Он собирался начать не так. Но слова вырвались сами, и она тоже была сбита с толку.

— Столько месяцев мы были разлучены, Бригитта, — продолжал он тихо. — Для меня как будто несколько лет. Потому что без тебя время тянется невыносимо.

— Ты думаешь, я поверю, что ты так скучал?

— Да, скучал. И, — ответил он мягко и ласково, — я хочу, чтобы ты вернулась со мной в Монтвиль. Лютера нет, и Монтвиль мой.

Она широко раскрыла глаза.

— Лютер умер? Ты не…

— Нет, нет. Весной напал Торстон, и был бой. Я отомстил за Лютера. Я понял, что я… любил старика больше, чем думал.

— Мне очень жаль Лютера, — сказала она искренне. — И много людей погибло?

— Нет. Раненых больше, чем убитых. Но и Торстон, и Роджер погибли от моего меча. Так что они никогда больше не станут досаждать нам.

— Роджер погиб?

— Он ударил меня в спину. И я нанес ответный удар, даже не видя, кто был противником, и упал.

— Ты? Упал? Значит, ты был ранен? Ты был ранен? — она испуганно смотрела на него.

— В спину, — медленно сказал Роуланд.

— Значит, он снова, как и в Арле, подкрался к тебе сзади?

— Так ты и об этом знаешь?

Она прямо посмотрела на него.

— Да, маленькая деталь, которую ты тогда не сказал мне. Ведь мой брат спас тебе жизнь. И хорошо же ты отплатил ему, правда? — с горечью добавила она.

— Бригитта…

— Я знаю, ты не предполагал, что я его сестра. И думал, что он мой хозяин. И верил, что он хотел на мне жениться. И все-таки ты увез меня. И предал его доверие.

— Нет, я все это делал, не зная правды, Бригитта. Но дело было сделано и ничего нельзя было изменить. Ты думаешь, мне это доставило радость? Я злился на себя, я был в бешенстве, что предал его. Но что я мог сделать? Друода угрожала убить тебя, если я не увезу с собой. Как бы ты поступила на моем месте?

— Но ты ведь мог отдать меня без боя, когда за мной приехал Квентин.

— Это не так просто, дорогая, как кажется, — сказал он. — Я не мог отдать тебя, зная, что он намерен на тебе жениться. Я хотел, чтобы ты стала моей женой.

Бригитта отвернулась. Эти слова засели у нее в голове. «Я хотел, чтобы ты стала моей женой». Роуланд не понял ее настроения.

— Я больше никогда не буду с ним драться, Бригитта. Я теперь знаю, что это твой брат. Я пытался заключить мир с Квентином, но он не стал слушать. Я предложил жениться на тебе, а он отказал. Я не могу драться с ним. А он никогда тебя не отдаст мне. Бригитта, я хочу, чтобы ты была моей. Ничего на свете я так не хотел, как этого.

Бригитта почувствовала, что слезы навернулись ей на глаза. Сколько раз молила она Бога, чтобы когда-нибудь услышать эти слова! Но это было давно. И она перестала молиться, чтобы он пришел. Гордость ее была оскорблена. Осталась только горечь, потому что он ее бросил. Все месяцы беременности, все эти прошедшие месяцы он так ей был нужен! Но его не было.

— Слишком поздно, Роуланд, — прошептала она.

У Роуланда остановилось сердце.

— Ты замужем?

— Нет.

— Тогда не поздно, — сказал он с надеждой.

Он подошел к ней, она напряглась. Отвернувшись, она сказала:

— Не трогай меня, Роуланд. Ты не имеешь права трогать меня! И также не имел права приезжать сюда и предлагать выйти замуж. Где ты был все это время, когда… когда… — Комок в горле душил ее. И ей хотелось плакать. Она отчаянно старалась держаться. — Я не выйду за тебя, Роуланд. Ты должен был приехать раньше, когда… Когда я еще что-то чувствовала к тебе. Но никаких чувств уже нет.

Роуланд сердито схватил ее за плечи и заставил посмотреть ему в глаза.

— Я приезжал раньше. Несколько месяцев назад. Но твой брат выгнал меня. И с тех пор я брожу вокруг Лоруа. Яне могу вернуться домой. Без тебя дом для меня ничего не значит.

Она упрямо покачала головой.

—  Ятебе не верю. Квентин сказал бы мне, если бы ты приезжал.

— Черт побери, Бригитта! — закричал Роуланд. — Я люблю тебя!

