— Что за глупости. Я не хочу, чтобы на вас легла еще одна обязанность. Соглашаясь взять девочку, я имела в виду, что буду сама заботиться о ней. Она не виновата в том, что Роланд — ее отец.

Служанка вздрогнула и, поджав губы, передала Матильду Мередит. Та бережно прижала малышку к себе. Видимо, Энн не ожидала, что ее госпожа знает всю правду, подумала Мередит и переключила все внимание на ребенка.

— Я — леди Мередит, — назвала она себя. — Мама объяснила тебе, что ты останешься на несколько дней в замке?

Девочка кивнула:

— С Роландом.

— Ну да, с Роландом, — согласилась с ней Мередит. — Только, знаешь, он очень занят, и у него будет не так уж много времени, чтобы поиграть с тобой. Ты не станешь возражать, если я буду заботиться о тебе?

Девочка посмотрела на нее удивительно умными глазками и, доверчиво кивнув, прильнула к ней головкой.

Мередит почувствовала, как тает ее сердце. Она сказала Энн:

— Пожалуй, я заберу Матильду к себе в комнату. Не принесете ли вы туда ее вещи?

Шествуя с малышкой на руках через главный большой зал и поднимаясь по лестнице, Мередит ощутила на себе множество взглядов. Без сомнения, всех удивил ее поступок. Но она не собиралась никому объяснять свое поведение.

К тому времени, как Мередит дошла до своих покоев, Матильда уже спала. Мередит уложила ее на кровать и прикрыла одеялом. Малышка казалась такой крошечной и беспомощной, когда лежала вот так, подложив пухленький кулачок под бледную щечку.

Мередит с сожалением подумала, что у нее самой никогда не будет такой малышки, которую она бы любила и лелеяла. С Роландом это невозможно!

Она подняла глаза, услышав голос Энн, стоявшей в дверях.

— Миледи, я принесла ее вещи.

Энн протянула стянутый наверху веревкой шерстяной мешок.

— Пожалуйста, положите его на мой комод, — попросила Мередит.

Сделав это, Энн продолжала стоять, глядя на хозяйку с таким видом, словно собиралась что-то сказать.

— Вы хотите о чем-то поговорить? — наконец спросила Мередит, поняв, что служанка колеблется.

— Могу я высказать то, что у меня на сердце? Мередит кивнула:

— Разумеется.

Энн помолчала, а потом, видимо собравшись с духом, выпалила:

— Молю Бога, чтобы вы простили меня за то, что я превышаю свои права. Но я должна вам сказать, что вы кое в чем заблуждаетесь. Матильда — не дочка милорда Роланда.

Мередит выпрямилась, ошеломленная.

— Да вы только взгляните на нее.

— Она его сестра. Все Себастианы похожи между собой.

Мередит сконфуженно покачала головой.

— Почему же он мне ничего не сказал? Энн тоже покачала головой.

— Этого я не знаю, миледи. Но хозяин, конечно, напрасно так сделал. — Служанка долго задумчиво молчала, потом распрямила плечи и произнесла: — Я не хочу, чтобы вы подумали, будто я осуждаю лорда Роланда. Он хороший человек и прошел через многие испытания в этой жизни. Однако я должна вам сказать, что в замке не задерживались никакие женщины — ни нежные, ни строптивые — с тех пор, как леди Джейн, матушка Роланда, умерла.

Мередит не удержалась и спросила:

— Почему, как вы думаете?

Энн долго теребила большими натруженными руками юбку своего серого шерстяного платья, прежде чем проговорила:

— Да, наверное, из-за поступка леди Джейн — она убежала с оруженосцем лорда Алберта. А потом умерла вскоре после этого.

Мередит была настолько потрясена, что даже не попыталась скрыть своих чувств:

— Теперь понятно, почему мой муж так относится к женщинам!

Она вспомнила, как холодно Роланд посмотрел на нее, когда она обвинила его в том, что он отец Матильды. Ее неправильный вывод мог только усилить пренебрежение Себастиана к женскому полу.

