— Какое может быть будущее после того, что ты сделал? — Не мешало бы знать, в чем он провинился, подумала Джоди и, помолчав, добавила: — Все кончено.

Она не знала, кому говорит сейчас эти слова: Альдо или Рику, но слова уже прозвучали, ультиматум был выдвинут. Взгляд Альдо стал умоляющим.

— Не говори так, дорогая! — прерывисто прошептал он. — Я сделаю все, чтобы вернуть твою любовь. Вскарабкаюсь на самую высокую гору. Пройду сквозь бурю…

Джоди хотелось вновь и вновь слушать эту песнь любви, предназначенную, увы, не ей. Кто знает, споет ли кто-нибудь такую песнь для нее? Джоди машинально шагнула вперед, Альдо поднял голову, в его глазах засветилось любопытство.

— Малы… я хочу сказать, Сью. Что случилось с твоими волосами?

— Я… перекрасилась.

Он уставился на нее таким долгим взглядом, что Джоди запаниковала. Может быть, он заметил что-нибудь еще? Догадался, что перед ним не Сью?

— Перекрасилась? — Казалось, Альдо несколько ошеломлен.

— Тебе не нравится? — И в тот момент, когда с ее губ слетели эти слова, Джоди еще раз мысленно дала себе пинка: ей что, снова требуется чье-то одобрение?

— Не нравится, — честно признался Альдо.

Джоди хотела отшутиться, сказать в ответ что-нибудь задорное, как наверняка сказала бы Сью, но, удрученная, она молчала. Вот и выяснилось, что она так и осталась прежней Джоди, которой на каждый случай необходимо мужское благословение. Наверное, так чувствовала себя Золушка, когда ее бальное платье превратилось в отрепья, горестно подумала Джоди.

На коленопреклоненного Альдо упала какая-то тень. Джоди подняла голову — и увидела Питона. Он стоял, сложив на своей безволосой груди безволосые руки. Усмешка на его лице предвещала приближение грозы.

— Какие-нибудь проблемы? — прогромыхал он низким баритоном.

Утром я не только узнаю настоящее имя Питона, но и напишу ему благодарственную записку, мелькнула в голове Джоди глупая мысль.

Альдо обернулся, его удивление перешло в смущение, смущение сменилось гневом. Он вскочил на ноги, но все равно его макушка была где-то на уровне середины обритой груди Питона. Джоди затаила дыхание, ожидая, что Альдо произнесет какие-нибудь слова извинения или хотя бы попытается объяснить ситуацию, что сделал бы любой здравомыслящий человек, — разве можно спорить с обладателем таких мускулов?

Но, видимо, Альдо не мог похвастаться наличием здравого смысла.

— Кто ты такой, черт побери?! — вызывающе бросил он.

Да, с головой у него явно не в порядке, только и успела подумать Джоди, потому что Альдо, не дожидаясь ответа на заданный им же вопрос, резко повернулся к ней и требовательно спросил:

— Кто этот малый?

И Джоди увидела на его лице не только гнев, но и… ревность. Неужели ревность? — пронеслось у нее в голове.

— Питон, — пробормотала она.

— Что-что? — Голос Альдо поднялся до самой высокой ноты. Он шагнул к Джоди. — Значит, ты променяла меня на этого парня? Да? Стоило мне проколоться — один раз, всего только раз! — и ты тут же подхватила нового дружка!

Джоди в замешательстве молчала. Ей никогда не доводилось бывать в подобной ситуации — успокаивать двух кипящих, сжимающих кулаки мужчин, которые оба сходили по ней с ума.

Увереннее, будь увереннее, сказала она себе и строго посмотрела на Альдо.

— То, что ты пришел просить прощения, еще не означает, что ты его получил. Отправляйся к себе. Я должна подумать.

Джоди уже шагнула в дом, когда поняла, что сцена требует еще какой-нибудь реплики — завершающей. И тогда, глядя на Питона, она сказала:

— Ты тоже иди домой. Потому что, если вы, парни, затеете здесь какую-нибудь свару, я вызову полицию.

Джоди вошла в дом и закрыла за собой дверь. Прильнув к дверному глазку, она видела, как мужчины еще добрую минуту сверлили друг друга взглядами. Первым отступил Альдо, не сводя, однако, пылающих глаз с соперника. Через несколько минут спустился с крыльца и Питон. Джоди услышала, как хлопнула калитка, затем фыркнул мотор, и машина отъехала. Она сделала глубокий вдох и медленный выдох, радуясь, что вечерний спектакль наконец-то окончился.

Но тут подал признаки жизни второй двигатель, и она нахмурилась. Еще одна машина? Еще один поклонник? Третий по счету?

— Сью, я научу тебя готовить, если ты научишь меня жонглировать мужчинами, — пробормотала Джоди, направляясь в кухню.

6

— Опять пришел взглянуть на свою женщину? — хмыкнул квадратный охранник, словно его чрезвычайно забавляло видеть Хартли второй вечер подряд у заднего входа в клуб.

Похоже, у этого парня нет никакой собственной жизни, подумал Хартли и попытался войти.

— Извини, приятель. — Здоровенная ручища подобно шлагбауму перегородила дверной проем. — Леди не принимает гостей.

Хартли взглянул на руку, затем на опухшую физиономию охранника.

— И с какого времени?

— С того, как я это сказал.

Мир населен вымогателями и мошенниками, это Хартли было прекрасно известно. Он вытащил из джинсов купюру и помахал ею в воздухе. Банкнота тут же оказалась зажатой между большим и указательным пальцами стража.

— Просто хотел уберечь тебя от неприятностей, — пояснил он и осклабился. — Ты здесь сегодня уже второй. Не знаю, так или не так, только тот, первый, назвался ее дружком. Хотел войти, но я отправил его через переднюю дверь, на платный вход.

Интересно, кто же пытался навестить Сью? — размышлял Хартли. Сосед с кастрюлей? Вряд ли. Он скорее протаптывает дорожку дома, а не здесь. Должно быть, тот парень в потрясающей безрукавке.

— Да-а, эта Сью — настоящий порох, — продолжал охранник, пряча деньги в карман брюк. — Мужчины так и рвутся быть к ней поближе.

— Хорошо, что я не ношу оружия, — пробормотал Хартли, шагнув мимо стража.

Это была чистая правда. После того как его подстрелили, Хартли возненавидел всякую пальбу. И решил никогда больше не связываться с женщинами.

Но, вероятно, подошло время нарушить второй из добровольных запретов, так как глубоко внутри у него возникло ощущение, что если рано или поздно он с кем-то свяжется, то это непременно будет Сью. Хартли не оставляло ощущение, что они самой судьбой предназначены друг другу для чего-то значительного и серьезного. Возможно, если бы он не видел ее танцующей с этой детской погремушкой, если бы не понял, что она хочет детей так же отчаянно, как он сам хотел когда-то, он бы никогда не позволил себе таких сумасшедших мыслей.

А почему, собственно, они сумасшедшие? Может быть, все логично и правильно? В конце концов, в Сью есть все, что я хотел видеть в Дженнифер, значит, между нами определенно есть душевная связь. Хартли коротко хохотнул. Сейчас в нем говорил прежний Хартли, который верил во всякую чепуху. Верил, например, что мир подобен многоцветной радуге, хотя на самом деле, как он теперь знает, в нем преобладают черно-белые краски.

Дойдя до раздевалки Сью и обнаружив, что дверь заперта, Хартли остановился, и в его мозгу будто что-то щелкнуло.

А что, если охранник говорил не об Альдо?

Накануне, когда Хартли заявился с этой своей дежурной фразой: «Пришел навестить свою женщину», — охранник сказал: «Думал, Рыжуха — девчонка Альдо». Значит, не Альдо пытался сегодня пройти к Сью.

Хартли быстро просчитал ситуацию. Похоже, охранник не знает имени нового «дружка» Сью. Значит, этот дружок не из числа ее постоянных поклонников. Ясно, что это не Повар, который, как подозревал Хартли, появлялся здесь хоть и часто, но не с заднего входа. Кроме того, не надо быть семи пядей во лбу, чтобы понять: Повар к «дружкам» не относится.

Был еще мистер Неотразимая безрукавка. Припомнив шоу, которое он устроил на ступеньках дома Сью прошлым вечером, включая и сцену с демонстрацией своего мужского «я» перед Поваром, Хартли пришел к заключению, что этот горячий, вспыльчивый, охваченный страстью тип скорее всего и есть Альдо. Но сегодня охранник не назвал этого имени. Значит, и в самом деле появился какой-то новый «дружок», решил Хартли. Хотелось бы знать, сколько «дружков» у Сью?