— Может быть, — признала Стейси, — только ты мог хотя бы попытаться!
— А вот тут вступает в действие вторая причина. Мое обещание брату, которого я очень люблю. Я ведь не знал, кто ты, Стейси, ты была для меня совершенно чужим человеком. Я всегда выполняю данные обещания и до сих пор приходящих девушек я как-то успокаивал и… как бы это объяснить… расставался с ними за Грэма. Мой брат почему-то очень не любит расставаний.
— Зато я неотразим! — хмыкнул Грэм.
Стейси неприязненно на него покосилась.
— Но тебе не нужен был Грэм для тебя, — продолжил Дэвид. — Тебе нужен был Грэм для сестры. И я выговорил себе неделю, чтобы разобраться в ситуации и понять, как мой брат дошел до жизни такой. Мне было очень неприятно тебя обманывать, Стейси, но меня держало обещание. Я уже триста раз успел проклясть свою добросердечность. Если можешь, прости меня, пожалуйста.
Стейси промолчала. Она ему теперь ни на йоту не верила. Дэвид хочет показать, что он лучше брата? Ничем не лучше. Это обычный сговор с целью поглумиться над девушками, только и всего. А они с Лолой попали в ловушку.
— Грэм, — Стейси повернулась к нему, — может, ты объяснишься?
Он пожал плечами.
— Я уступлю место даме. Сначала Лола, ведь это была целиком и полностью ее идея.
— Твоя?! — пораженно спросила Стейси. — Что за идея, Лола?! И кстати, почему ты прилетела сюда, а я ничего не знаю? Мама мне не звонила.
— Я сказала ей, что лечу к тебе и это сюрприз, так что все в порядке, — отмахнулась сестра и посмотрела на Стейси виноватыми глазами. — Прости меня. Это действительно придумала я. Мы с Грэмом… ну… мы никогда не любили друг друга.
— Еще новости, — пробормотал Дэвид. — А я-то думал, тут очередная история разбитых сердец.
— То есть как — не любили друг друга? — тихо переспросила Стейси. — Ты обманывала нас? Меня, маму, папу?
Лола отвела взгляд.
— Я просто думала…
— Что? — ледяным тоном поинтересовалась Стейси.
— То! — выкрикнула Лола. — Вы никогда не воспринимали меня всерьез! Считали меня легкомысленной!
— Но ты и есть легкомысленная…
— Уже давно нет. Я не знала, как заставить вас думать, что я уже взрослая. Вы со мной так носились, словно с китайской вазой. Присматривали, наблюдали практически за каждым шагом… А я уже выросла! Выросла, понимаешь?! — Лола с неожиданной яростью смотрела на Стейси. — Я говорила вам, но вы только улыбались, словно я слабоумная и нужно меня гладить по головке за каждое правильно произнесенное слово!
— Ты все неправильно воспринимаешь. Мы просто любим тебя.
— Конечно, — фыркнула Лола. — Именно поэтому у меня могут быть свои увлечения, но под присмотром родителей и горячо любящей старшей сестрички.
Стейси было обидно так, что она готова была расплакаться на глазах у всех. Однако такого удовольствия она им не доставит. Всем троим.
— Значит, мою заботу о тебе ты воспринимала только как желание тебя контролировать? — уточнила она. — Почему ты ни разу не сказала мне об этом? Лично я не слышала от тебя ни слова. Подозреваю, что мать с отцом тоже. Весь этот бунт в твоей голове, Лола. Ты даже не пыталась нам что-то сказать. Мы полагали, что ты всем довольна.
— Конечно! «Во сколько ты придешь домой, дочка?»… «С кем ты идешь на вечеринку, Лола?». Какая разница? Почему тебя никто не спрашивает, куда ты идешь? Почему ты можешь спокойно выбирать любых ухажеров и проводить с ними сколько угодно времени, а мне мама до сих пор перед свиданиями рассказывает о контрацепции? Как будто я уже не опробовала эти общеизвестные методы на практике! Я знаю, что такое презерватив! Я знаю, как он выглядит!
— Иными словами, — вклинился в родственный спор Дэвид, — ты решила доказать родителям и сестре, что уже взрослая, и выбрала для этого моего брата?
— Ну да, — надулась Лола. — Мы с Грэмом познакомились в баре, где мой друг праздновал день рождения. Было здорово, мы пили мартини… А Грэм подсел к нашему столику, и так вышло, что он уселся рядом со мной — я единственная была без парня. Мы поговорили, и он меня зацепил. Он был… такой взрослый. — Лола бросила мечтательный взгляд на Грэма.
— Встретились два одиночества, — ядовито прокомментировал Дэвид.
Стейси не смотрела на него, потому что очень боялась сказать нечто такое, о чем потом пожалеет.
— И что? — спросила она у Лолы.
— Мы с Грэмом встречались несколько раз. Он приглашал меня в кафе, мы гуляли… И я ему все рассказала. Рассказала, что родители и сестра постоянно меня контролируют, просто глаз с меня не сводят, все диктуют, что мне делать. — Лола перевела дух. — Тогда мы уже поняли, что между нами ничего не будет. Он не в моем вкусе.
— А ты не в моем, — поддел ее Грэм.
— Что ж ты тогда с ней коктейли пил? — поинтересовался Дэвид.
— Из интереса, — пожал плечами Грэм. — Я просто люблю общение.
— Мило. Что дальше?
— А потом я придумала план. Грэм пообещает жениться на мне, я представлю его родителям, и мы вроде бы начнем готовиться к свадьбе, а потом он меня бросит. Я немного пострадаю и перестану. Это так по-взрослому!
— Оно и видно, — не удержалась от реплики Стейси.
— Тебе лишь бы подколоть меня, — упрекнула ее Лола. — Все было бы хорошо, если б не твоя настойчивость! Мы все провернули, и Грэм уехал, пожелав мне дальнейшего счастья. Я валялась в своей комнате и играла в компьютерные игры, изображая истерику, когда это было нужно. Все вокруг на цыпочках ходили.
— То есть до этого, ты полагаешь, — медленно спросил Дэвид, — они держали тебя в ежовых рукавицах?
— А разве нет? Вы посмотрите на мою настырную сестрицу! Она не поленилась найти адрес Грэма и прилетела сюда, в Беркли, чтобы притащить моего жениха назад! Откуда же я знала, что вас двое? — Лола переводила взгляд с Дэвида на Грэма с не меньшим любопытством, чем Стейси.
— Ты ей не сказал? — хмуро спросил Дэвид у брата.
Грэм пожал плечами.
— Я считал это мимолетным эпизодом в своей жизни. Не видел необходимости рассказывать о своей родословной.
— Ну да, чтобы было, кому оправдаться в случае чего. Конечно.
— А ты имеешь что-то против? — приподнял брови Грэм.
— Да, имею. И раньше имел. Только раньше все происходило достаточно быстро, я уже научился отшивать твоих девиц без ущерба для них и для себя. А вот Стейси… Это совсем другое дело.
Она поймала на себе тяжелый взгляд Дэвида и поежилась.
— Интересно, чем другое, — протянул Грэм.
— Другое — и все, — отрезал Дэвид. — Продолжай.
— Рассказывать особо нечего. Я постарался произвести впечатление на семью Лартеров. Ну а потом мы с Лолой сделали все, как намеревались. Я укатил с друзьями, она осталась рыдать. Все довольны и счастливы. Попереживали бы пару недель и успокоились. Кто же знал, что такая каша заварится!
— Я не думала, что Стейси такое придумает, — сказала Лола. — Я ничего не знала, пока Грэм не позвонил мне и не начал ругаться. Даже не поняла, в чем дело. А потом он мне объяснил, и я поразилась. Зачем так лезть в чужую жизнь? — Лола сверкнула глазами.
Стейси смотрела на нее и не узнавала. Куда делась та милая девочка, что хохотала над ее шутками, играла со старшей сестрой в бейсбол и прятки и была ей чуть ли не самым лучшим другом? Куда исчезла вся совместная память — о семейных пикниках, о прогулках у озера, о доверенных девичьих секретах? Стейси помнила множество историй, связанных с сестрой.
И все они несли частичку света. Однажды Стейси, вернувшись из колледжа, уползла в свою комнату в самом скверном расположении духа. Пришла Лола, спросила, что случилось. Стала дурачиться с машинкой для этикеток. Стейси грустно сказала, что ее, кажется, никто не любит. И попросила Лолу не переводить наклейки почем зря. Одну та все равно напечатала. Пришлепнула Стейси на лоб, сказав «Я не зря!», и ушла. Стейси подошла к зеркалу. На наклейке было написано: «Я тебя люблю».
Таких мелочей набралось бы сотни, если не тысячи. И теперь все это выброшено вон ради глупой забавы? Ради того чтобы Лола могла почувствовать себя чуточку взрослее?