться по стволу дерева жизни Дуврос.
И снова вытянулся Диармайд О'Дуйвне во весь свой могучий рост на ложе великана Скарвана Лохланнаха и, едва Гарв из Слиав-Гуайре достиг верхушки дерева жизни Дуврос, дал ему такого пинка ногой, что злосчастный Гарв из Слиав-Гуайре полетел на землю.
И вновь Ангус из Бруга придал его лицу черты Диармайда О'Дуйвне, и как только юноша свалился с дерева жизни на землю, наемники, признав в нем Диармайда, обезглавили его и только после этого увидели, что это был не Диармайд О'Дуйвне, а Гарв из Слиав-Гуайра.
Так один за другим поднялись на верхушку дерева жизни Дуврос девять Гарвов из числа ирландских фенниев. И все они упали на землю и были убиты там людьми Финна, сына Кумала, которые под влиянием чар Ангуса из Бруга принимали их за Диармайда О'Дуйвне и только после их смерти узнавали о своей ошибке.
Что же касается Финна, сына Кумала, то его сердце наполнилось тоской, болью и невыразимой печалью, когда у него на глазах были сброшены наземь Диармайдом О'Дуйвне и обезглавлены его наемниками девять славных и отважных Гарвов.
То были: Гарв из Слиав-Куа, Гарв из Слиав-Крота, Гарв из Слиав-Гуайре, Гарв из Слиав-Муйке, Гарв вз Слиав-Мисс, Гарв из Слиав-Мор, Гарв из Слиав-Луга, Гарв из Атт-Фрайха и Гарв из Дром-Мора.
Погрузясь в тяжкое раздумье, сидел Финн, сын Кумала, под сеиыо дерева жизни Дуврос.
А тем временем добрый волшебник Ангус из Бруга обратился к Диармайду О'Дуйвне и сказал ему, что он хочет увести с собою Грайне, дочь Кормака.
— Уведи ее отсюда, Ангус, — отвечал Диармайд О'Дуйвие. — Если я останусь жив, то к вечеру буду с вами, а если коварный Финн, сын Кумала, убьет меня, то возьми к себе и воспитай достойно ребенка, который может родиться у Грайне. А саму Грайне отошли к ее отцу, великому Кормаку, в Темру.
После этого Ангус из Бруга простился с Диармайдом О'Дуйвне и, пожелав ему удачи и успехов, закутал себя и Грайне в свой чудесный волшебный плащ.
И они скрылись, уносимые прохладным попутным ветром, не замеченные и не узнанные ни Финном, сыном Кумала, ни ирландскими фенниями, ни их вождями и военачальниками, ни наемниками Финна, сына Кумала.
И нам ничего не известно о том, что было с Грайне, дочерью Кормака, и Ангусом из Бруга до тех пор, пока не достигли они крепости Ангуса — Бруга на Бойне.
Когда Ангус и Грайне унеслись, закутанные в чудесный волшебный плащ, и стали недосягаемы для злобы коварного Финна, сына Кумала, Диармайд О'Дуйвне поднялся на широком ложе великана Скарвана Лохланнаха и, выступив вперед, сказал, обращаясь к Финну, сыну Кумала, и ко всем ирландским фенниям:
— Я спущусь к тебе, о Финн, и к вам, ирландские феннии. Но знай, о Финн, я буду сражаться с тобой и с фенниями, сея смерть и ужас среди твоих людей. Ибо я уверен, что ты никогда не захочешь дать мне свободу, и будешь все время меня преследовать, чтобы отнять у меня жизнь, если не здесь, то в каком-нибудь другом месте. Теперь я вижу, — продолжал Диармайд, — что мне не избежать той опасности, которая мне грозит от тебя. Потому что нет у меня ни друга, ни соратника ни в одном, даже самом отдаленном уголке зеленого острова Ирландии, на чью защиту и гостеприимство я бы мог рассчитывать. Ты знаешь, что всех их я поразил своим мечом или пронзил своим копьем из преданности и любви к тебе, о Финн, так как не было ни одной битвы и ни одного поединка, где бы я не выступил в твою защиту и не стал бы на твою сторону. И ты хорошо знаешь, о Финн, что я не жалел себя ради тебя и ради ирландских фенниев. И ты хорошо знаешь также и то, что никому из тех, против кого я выступал с оружием в руках или безоружный в единоборстве силою мышц моих, не удавалось уйти живым. Теперь же, я клянусь своей рукой, — воскликнул Диармайд, — что я отомщу за себя и не достанусь тебе легко, о Финн!
Тогда выступил вперед Осгар, сын Ойсина, и сказал, обращаясь к Финну, сыну Кумала:
— Разве не говорит Диармайд правду? Смягчи свое сердце, о Финн, и прости его.
— Нет, — отвечал Финн, сын Кумала, — никогда в жизни я не прощу Диармайда О'Дуйвне. И не будет ему от меня мира и покоя, пока не даст он мне удовлетворения за все то зло и оскорбления, которые он мне причинил.
— Это глупый стыд и лютая ревность говорят в тебе, о Финн, — сказал Осгар, — но клянусь моей рукой и даю слово благородного воина, что, пока небо не упадет на меня и пока земля не разверзнется под моими ногами, я не позволю ни тебе, ни кому-либо из ирландских фенниев тронуть Диармайда О'Дуйвне и причинить ему даже легкую рану или царапину. Пусть знают все в зеленой Ирландии, — воскликнул Осгар, — что я беру жизнь и дело Диармайда О'Дуйвне под защиту моей храбрости и моей доблести! Клянусь, что буду защищать его один хотя бы против всех воинов Ирландии. О Диармайд! — громко вскричал Осгар, обращаясь к нему. — Спустись на землю с дерева жизни Дуврос, и я обещаю тебе, что, хотя Финн, сын Кумала, и не дарует тебе прощения, я становлюсь на твою сторону. Вручаю тебе свою жизнь и свое тело, о Диармайд. Ты знаешь, у меня крепкая рука. И никто не сможет причинить тебе никакого зла.
Тогда Диармайд О'Дуйвне вытянулся во весь свой огромный рост и стал на высокую ветку — самую длинную и крепкую ветку дерева жизни Дуврос. Там он оперся на свое заговоренное копье и поднялся на воздух, легкий, как птица, быстрый, как молния, недосягаемый, как ветер.
Он опустился в долине между двух холмов, покрытых сочной зеленой травой. Эти холмы находились далеко позади Финна, сына Кумала, ирландских фенниев, их вождей и военачальников и были за пределами того замкнутого круга, которым наемники Финна, сына Кумала, хотели окружить Диармайда.
От давних времен дошла до нас небольшая песня, которая рассказывает о делах, происшедших тогда между Диармайдом О'Дуйвне и ирландскими фенииями, начиная с той минуты, когда ирландские феннии в поисках Диармайда О'Дуйвне впервые переступили запретный круг и сплошным кольцом окружили дерево жизни Дуврос, и до тех пор, пока они и Диармайд О'Дуйвне не расстались между собою: