– Лючия, возможно, так и было, и браслет подлинный. Но обрати внимание: речь идет об историческом моменте тысячелетней давности. Ты не спрашиваешь себя, как браслет мог попасть к нам через столько лет? – До Паулы никак не могло дойти, что у нее находится реликвия огромного значения.

– Логично, да! Мы еще не знаем, как это произошло, но я думаю, что, если мы сможем договориться о встрече с этим Лоренцо Рамиресом и поделимся с ним информацией, нам будет легче понять, как браслет очутился в Бадахосе.

– Я считаю, что, если его нашли тамплиеры, может быть, именно у них он и хранился столько лет. То, что браслет всплыл в Херес де лос Кабальерос, где было одно из самых крупных командорств в Европе, и попал в церковь Подлинного Креста, которая тоже принадлежала этому ордену, подтверждает вероятность того, что он принадлежал…

Фернандо попросил у официанта еще два кофе и счет.

– Гм… господа, не хотите ли еще ликера?

– Нет, спасибо. Только кофе.

Лючия вела почти весь разговор, и ей было неудобно прерываться, но она все же, извинившись, вышла в туалет.

– Мы должны позвонить дону Лоренцо Рамиресу, чтобы узнать, когда он приедет в Мадрид. Если на этой встрече будет присутствовать и Лючия, ясно, что эти двое вполне смогут приблизиться к разрешению этой загадки.

Остальным это показалось хорошей идеей. Моника вспомнила, что блокнот, в который она записала номер телефона дона Лоренцо, остался в сумке, а сумка – в машине Фернандо. Она вслед за Лючией вышла из зала, оставив Фернандо с сестрой одних.

Паула пристально посмотрела на брата. У него был отсутствующий взгляд и немного растерянное выражение лица, словно он в мыслях был где-то далеко.

– Фер, все в порядке?

– Да? Что ты сказала, Паула? – Похоже, он все-таки вернулся к действительности.

– Я спрашиваю, все ли в порядке? Потому что ты, похоже, слегка пьян. О чем ты думал?

– Я вспоминал об Изабель. Думаю, это из-за присутствия Лючии. Если бы Изабель была жива, ей было бы столько же лет. Что-то есть в этой женщине, напоминающее Изабель, и меня это волнует.

– Ты ведь не хочешь мне сказать, что Лючия тебя привлекает как женщина, правда? Я тебе напомню: в «Сафре» мне показалось, что ты проявляешь некоторый интерес к Монике. По-моему, ты запутался.

– Не знаю, верное ли это слово – «привлекает». Скорее речь идет об интересе. Что-то в ней есть особенное, это да. Это женщина с богатым внутренним миром, и этого, я думаю, ты не могла не заметить.

– Конечно, я обратила на это внимание, Фер. В Лючии есть и хорошие, и плохие качества зрелой женщины. Чувствуется, что она в жизни многое испытала. Я думаю, что на самом деле мы плохо знаем эту женщину. Лючия – более сложная натура, чем кажется, и у нее много проблем. Будь я на твоем месте, я бы предпочла Монику. Это полная противоположность Лючии – нежная, немного наивная, хотя тоже очень умная. Я думаю, она сможет полностью увлечь тебя и доставить истинное удовольствие, когда ты откроешь для себя глубину ее чувств.

– Что же ты за человек! Никогда не отказываешься от своей цели. – Фернандо нежно погладил Паулу по щеке. – В любом случае, я думаю, ты сделала поспешные выводы из моего комментария. Я совершенно не намереваюсь разрываться между ними двумя. Я просто высказал вслух некоторые свои мысли, потому что ты меня об этом спросила.

– Хорошо, я согласна! Но я настаиваю на том, что Моника – лучший вариант.

Две женщины, о которых они говорили, возвращались к столику, и им пришлось оставить этот разговор.

Они попрощались у входа на стоянку и разъехались каждый в свою сторону.

По дороге в Мадрид Фернандо витал мыслями где-то далеко, Моника подумала, что у нее будет немного возможностей остаться с ним наедине, чтобы открыть ему свои чувства. Но она вспомнила совет Паулы предоставить инициативу ему и сдержала желание поведать ему о своих чувствах. Они молчали почти всю дорогу, и, когда уже подъезжали к Мадриду, Фернандо вдруг задал ей вопрос, который придал Монике уверенности.