Энн продолжала, не спуская с Мередит глаз: — Лорд Алберт был суровым человеком, но всегда заботился и о своих землях, и о народе, который на них жил. Он очень переменился после ухода леди Джейн. Он так был ей предан, так предан, что, кажется, с ее уходом ушла и его способность любить. Хотя я была молода, но понимала, что в женщинах он теперь видел только объект для удовлетворения своих мужских желаний. Так же вели себя и его сыновья. Когда они стали достаточно взрослыми, чтобы интересоваться противоположным полом, они не искали любви, их гнала похоть. Во всяком случае, так было до появления Уинифред, готовой соблазнить любого мужчину. — Энн помолчала, словно ей было больно вспоминать об этом, потом продолжила: — С тех пор прошло двенадцать лет, но я помню все так, словно это было вчера. Ссору между Джеффри и его отцом из-за этой женщины, этой смутьянки Уинифред. Она была любовницей лорда, но я видела — да все видели, кроме самого лорда, — как она подбиралась к юному Джеффри. А парню всего шестнадцать. И красивый, до умопомрачения! Однако и эта бестия, с длинными рыжими волосами и большими серыми глазами, любого за душу брала… Ну, вот и получилось так, как говорит наш священник: люди пожинают свои плоды. Лорд Алберт внушал сыновьям, что женщины нужны только для утех, Джеффри и утешился…

Служанка замолчала, печально покачав головой.

Мередит, не сдержавшись, прошептала:

— И что же произошло?

Энн посмотрела ей в глаза. Даже сейчас было видно, как ей больно.

— Лорд застал их вместе в своей собственной постели. Это было ужасно. Сражаясь на мечах, отец и сын носились по всему замку. Барон был ослеплен яростью, а юный Джеффри пытался защищаться. Лорд едва не убил его, но в последний момент отступил. — Энн трагически замолчала. — Однако то, что он сделал, было равносильно тому, чтобы убить, а может, еще хуже. Он навсегда изгнал собственного сына со своих земель и лишил его права наследования. Он объявил своим наследником лорда Роланда, который был на три года моложе брата. Лорд Роланд умолял отца не изгонять Джеффри. Он любил брата всем сердцем. Но все было бесполезно. — Голос Энн дрогнул. — Барон ничего не желал слышать.

Мередит озабоченно потерла лоб. Это была довольно суровая мера. Церковь учит, что порядок на земле установлен самим Господом, и изменять его никто не вправе.

— Боже мой, я не ожидала такое услышать, — растерянно произнесла она.

Энн обреченно пожала плечами.

— К тому времени, как лорд Алберт понял, что допустил непростительную ошибку, лорд Джеффри уже покинул Англию. Он отправился воевать на Святую землю. В общем, отец пришел в отчаянье и во что бы то ни стало захотел вернуть сына домой. Он поехал заним следом. — Служанка подавила подступившие рыдания. — Но было уже слишком поздно. Его сын умер, умер вдали от дома. Тело Джеффри нашли окровавленным на поле брани.

Барон возвратился в Англию совершенно сломленным. Он стал искать утешения не только в женщинах, но и в вине.

Мередит медленно опустилась на край кровати.

— Значит, Роланд стал наследником из-за безрассудства собственного отца?

— Да, и поверьте, ему всегда было нелегко. — Энн замолчала. Во взгляде ее появилось сожаление. — Я сама не понимаю, почему рассказала вам всю эту историю, миледи… Ведь она не имеет ко мне никакого отношения, а касается одного только лорда Роланда. Наверное, потому, чтобы вы знали: здесь есть такие люди, которые считают, что ваше появление в замке может стать благословенным для всех нас. Однако умоляю вас забыть все, о чем я сегодня вам наговорила. Яне должна была этого делать…

Мередит кивнула. Ей бы хотелось продолжить разговор, но было ясно, что Энн не добавит больше ни слова. Она и так открыла слишком много секретов Роланда.

— Я благодарю вас за доверие ко мне и собираюсь сделать здесь все, что в моих силах, чтобы наладить быт. Это теперь мой дом. — Мередит помолчала и взглянула Энн прямо в глаза. — Я непредам ваше доверие и не скажу ни одной душе, о чем вы мне поведали.

Энн признательно кивнула и, склонив голову, присела в реверансе.

— Могу я с вашего позволения продолжить свою работу?

— Пожалуйста, — ответила Мередит.

Она встала и подошла еще раз взглянуть на спящего ребенка. Теперь, когда она знала всю правду, она могла оценить по достоинству ту доброту, которую Роланд проявлял по отношению к Талле и Матильде. То, что он был способен так добросердечно относиться к возлюбленной своего отца, тронуло ее, несмотря на то, что он был готов позволить ей поверить в ложь. Однако эта готовность ясно говорила о том, что ему было совершенно безразлично мнение Мередит.