— Я пришла по просьбе одного симпатичного лу, — довольно скучающе произнесла я. Была бы тиса умнее, она бы сразу раскусила, что стоит за тридцатью двумя обнаженными зубами, но чего нет, то само по себе не появится.

— Да? — оживилась Анкс.

— Угу…

— И что просил этот симпатичный лу? — одинокая женщина в наши дни так доверчива…

— Он сказал, что если ты сделаешь… — я поиграла бровями и поманила ее ближе к своему лицу.

— Слушаю…

Остальное я прошептала светлеющей на глазах девушке на ушко. Никто более сообразительный не должен был об этом узнать!

Прелестно! Фаза один прошла без сучка и задоринки. На самом деле, такой масштабный план подставы невиновных друг под друга я проворачивала впервые. Чувствовала себя пауком, который повязывает салфетку и раскладывает столовые приборы в ожидании гостей, получивших любезное приглашение на новоселье от имени мухи. Как же я люблю большие аферы!

О том, что я рублю сук, на котором сижу и весело болтаю ногами, вместе с кормящей меня рукой, я почему-то не задумывалась. С чего бы?

На площадке лу шла ожесточенная дискуссия во главе с Рином и Ксаном. Разномастная группа отори, вооруженная, ругалась между собой и кого-то искала. Я притаилась за мощными спинами аборигенов и решила подслушать разговор. Вдруг, что полезное получится узнать!

Одновременный гомон нескольких глоток мешал разобрать точную повестку собрания, но ясно одно, отори кого-то потеряли. Очевидно, детеныша. Говорили они о неизвестном, как о слабом несмышленом существе, неспособным себя прокормить, не отдающим отчета в своих действиях… Знакомый психологический портрет, но вспомнить не могу… Кто-то из моего ближайшего окружения определенно под это описание подходит!

Наконец, хвостатые пришли к соглашению, и оба инана направились к двери в хатхи Рина. Я затаила дыхание… Сейчас! Ну…

— Инан, напомни, куда идет моя группа? — раздался голос одного из неандертальцев. Что же ты творишь, гад?!

Ксан не стал вступать в разговор и двинулся дальше — его нога зависла над рассыпанными бусинами… АААААА!!!

Человек предполагает, а Бог располагает посредством Его Величества Случая. Это гадское Величество в короне из шутовского колпака с бубенчиками, сегодня обратило свой благосклонный взгляд в мою сторону, улыбнулось и махнуло своей волшебной палочкой курьезов.

— Рыжик, стой! — закричала я, вылетая из кустов со скоростью пущенной подводной лодкой торпеды.

Я проделала путь быстро, но столкнулась с каким-то лу, отлетела, свалив оторопевшего Ксана на площадку. Прокатилась по бусинам на расползающихся в стороны ногах, замахала руками, пытаясь сохранить равновесие, но тщетно, и с воплями: "Господи, за что ты меня так не любишь?!" — снесла дверь.

Тазик обрушил на меня водопад грязи в перемешку с лепестками цветов, а из кустов и с верхних веток деревьев посыпался град мелких камешков и звериных зубов, завершая облик чучела…

В довершение всего выпрыгнула такая же изгвазданная Анкс и бросилась мне шею и другие части тела, восторженно скандируя: "Рин — самый красивый инан на Коралу!"

На площадке воцарилось молчание…

Изредка нарушаемое странным звуком "ик" из моего желудка…

Шуршанием подергивающихся конечностей (тиса тяжелая!)…

И сдавленным "грыханьем" со стороны аборигенов…

Потом грянул ржач…

Когда я это придумывала, то мне тоже было смешно…

Меня пытались заставить мыть себя, полы и Анкс. Если первое всегда с удовольствием, второе — еще куда ни шло, то третье… На мое просительное восклицание "ее сразу топить или можно предварительно помучить" мне ответили жестким и однозначным отказом. Удивительная логика. Ее никто не любит, вреда от нее больше, чем пользы, а прибить не дают! Как Плюшкин — всякую гадость никому не нужную в цвете хранят — авось пригодится!

— Мия, вставай по-хорошему! — нудел над ухом лу.

— Мии нет. Она ушла и неизвестно когда будет! — лианой что ли для верности себя примотать к переходу, в который я вцепила в надежде обрести защиту и опору в борьбе с противной действительностью в лице Рина.