– Моника, ты когда-нибудь влюблялась в мужчину?

– Ну и вопрос, Фернандо! Конечно, влюблялась, и не в одного. А точнее, чтобы не солгать, в двоих. О первом я уже и не помню, это случилось как-то летом, мне тогда было лет шестнадцать. А потом я с головой ушла в учебу, так что мужчины в списке моих приоритетов значились по меньшей мере под сотым номером.

– А кто был вторым?

Она начала краснеть. Вскоре краска полностью залила ее лицо, до корней волос. Терзаемая сомнениями, она не знала, что ответить. А если открыто сказать, что речь идет о нем? Подходящий ли для этого момент?

Она так долго молчала, что Фернандо повторил свой вопрос.

– Ты не отвечаешь. Моника. Только не сердись, хорошо? Так был ли у тебя кто-нибудь еще?

– Нет! Больше у меня никого не было, потому что… – она решила открыться, – потому что второй мужчина – это ты.

Сказав это, она вздохнула с облегчением. Теперь очередь была за ним. Они подъезжали к ее дому, и она с нетерпением ждала его реакции. У них оставалось немного времени.

– Мне приятно и очень лестно это слышать. – Его лицо посерьезнело. – Предполагаю, ты хочешь знать, что я чувствую.

– Разумеется, мне хотелось бы знать.

Фернандо хорошо подумал, прежде чем ответить. Он остановил машину во втором ряду, напротив ее подъезда.

– Ты меня тоже привлекаешь, и даже очень. – Он погладил ее по щеке. – Ты мне кажешься особенной, и я должен быть с тобой откровенен. – Я еще не уверен, как ты, в своих чувствах, хотя мне хотелось бы приобрести эту уверенность, но для этого мне нужно немного времени.

Оставшись наконец одна, поднимаясь в лифте на свой этаж, Моника не могла сдержать слез и разрыдалась от переполнявших ее эмоций. Наконец то, о чем она так долго мечтала, начало сбываться! Фернандо испытывал к ней какие-то чувства!

Началась очередная рабочая неделя. Для остальных служащих ювелирного магазина Луэнго время тянулось довольно монотонно, потому что в конце января покупательская активность снижалась. Однако Моника сияла больше, чем обычно, и была полна жизненной энергии.

В среду около восьми часов вечера в офис Фернандо позвонила Лючия.

– Будьте любезны, могу я поговорить с Фернандо Луэнго?

– Это я. А это, кажется, Лючия?

Доктор Херрера хотела знать, смогут ли они увидеться в этот четверг в конце рабочего дня. Она обнаружила нечто важное. Лючия собиралась приехать в Мадрид, чтобы решить некоторые вопросы в министерстве культуры, и рассчитывала, что после семи часов вечера будет свободна. Они договорились, что Фернандо встретит ее у министерства в семь и они вместе выпьют по чашечке кофе.

Фернандо повесил трубку как раз в тот момент, когда вошла Моника. Она принесла ему счета и другие документы на подпись. В этот день Моника казалась особенно красивой. Когда бумаги были подписаны, она закрыла папку и на мгновение застыла, молча и загадочно глядя ему в глаза.

– Разве ты не знаешь, какой завтра день?

– Завтра четверг. Но я вечно все путаю. Думаешь, я забыл о какой-нибудь важной встрече? Ты должна была мне напомнить об этом?

– Завтра мой день рождения. И больше ничего.

Она поднялась, просияв широкой улыбкой, вышла из кабинета и закрыла за собой дверь.

«Вот так положение!» – тут же подумал Фернандо. Он только что договорился о встрече завтра вечером с Лючией и рассчитывал, что у нее есть важные новости о браслете. Кроме того, можно было воспользоваться случаем, раз уж Лючии нужно было приехать в Мадрид, чтобы увидеться. Фернандо очень этого хотелось, и он не решился отменить свидание. Долго не рассуждая, он решил, что лучше всего будет, если он не станет пока ничего отменять. Он пригласит Монику к себе домой на ужин после встречи с Лючией и, когда представится возможность, расскажет ей обо всем в более спокойной обстановке.

«Так мы и сделаем. Когда она в следующий раз зайдет в кабинет, я ей скажу, что мы увидимся после девяти», – решил он наконец.