— Пойдем скорее, Джилли, машина уже ждет нас, а дома тебя ждет сюрприз, и хотя я о нем осведомлен, мне не терпится посмотреть, как его воспримешь ты.

Внизу, в регистратуре, им пришлось некоторое время подождать, и Джилли даже заволновалась, не хотят ли ее оставить в больнице еще на какое-то время, но вот Джанкарло подписал все необходимые бумаги и повернулся к ней. Лицо его казалось озабоченным и расстроенным.

— Что-то не так?

— Нет, все в порядке, дорогая. Поехали.

Дорогой тревога Джилли только возросла.

Они не перемолвились и парой слов, в машине повисла тяжелая и гнетущая тишина.

В Каза дель Пьетро все было готово к встрече. Анжела, Росария и все слуги выстроились по обеим сторонам двери, все шумно восторгались малышкой и наперебой поздравляли Джилли и Джанкарло.

Через пару минут ошеломленная Джилли стояла посреди светлой и красивой комнаты, до отказа заполненной всем, что только могло понадобиться маленькой девочке, родившейся неделю назад. Джанкарло осторожно опустил свою спящую дочь в резную колыбельку и повернулся к жене.

— Здесь есть еще одна спальня, комната для няни и дополнительная ванная.

— Потрясающе!

Джилли с восторгом рассматривала стены комнаты, оклеенные веселыми обоями с изображением всех сказочных героев стихов Матушки Гусыни. Находя знакомых с детства персонажей, Джилли сама, словно дитя, не могла удержаться от радостных возгласов.

— Мы тебе не рассказывали. Все подготовила Росария. Это было нашей страшной тайной ты ведь полагала, что в комнатах для гостей идет ремонт, а тем временем их соединяли с нашей спальней. Росария, молодец, правда?

Ну конечно! Надо было сразу догадаться! Как же без Росарии в таком важном деле. Радость немного поблекла, хотя комната и в самом деле была прелестна.

— Сюрприз удался на славу. Анне здесь будет хорошо, я уверена. Ладно, пойду, передохну. Чуть погодя я поеду к доктору на осмотр, а пока сон — лучший лекарь.

— Погоди немного, Джилли. Мама давала объявление о найме няни для малышки, сегодня несколько женщин должны прийти на собеседование. Думаю, тебе стоит принять в этом участие.

— Послушай, Джанкарло, я хочу, чтобы в этом вопросе у нас была полная ясность. Я не собираюсь отдавать свою дочь ни в какие, пусть даже самые добрые и умелые, но чужие руки. Няня нам не нужна, я сама буду растить нашу девочку. Надеюсь, ты это понимаешь?

— Да, я понимаю. Я понимаю… все, что бы я ни делал, плохо, вот что я понимаю! Какого… дьявола ты не сказала, что у тебя в прошлую субботу был день рождения?! Я узнал об этом час назад в больнице, от медсестры, которая сказала, что роди ты на час раньше, и у вас с девочкой был бы один день рождения на двоих! Как ты полагаешь, что я почувствовал в тот момент?

— Полагаю, не больше и не хуже того, что почувствовала я в ту субботу!

— Не надо мне об этом постоянно напоминать! Неужели ты всерьез полагала, что я оставил бы тебя одну в такой день, если бы знал о нем заранее? Или что я способен предпочесть званый ужин рождению собственного ребенка?

— Ладно, не злись. Я была уверена, что ты знаешь — ты ведь подписывал документы в день нашей свадьбы, брал мой паспорт. Я, например, знаю, что ты родился третьего августа, под знаком Льва, и это сразу видно, честно говоря. Давай не будем больше сражаться, Джанни!

— Ты права, я должен был знать, Я мало заботился о тебе, любимая.

В темных глазах на смену ярости последних минут пришло горькое раскаяние, и Джанкарло обнял ее и привлек к себе. Джилли обняла его за шею и подумала, задыхаясь от счастья, что ей больше нет дела ни до чего на свете. Она любит этого мужчину, своего мужа, отца ее дочери! С радостным изумлением Джилли прислушивалась к тому, как привычно и охотно откликается ее тело на близость Джанкарло, как обостряются все чувства и ощущения, ярче становятся цвета и громче звуки… Единственное отличие — теперь между ними нет больше ее огромного живота. Ее губы ожили, отвечая на жадные поцелуи мужа, чувственность затопила мир вокруг них, и руки Джанкарло становились все отважнее и настойчивее…

— Ах, извините, извините! Я забыла постучаться, но мне не терпелось узнать, понравился ли Джилли мой сюрприз!