— Если бы ты меня любил, — закричала она в ответ, — ты бы приехал раньше!

В отчаянии он грубо притянул ее к себе и яростно впился губами в ее губы. Он открыл ей сердце, а она рвала его на части,

Бригитта в бешенстве оттолкнула Роуланда. И осуждающе посмотрела на него.

— Ты не должен был этого делать. Я не люблю тебя, Роуланд.

Роуланд собрал всю свою гордость в кулак, повернулся и, не оборачиваясь, пошел из зала.

— А мне наплевать! — громко закричала она в пустом зале.

— На что тебе наплевать?

Она увидела Квентина, стоящего в дверях, и сжала кулаки, чтобы не расплакаться.

— Плевать, что Роуланд ушел, ― повторила Бригитта.

— Я рад это слышать, — ответил Квентин, хотя в голосе его звучало сомнение.

Он не знал, что ей сказать, мучаясь угрызениями совести. Лучше бы он ничего не слышал. Он хорошо знал свою сестру. Думала она не то, что говорила Роуланду. Как же он, родной брат, не понял, как сильно она любит этого человека? Как позволил своему гневу ослепить себя?

Но было еще не поздно исправить дело. Но как он скажет ей? Не настроит ли он ее против себя своей откровенностью?

— Твой Роуланд или очень сильный или очень влюблен.

— О чем ты?

— Он уже приезжал сюда, Бригитта. Я не сказал тебе тогда, потому что боялся тебя разволновать в твоем положении. Он пытался заключить со мной мир, но я ему отказал. И предупредил, чтобы его больше никогда не было на пороге моего дома. Но, как ты сама видишь, он не послушался моих предостережений. И сейчас я могу только просить у тебя прощения, что не сказал тогда об этом. Он, конечно, тяжелый человек, но если хочешь, я верну его.

— О, Боже мой, Квентин! — и слезы брызнули из глаз Бригитты. — Еще не поздно?

Он слабо улыбнулся.

— Я остановлю его.

— Нет! — закричала она. — Я сама должна это сделать!

Бригитта выбежала из зала. Квентин прошел за ней до дверей и смотрел, пока она бежала через двор к воротам, а потом исчезла из виду. Он заставил себя остаться на месте. Он не должен вмешиваться.

Роуланд ехал верхом по грязной дороге. Но было еще недалеко, и он мог услышать ее крик. Но он не остановился. И даже не обернулся.

Она бежала за ним, повторяя его имя снова и снова. Это из-за ее проклятой гордости уходит Роуланд. Ее гордость! Да черт с ней, с гордостью. И она разрыдалась, решив, что слишком поздно. Что слишком глубоко ранила его.

— Роуланд, пожалуйста!

Дико рыдая, она запуталась в юбках и упала, царапая ладони.

Она встала, но расстояние между ними увеличивалось, и она сомневалась, услышит ли он.

— Роуланд! Вернись!

Это было ее последний жалобный крик. И Роуланд не обратил на него внимания. Бригитта упала на колени и посреди дороги, склонив побежденную голову. Тело ее сотрясалось от рыданий.

Она не видела, как обернулся Роуланд и заметил на дороге скорчившуюся фигурку. Он остановился в нерешительности. А потом галопом подлетел к Бригитте. Она слышала приближающуюся лошадь и поднялась. Но черное от ярости лицо Роуланда лишило ее дара речи.

— Что за сумасшествие? — спросил он грубо. — У тебя остались слова, чтобы больнее ранить мое сердце?

Бригитта не могла обвинять его. Она действительно вела себя жестоко.

— Роуланд, — она нерешительно подвинулась вперед и дотронулась до его ноги в стремени. Ее глаза умоляли поверить ей. — Роуланд, я люблю тебя.

Он впился в нее взглядом.

— Ну и что? — холодно сказал он. — Что я теперь должен делать? Снова просить тебя быть моей и снова услышать отказ? Одного удара ножом в мое сердце тебе было мало?

— Роуланд, мне было обидно, что ты так долго не приезжал. Я так страстно молила, чтобы ты приехал. Потом перестала надеяться. Я чувствовала себя такой несчастной, мне было так горько, я думала, что ты больше меня не любишь. Изо всех сил я старалась тебя забыть, но не смогла.

Выражение лица Роуланда не менялось.

— Если бы ты любила меня, Бригитта, ты бы не отказала мне.

— Это говорила моя израненная гордость. Я чувствовала, что если бы ты любил меня, ты давно бы приехал.