Впрочем ладно…Мне нужен доброволец. Кто из вас, молодые люди, готов сделать пробный выстрел?

– Ученый внимательно оглядел сидящих перед ним курсантов. Двое или трое из них начали медленно поднимать руки, выражая готовность. Но в этот момент взгляд Виталия Павловича скрестился с взглядом Ильи, и Илья почувствовал, как его ноги, будто бы сами собой распрямились, переводя тело в стоячее положение. Решение было принято моментально.

– Курсант Красиков. Я готов!

– Ну что же, похвально видеть такой энтузиазм. Пройдемте в тир.

Возникла неловкая пауза, все курсанты оставались сидеть на своих местах.

-Майор – покажите-ка, пожалуйста, нам, где тут у вас мы можем немного пострелять, – попросил ученый, как-то странно улыбнувшись, видимо, в последний момент вспомнив, что перед ним люди военные и командует тут не он. Смирнов, слегка поморщившись от фамильярного тона, скомандовал «встать» и вместе с гражданским и взводом курсантов прошел в крытый тир, расположенный неглубоко под землей, рядом со стрельбищем.

– Смотри, как и везде, приклад идет к плечу – показывал Илье ученый, попросивший у Смирнова разрешение провести с Ильей пробный выстрел, и не обращавший более внимания на пристальный неодобрительный взгляд майора. – Так, хорошо. Коллиматорный или лазерный прицелы пока не установлены, целиться будешь обычным способом, по мушке на конце ствола, регулировать пока ничего не надо. Понял? Хорошо. Теперь левой рукой берись за магазином, у основания ствола, там, где специальная прорезиненная теплозащитная обивка. Берись, должно быть удобно, рука сама ляжет…Есть? Правой рукой ты взялся верно, вот эта длинная кнопка, под указательный палец – спусковая. Готов? Теперь наводи прицел на манекен. Большим пальцем правой руки давишь вот сюда – это предохранитель. Большим пальцем левой руки, утапливаешь овальную кнопку сбоку – включаешь активное охлаждение. Чувствуешь легкую вибрацию? Значит, охлаждение включилось, сейчас она пройдет…Главное – не хватайся сразу после выстрела за вот эти ребристые боковины ствола – они могут сильно нагреваться, даже при работающем охлаждении. Готов? Огонь!

Легкая вспышка осветила тир. Илья не ощутил ни отдачи, ни даже легкой вибрации, лишь голая кожа на левой руке, ощутила отходящее от ствола тепло. Через мгновение после выстрела послышался небольшой щелчок, когда отработанная капсула переместилась из ствола в свое отделение в магазине.

А вот с манекеном было плохо. Обычный ростовый пластиковый манекен, которые во множестве встречаются в любом магазине одежды, в долю секунды поплыл как свечка. Половина груди и почти вся голова манекена, в течение пары секунд после выстрела, деформировались и оплыли потеками по сторонам, часть раскаленного жидкого пластика с сочным глухим плюхом упала на пол. Крохотные язычки огня побежали по краям изуродованной выстрелом фигуры, ощутимо повеяло противным запахом горелой пластмассы, над манекеном заклубился легкий дымок. Курсанты зачаровано смотрели на это поразительное зрелище…

-Бля, – вскрикнул майор, и быстро метнулся в сторону. Вскоре, с огнетушителем в руках, он уже заливал пеной остатки манекена, негромко матерясь себе под нос.

– Да, извините, забыл предупредить, – неловко оправдывался Виталий Павлович, – мне казалось, с пластмассовым манекеном будет нагляднее…

Илья стоял, сжимая в руках лазерную винтовку. Ему явно понравилась эта штука. Это было – ЕГО оружие, то, что надо…