Джилли отпрянула от Джанкарло и с трудом выдавила:

— Да, очень понравился. Спасибо, Росария.

В кроватке заплакала Анна, и это спасло Джилли от неловкой ситуации.

— Извините, мне пора кормить.

— Тебе надо поскорее приучить ее пить из бутылочки. Еще можно нанять кормилицу. В наши дни никто не кормит грудью сам.

Джилли не обратила на это замечание никакого внимания и ушла в спальню. Через секунду оттуда донеслось умиротворенное чмоканье. Графиня Анна Луиза дель Пьетро больше не плакала, так как занималась самым важным делом в своей жизни.

Джанкарло тихо вошел в спальню и с восторгом смотрел на грудь Джилли, располневшую и словно налившуюся каким-то внутренним светом. Неожиданно он почувствовал легкий укол ревности к собственной дочери. Именно ей теперь безраздельно принадлежало то, чем раньше обладал он один. Возбуждение охватило его неожиданно резко, и он поспешил уйти от греха подальше.

Джилли размышляла, глядя на нежное личико своей дочери. Что с ней стало? Спорит с Джанкарло по каждому пустяку, обвиняет его, в любую минуту готова к бою… Раньше она такой не была. Так чего доброго дойдет до того, что однажды она предложит ему выбирать между ней и его драгоценной семьей! Кстати, а что он выберет?

Прошло четыре недели. Не выспавшаяся и злая, как оса, Джилли соскочила с постели и направилась к двери, ведущей в детскую. Соседнюю с ней спальню занимал Джанкарло, наотрез отказавшийся спать вместе с женой до тех пор, пока она полностью не оправится после родов, а на это доктор Крезо дал ей шесть недель.

Джанкарло замаливал свои промахи с королевской щедростью. Подарил ей бриллиантовое колье и новую машину, был добр и внимателен, много времени проводил с дочерью. С дочерью, но не с ней!

Молока у Джилли не хватало, и патронажная сестра предложила заменять одно-два кормления искусственными смесями, но Анне, судя по всему, они не очень-то нравились. Теперь Джилли направлялась к дочери, разбуженная ее хныканьем.

Она распахнула дверь и обомлела. Росария держала девочку на руках и пыталась кормить ее из бутылочки.

— Какого черта ты здесь делаешь!

— Учусь замещать тебя, дорогая. Ведь скоро тебя здесь не будет.

Теперь понятно, почему малышка так плохо ест последнее время!

— Убирайся отсюда и держись подальше от моего ребенка.

— Твоего ребенка? Несчастная идиотка, так ты до сих пор ничего не поняла? Джанкарло собирается выгнать тебя, как только ты отнимешь девочку от груди, и наша семья вздохнет спокойно. Как ты думаешь, почему ваша так называемая свадьба была только в Англии, в обычной городской регистратуре? Да ему даже не нужно будет разводиться с тобой, чтобы обвенчаться со мной в церкви, глупая корова!

Не слушать, в ужасе думала Джилли. Это просто бред нездоровой женщины, ее злоба, ревность и зависть… На самом деле она уже не была в этом так уверена. Будь что будет. С Джанкарло или без него, но свою дочь она будет защищать, как разъяренная тигрица — своих тигрят!

9

Пляж был тих и безлюден, хотя в Корнуолле уже наступило лето. Джилли сидела на камнях и смотрела, как ее трехлетняя дочь упорно строит из расползающегося песка самый лучший в мире замок. Если Анна-Лу собиралась что-то делать, ничто не могло заставить ее свернуть с намеченного пути, хотя красный беретик, несомненно, плохо подходил на роль ковша экскаватора. Анна-Лу взяла от своего отца темные, как итальянская ночь, глаза и несгибаемый, как итальянские кипарисы, характер. Отвлечь ее внимание, чтобы спасти беретик, было трудно, смутить невозможно.

Как жаль, что ее мать не может похвастаться тем же, мрачно усмехнулась Джилли. Три года назад, в такой же июньский, только куда более жаркий денек она сбежала из Каза дель Пьетро.