— Сделаю больно! — пригрозил отори, высматривая, куда лучше вцепиться.

— Сам лечить будешь! — легко парировала я.

— А вот и не буду! — насупился хвостатый и принялся тянуть меня за ногу!

Свой протест я выражала долго, громко и, конечно же, нецензурно. Самыми приличными высказываниями были: классическое — скотина бездушная, трупешник ходячий, кошмар некроманта, волосатый терминатор и Цербер без намордника. Полный список займет листа два печатного текста, а потому приводить его я не буду.

Если бы это помогло, а то так… Воздух поколыхался… Не желая лишиться дорогой мне конечности, я сдалась, но сразу же извернулась и в отместку вцепилась… Туда, куда зубы дотянулись! Рин взвыл и попытался меня отодрать от своей…?!!!

Осознав, какую немытую часть неандертальского тела крепко сжимают и частично пережевывают мои зубы, я сразу же выпустила ее, обплевалась и вытерла губы. Мало ли в каких местах эта попа побывала, куда присаживалась и что делала?! Туалетная бумага на Коралу не водится, и за дезинфекцию клозетов никакая санэпидемстанция не поручится! Гм, а как мне удалось своими молочными зубками его до крови укусить? Проведя языком по деснам, я обнаружила существенное пополнение пациентов для медсестер в коротких халатиках — к стандартным двум парам прибавилось еще две, а их размерчику позавидовала бы тигровая акула. Мда… Растем, взрослеем, мутируем потихоньку…

Медяшка обернулся со злобным выражением на вселенски обиженной морде и благополучно для меня сложился пополам. Я развела руками — рефлекс, однако. Выработался со времен шатания по темным подворотням, там тоже такие страшные ходили… а потом разбежались. Эти их самые родные, любимые и беззащитные без скорлупы (ох, не досмотрел наш Создатель!) по сорок рублей за десяток в магазине купишь. Некоторое время Рин только и мог, что рот разевать и руки между ног греть…

— Не будь детенышем! — вмешался Ксан. — Жить в грязи это негигиенично…

Ась? Я слышу до боли в сердечной мышце знакомое слово!

— Что ты сказал? А, ну-ка, повтори, драгоценный ты мой! — грязь у меня на теле еще не подсохла. Есть что, кого и куда размазывать!

Осчастливленный Медяшка делал отчаянные знаки руками, но спине Рыжика. Догадавшись о бесполезности своих попыток, синенький отполз в сторонку, дабы не мешать расправе над соперником, и свернулся компактным неприметным клубочком, откуда только глаза да хвост торчали.

— Так вот… — отори принял величественную позу, закатил глазки и поднял руку вверх, приготовившись вещать о незыблемых истинах, а потому замаха ногой кора не увидел, но зато, как прочувствовал! Увы, Ксан, публика у тебя сегодня не благодарная и не благородная. Одни плебеи и свиньи собрались, которые о гигиене даже элементарного представления не имеют! Скажи спасибо, что тухлыми чихательными огруцами не закидали и помоями не окатили.

Кстати, мне послышалось или там на самом деле что-то звякнуло?

— Мия… За… Что… — этот покрепче даже разговаривать умудряется. Не "за что", а "что" — мое неуемное любопытство требовало ответа на поставленный вопрос.

Я наклонилась, развела руки Ксана в стороны и потрясла набедренную повязку. Епрст! И прада звенит! ОНИ у него там окостенели что ли из-за отсутствия активной эксплуатации?!

Любопытство просто захлебывалось слюнями и требовало продолжения проведения иследовательских раскопок. Пришлось пойти у него на поводу. Повозившись с завязочками на доисторических плавках, с криком: "Вылезай змеюка подколодная, а не то все равно достану!" — я заглянула под шкуру и почти сразу же прикрыла причинное место обратно…

До озера я дошла на деревянных негнущихся ногах, пребывая в состоянии аффекта в полной мере наслаждаясь полученными впечатлениями.

Я все понимаю: и носы проколотые, и губы, даже язык и соски, но нафига ЭТУ часть тела в новогоднюю елку в гирляндах превращать?! Мда, просто добавь иллюминации, и незабываемая ночь вам гарантирована.