А надо сказать, что оруженосец этот славился тем, что умел так громко кричать, что каждый крик его был слышеи за три мили. Они приказали ему крикнуть три раза так громко, чтобы Диармайд мог услышать его.

И Диармайд услышал Фарг-Ойра и разбудил Грайне, сказав ей:

— Я слышу оруженосца Кайльте, сына Ронана, и я знаю, что он кричит по приказанию Кайльте, и знаю, что из-за Финна приказал ему кричать Кайльте, и знаю, что это предупреждение посылают мне мои друзья, сообщая о приближении Финна.

— Послушайся этого предупреждения, — сказала Грайне.

— Нет, — ответил Диармайд, — я не стану его слушаться, ибо не успеем мы выйти из этого шатра, как Финн и ирландские феннии уже настигнут нас.

И великий страх и ужас невыразимый охватили Грайне, когда она услышала эти слова.

Теперь скажем о том, что было с Финном.

Он упорно шел по следам беглецов, пока не достиг Дойра-Да-Вота. И там он послал людей из рода Авуна, чтобы они обыскали лес. И они обнаружили в лесу Диармайда и женщину с ним. После этого они вернулись туда, где был Финн с ирландскими фенниями, и Финн спросил их, нашли ли они в лесу Диармайда и Грайне.

— Диармайд находится там, — отвечали они, — и с ним какая-то женщина. Но мы не знаем, кто она, ибо знаем, каков Диармайд, но не знаем, какова женщина, зовущаяся Грайне.

— Позор падет на друзей Диармайда из-за него, — сказал Финн. — Мы не покинем этого леса, пока он не даст мне удовлетворения за то зло, которое сделал мне.

— Лютая ревность говорит в тебе, — сказал Ойсин. — Зачем было бы Диармайду оставаться в долине Майнмаг, видя, что в ней нет никакой крепости, и зная, что ты будешь преследовать его?

— Не на пользу себе говоришь ты эти слова, Ойсин, — сказал Финн. — Я хорошо слышал три крика, которые испустил оруженосец Кайльте, и знаю, что этим ты послал предупреждение Диармайду, как знаю и то, что ты послал моего пса Брана к нему с другим предупреждением. Но ему не поможет, ни одно из твоих предупреждений, ибо не удастся ему уйти из Дойра-Да-Вота, не дав ответа за то зло, которое он причинил мне, и за то пренебрежение, с каким отнесся ко мне.

— Глупо с твоей стороны, — промолвил Осгар, сын Ойсина, — думать, что Диармайд скрывается здесь и ждет, пока ты схватишь его.

— А кто же тогда, по-твоему, нарубил здесь сучьев в лесу и сделал из них такую высокую ограду с семью крепкими плетеными дверями? — спросил Финн. — Ну-ка ответь нам, о Диармайд, — громко крикнул Финн, — кто из нас двоих прав: я или Осгар?

— Ты никогда не ошибался, о Финн, — раздался ответный крик Диармайда. — Я и Грайне находимся здесь.

Тогда приказал Финн ирландским фенниям окружить Диармайда и привести его к нему. И все они приблизились к шатру Диармайда.

Диармайд поднялся и трижды поцеловал Грайне, так что все это видели. И лютая ревность охватила Финна, и ослабел он от гнева. И сказал он, что Диармайд поплатится головой за эти поцелуи.

Ангус из Бруга, опекуи и воспитатель Диармайда О'Дуйвне, сидя в своем Бруге на Бойне [466], увидел беду, в какую попал Диармайд, его приемный сын. И призвал он попутный ветер и без промедления понесся на нем в Дойро-Да-Вот. Там пронесся он невидимым мимо Финна и ирландских фенниев туда, где были Диармайд и Грайпе. Поздоровавшись с Диармандом, он спросил его:

— Что сделал ты, о сын О'Дуйвне?

— Дочь короля Ирландии, — ответил Диармайд, — бежала из дома своего отца и от Финна. Но не по моей воле пришла она ко мне.

— Пусть каждый из вас, — сказал Ангус, — встанет под полу моего плаща, и я выведу вас отсюда не замеченными и не узнанными Финном и ирландскими фенниями.

— Возьми с собою Грайне, — ответил Диармайд, — сам же я никогда не пойду с тобой. Но если я останусь жив, то приду к тебе после, а если нет, то отошли Грайне к ее отцу, и пусть он поступит с ней, как найдет нужным.

После этого Ангус скрыл Грайне под своим плащом и удалился, не замеченный Финном и ирландскими фенниями.

И ничего не говорится о них до тех пор, пока они не достигли Рос-Да-Шойлаха, который ныне зовется Луймнарх.

А теперь вернемся к Диармайду.

После того как Ангус и Грайне удалились незамеченными, он выпрямился, как могучий дуб, гордо и бесстрашно опоясался острым мечом, надел на себя кольчугу и взял в руки тяжелое копье.

Затем он потряс первую из семи плетеных дверей шатра и спросил, кто стоит за нею.

— Ни один из стоящих здесь не враг тебе, — ответили те, что находились снаружи, — ибо здесь Ойсин, сын Финна, и Осгар, сын Ойсина, и вожди рода Байсгне с нами. Выходи к нам, и никто не посмеет коснуться тебя или причинить тебе вред.

— Не выйду я к вам, пока не узнаю, у какой двери стоит сам Финн.

Он потряс следующую плетеную дверь и спросил, кто стоит за нею.

— Кайльте, сын Ронана, и родичи его с ним. Выходи к нам, и мы пойдем в бой и, если надо будет, умрем за тебя.

— Не выйду я к вам, — ответил Диармайд, — ибо не допущу, чтобы Финн разгневался на вас за то, что вы сделали доброе дело для меня.

Он потряс третью плетеную дверь и спросил, кто стоит за нею.

— Здесь Конан, сын Финна Лиатлуахра, и род Морне с ним. Мы враги Финна, и ты нам дороже, чем он. Поэтому выходи к нам, и никто не тронет тебя.

— Ни за что не выйду я к вам, — сказал Диармайд, — ибо Финн убьет всех вас раньше, чем я успею выйти отсюда.

Он потряс четвертую плетеную дверь и спросил, кто стоит за нею.

— Твой друг и добрый товарищ Финн, сын Куадада, сына Мурхада, королевский предводитель фенниев Мува, и феннии Мумана с ним. Мы твон земляки и друзья, о Диармайд, и мы отдадим за тебя нашу кровь и жизнь.

— Не выйду я к вам, — сказал Диармайд, — ибо не допущу, чтобы Финн рассердился на вас за доброе дело, сделанное для меня.

Он потряс пятую плетеную дверь и спросил, кто стоит за нею.

— Здесь Финн, сын Глора, королевский предводитель фенниев Улада, и все феннии уладские с ним. Выходи к нам, никто не осмелится тронуть тебя.

— Не выйду я к вам, — отвечал Диармайд, — ибо ты мой друг и я друг твоего отца. А потому не допущу я, чтобы вы навлекли на себя вражду Финна из-за меня.

Он потряс шестую плетеную дверь и спросил, кто стоит за нею.

— Ни один из стоящих здесь не друг тебе, — был ему ответ, — ибо здесь Эд-Баг из Авуйна, и Эд-Фада из Авуйна, и Кел-Крода из Авуйна, и Койнах из Авуйна, и Готаи Гильмурах из Авуйна, и Айфе, дочь Конана, из Авуйна, и Куалаи Лойгайре из Авуйна, и все мы не питаем к тебе любви, и если ты выйдешь к нам, мы израним тебя так, что ты станешь подобеи Галлану Бездыханному.

— Мерзость — вот имя тем, кто собрался здесь, — сказал Диармайд. — О вы, подлые ищейки! Не из страха перед ударами ваших мечей, а из ненависти не выхожу я к вам.

Он потряс седьмую плетеную дверь и спросил, кто стоит за нею.

— Здесь Финн, сын Кумала, сына Арта, сына Френмора О'Байсгне, и с ним четыреста воинов. Мы не питаем к тебе любви, и если ты выйдешь к нам, мы изрубим твон кости и рассечем твон члены.

— Даю слово воина, — ответил Диармайд, — что дверь, перед которой я стою, будет первой, которую я отворю.

Услышав эти слова, Финн приказал своим воинам под страхом смерти не выпускать Диармайда без его ведома.

Но Диармайд с помощью своего копья и стрел легко и высоко поднялся на воздух, а затем опустился на землю далеко позади Финна и ирландских фенниев, недосягаемый и не узнанный ими.

Ои оглянулся назад и, ударив по широкой выпуклой поверхности своего щита, крикнул им, что он уже прошел мимо них, и затем направился прямо на запад. Некоторое время он шел, не замечаемый ими, и вскоре понял, что они его не преследуют. Он достиг того места, где Ангус и Грайне вышли из лесу, и пошел по их следам, в точности придерживаясь того пути, каким последовали они, пока не достиг Рос-Да-Шойлаха.

Он нашел Ангуса и Грайне в теплом и светлом доме, и их ласково согревал большой горящий очаг, где жарилась на вертеле туша дикого кабана. Диармайд приветствовал их. И казалось, что сама жизнь слетела с уст Грайне навстречу Диармайду от радости свидания с ним.