— Знаешь, как это больно, cara mia?

— Необязательно страдать обоим…

Ее пальчики молниеносно расстегнули молнию на джинсах, и Джанкарло не смог сдержать восторженного стона.

— О, