– Моника, если хочешь, мы можем встретиться у меня дома, я сам приготовлю ужин. И, поскольку это твой день рождения, я обещаю очень постараться. Что ты скажешь?

– Это великолепная мысль. Я заеду к тебе около девяти, и, надеюсь, это будет особенный день рождения. – Она подмигнула ему. – А сейчас я оставляю тебя одного.

Моника поднялась и попрощалась до следующего утра, а Фернандо остался еще немного поработать, хотя было уже девять вечера.

Моника выехала из гаража при магазине и, как обычно, поехала домой. За ней на некотором расстоянии следовала какая-то машина, в которой сидели двое мужчин. Они сохраняли достаточную дистанцию, чтобы оставаться незамеченными. Моника не замечала, что за ней уже несколько дней наблюдают.

Был четверг, семь часов, и Фернандо оставил машину на парковке на улице Алкала, намереваясь встретить Лючию у министерства. Он уже опаздывал и шел быстрым шагом. Пробка в Серрано, образовавшаяся из-за падения уличного фонаря, задержала его на десять минут, на что он никак не рассчитывал.

Лючия ждала его на улице. На ней было бежевое пальто, и она беспрерывно ходила туда-сюда, пытаясь согреться, так как вечер был холодным. Фернандо подошел к ней и поцеловал, извинившись за опоздание. Она была одета намного эффектнее, чем в предыдущие встречи. Фернандо было неудобно говорить об этом, но он отметил, что она в этот раз особенно привлекательна.

– Я так замерзла! Я выехала утром и не ожидала, что в Мадриде будет так холодно. Хорошо еще, что я надела пальто потеплее. Как дела, Фернандо?

– Кроме того, что я опоздал и мне стыдно из-за этого, все отлично, и я очень рад тебя видеть. Если хочешь, выпьем где-нибудь кофе, чтобы согреться, и ты мне расскажешь о том, что обнаружила. Я весь день не находил себе места от любопытства.

– Спасибо за приглашение, но сначала я хочу тебе рассказать, что я выяснила, а для этого мне нужно снова увидеть браслет. Я плохо его помню, а мне необходимо кое-что уточнить. Мы можем сначала поехать в твой ювелирный магазин, а потом выпьем кофе. И мне пришло в голову, что мы как раз можем рассказать об этом и Монике. Я думаю, она еще на работе?

Фернандо представил себе сцену из фильма ужасов. Он вчера все продумал и сейчас не мог вдруг поменять планы. Нельзя было, чтобы он и Лючия вот так просто появились в магазине на глазах у Моники, которая ничего не знала об их встрече. Он быстро придумал отговорку и предложил другой вариант.

– Мне очень жаль, Лючия, но в магазин мы не сможем зайти. Из соображений безопасности в сейф встроена автоматическая система, и она запрограммирована так, что сейф можно открывать только в определенные часы дня. Теперь его можно будет открыть только завтра утром в десять. То есть на самом деле его можно было бы открыть, но ты представляешь, каких хлопот это будет стоить? – «Достаточно ли это убедительно для Лючии?» – подумал он. – Но мне пришла в голову мысль. У меня дома много фотографий браслета, которые я сделал цифровым аппаратом. Я полагаю, их будет достаточно? Что ты скажешь?

– Конечно! Я бы предпочла посмотреть на сам браслет, но понимаю, что это сложно. Думаю, фотографий будет достаточно.

Они решили поехать двумя машинами, чтобы Лючия затем могла сразу отправиться в Сеговию.

Роскошная двухэтажная квартира Фернандо располагалась на одной из самых престижных улиц Мадрида, в центре квартала Херонимос. Сначала они заехали на стоянку, и оба оставили ключи швейцару.

– Добрый вечер, Пако. Есть новости от твоего сына? – Фернандо вспомнил, что сегодня у сына швейцара был вступительный экзамен в училище Военно-морских сил.

– Мы пока ничего не знаем. Наверное, экзамен еще идет. – Швейцар сел в машину Фернандо, чтобы припарковать ее. – В любом случае, спасибо, что спросили, дон Фернандо. Когда он позвонит, я вам расскажу, каков результат.

Швейцару все больше казалось, что он уже где-то видел женщину, которая приехала с Фернандо.

Фернандо открыл входную дверь и пригласил Лючию войти. Они оказались в просторном овальном холле. Из холла в другие комнаты вели четыре арочные двери.

Фернандо помог Лючии снять пальто и проводил ее в огромную светлую гостиную с двумя большими окнами, из которых была видна широкая панорама парка Ретиро. Лючия села на удобный диван, обитый кожей цвета слоновой кости. Фернандо оставил ее на секунду, чтобы поискать фотографии браслета и приготовить кофе.

Лючия окинула взглядом гостиную. Больше всего ее заинтересовал ряд серебряных рамок для фотографий на одном из подоконников. Поскольку ей было плохо видно, она поднялась и подошла поближе, чтобы рассмотреть их. На фотографии, которая привлекла ее внимание больше остальных, была запечатлена пара в свадебных нарядах. Хотя фотография была сделана много лет назад, не было сомнения, что жених – Фернандо.

Лючия вдруг подумала, что он никогда не говорил о своей жене. Может, они были в разводе? Это открытие было для нее неожиданным, потому что она решила для себя, что он холост, хотя ее это не очень волновало.

Рядом с этой фотографией было много других фотографий той же женщины в разных местах. На одних была только она, на других рядом с ней был Фернандо. Женщина была не очень красивой, но по-своему привлекательной.

– Это Изабель, моя жена. Она умерла в этом доме почти четыре года назад при очень печальных обстоятельствах.

Фернандо поставил поднос с двумя чашками кофе на столик, находившийся рядом с диваном, и подошел к Лючии с обещанными фотографиями.

– Прости, Фернандо, я не знала, что ты вдовец. Ты не расстроишься, если я спрошу, как это случилось?

Она оставила фотографию на столике и подошла к креслу, чтобы сесть и изучить фотографии браслета, причем села с краю, так, чтобы оставить место для него.

– Все в порядке. Мне уже не больно вспоминать об этом, потому что редко бывает день, чтобы я не вспомнил об этом событии. Я обнаружил Изабель на лестнице в мансарду в луже крови, с перерезанным горлом. Прости, что я так это описываю, но это ужасные воспоминания, Лючия, и я помню это в подробностях.

– О Боже, это, наверное, было ужасно! Ты узнал, что случилось? – У нее по коже пробежали мурашки, когда она представила себе эту зловещую сцену.

– Полиция установила, что причиной было ограбление. Возможно, Изабель, неожиданно приехав домой и застав грабителей врасплох, помешала им. Они, скорее всего, занервничали и, чтобы она потом их не узнала, решили убить ее. Но я никогда не был склонен к этой версии. Интуиция говорит мне, что убийство было умышленным, а не из-за ограбления. Но доказательств не было, и я не мог заставить полицию продолжить расследование.

– Я очень сожалею, Фернандо! Ты не можешь представить, как хорошо я тебя понимаю! Не знаю, известно ли тебе, что я тоже вдова, к тому же вследствие несчастного случая.

Фернандо сказал, что не знал этого, и подал ей кофе. Лючия закурила сигарету и продолжила:

– Когда я вышла замуж, я была сильно влюблена. Мой муж был уникальным человеком. До свадьбы мы встречались недолго, но этого времени было достаточно, чтобы понять, что мы созданы друг для друга. Он погиб при крушении самолета, когда летел по делам в Аликанте, через три недели после нашей свадьбы. Тогда еще не закончился медовый месяц. Когда смерть приходит так неожиданно, жизнь разбивается на куски. Я почти год не выходила на улицу. Я не хотела никого видеть, ни с кем разговаривать, пока рана не затянулась.

– Похоже, нам обоим пришлось пережить такое жестокое испытание, как смерть близкого человека, который был для каждого из нас всем. А как ты с этим справилась?

На Лючию нахлынули мучительные воспоминания, и она вынула из сумочки платочек, чтобы промокнуть слезы.

– Я и сама не знаю! Надо же было как-то жить дальше. Наверное, что-то держало, потому что самой справиться с этим очень сложно. – Она высморкалась, извинилась, что расплакалась, и продолжила: – Меня спасла моя работа. К счастью, довольно скоро мне доверили руководство архивом, и это помогло не думать о личном. Для меня это было решающим моментом. И хотя я понимаю, что уже справилась со своим горем, я знаю, что уже никогда не смогу быть такой, как прежде. Иногда я себя чувствую раненым зверем. Тянешь дальше, как можешь, попадаешь в какие-то ситуации, сталкиваешься с людьми… Боль мы все переживаем в одиночестве. И если встречается кто-то, кто хочет навредить тебе, это всегда чувствуешь и безжалостно нападаешь на врага. – Она снова высморкалась и попыталась вытереть слезы, заливавшие лицо. – По-моему, лучше сменить тему, или мы сейчас вдвоем начнем плакать.