В начале осени проблемы с физической подготовкой курсантов были по большей части улажены. Все парни уже достаточно легко бегали кросс, укладываясь во временные нормативы, с силовыми упражнениями большая часть группы справлялась, а те, кто пока, в силу индивидуальных особенностей, не мог нарастить «мышцу», все же значительно продвинулись вперед, и было видно, что укладывание в жесткие рамки нормативов у них уже не за горами. Структура занятий изменилась. Физическая подготовка постепенно уступала место спецкурсам по тактике, стрелковой и специальной стрелковой (для лазерного оружия) подготовки, а так же теоретических занятий. Время было плотно занято от самого подъема до отбоя. Курсантов учили прикладной и общей психологии, некоему странному синтетическому курсу «логика технических решений и их практической реализации», военной истории и переплетавшемуся с ней курсу «логики военно-командных решений» и многому другому. Обучение было необычным. Если в университете Илье, как и другим студентам, давали на лекциях все больше концентрированные знания по тем или иным научным дисциплинам, то здесь акцент смещался с чистого знания на понимание логики принятия решения кем-либо в конкретных обстоятельствах, будь то ученый, конструктор, полководец, или же сам Бог, создавая законы природы. Какие были исходные посылки, какие задачи стояли, какое решение было принято, было ли оно оптимальным. А если нет, то почему? И что можно предложить лучше – вот что интересовало преподавателей. Надо сказать, что все курсанты обладали высшим или неоконечным высшим образованием, и все они имели достаточно широкий кругозор, что облегчало обучение подобным специфическим дисциплинам. Сказывался специальный отбор кандидатов. Илья понял, почему их всех забирали в проект, сочетая откровенное давление на личность на первом этапе и задабривание материальными благами и принцип добровольности на втором. Просто так объявить конкурс, пообещав кучу денег и благ, и впоследствии просеивая кандидатов, отбирая нужных людей, реализаторы проекта не могли. Нужные люди могли и не прийти, а широкую огласку такому отбору давать было нельзя по соображениям секретности. Люди, требуемого для проекта склада характера и способностей, обычно находят свое призвание и дело сами, сомнительно, чтобы они пошли участвовать в каком-либо малопонятном конкурсе, тем более под эгидой вооруженных сил. Приходилось присматриваться к людям по внешним признакам, по личным делам, а потом «выдергивать» кандидатов из привычной среды, проверять и предлагать выбор. Этакий обычный невеселый выбор в давних российских традициях: выбор между откровенно плохим и непонятно чем, но вроде бы лучшим.

В сентябре начались занятия по парашютной подготовке. Краткий теоретический курс, затем несколько прыжков с парашютом налегке, без экипировки и снаряжения, с восьмисот и с тысячи метров. Потом, когда курсанты на своей шкуре почувствовали что это такое – парить между небом и землей, последовал длинный обучающий курс в десяток теоретических уроков, занятия на спецтренажере и прыжок с четырех тысяч. Как ни странно, прыгать с низких высот для Ильи было страшнее и нравилось меньше, чем с четырех километров. Земля с высоты в несколько километров казалась совсем игрушечной, какой-то нереальной. Оттолкнулся и прыгнул, плотно держа кольцо в сжатой по инструкции в районе сердца руке. Раз! – и борт самолета ушел куда-то вверх из под немного дрожащих ног. Считаешь медленно про себя раз…два…три…всем корпусом ловя обжигающе холодный ветер и… опять два! – резким рывком вытаскиваешь кольцо. Три! – выстрел купола и рывок незримой руки, встряхивающей все тело с ног до головы. Потом – проверка и выключение электронного высотометра, зазеваешься и не отключишь – срабатывание запасного парашюта неизбежно, а висеть на двух куполах, потеряв управление полетом – занятие не из приятных. Ну а после – то, что нравилось Илье в прыжках больше всего. Ты король! Ты абсолютно свободен, одновременно велик и ничтожен в бескрайнем воздушном океане между небом и землей. Где там самолет? Вот он – маленькая серебристая птица вверху. Где земля? Внизу, под ногами, раскинулась привольным светло– зеленым ковром лугов, темно-зеленых массивов лесов и синих пятен озер. А твое тело висит в центре всего мироздания, поддерживаемое упругими стропами парашюта и только ветер качает тебя на своих незримых крыльях.

После череды прыжков налегке, последовали прыжки с полным снаряжением. Комплект формы, автомат, рюкзак парашютиста-десантника, десантная ременно-плечевая система, нож, четыре магазина с патронами (холостые), фляга, лопатка, учебные гранаты, выстрелы к подствольнику, противогаз, стандартный армейский паек – все в полном комплекте. Самым сложным было заучить и намертво, на уровне рефлексов, запомнить, как правильно укладывать, надевать, закреплять, подгонять и приводить в походное, боевое или прыжковое положение все эти хитрые ремни, пряжки, подсумки, карабины и прочие детали экипировки десантника. Достигалось это многочасовыми тренировками, десятками и сотнями повторений действий типа «одел-снял». Инструктор был беспощаден. – Ты, ты, и ты – вы все трупы, – показывал он пальцем на курсантов, в очередной раз приведших экипировку в прыжковое положение и замерших на плацу для проверки. – Вам конец, раскосый Вы наш юноша. Что это за хуйня? – допытывался он до несчастного корейца Кима, заметив неплотно затянутый ремень или неправильно закрепленный подсумок. – Снять все, по новой, раз – два –приступай. – Щеглы вы, – комментировал он усилия взвода, наблюдая как взмыленные курсанты в очередной раз занимаются укладыванием и подгонкой экипировки. – Вам тут хайтек пошили, любой младенец разберется. То ли дело старая парашютная система с РД –54. Вот это была вещь. Правильная, надежная, простая. А это так – вариант для богатых и ленивых. Так и то освоить не можете…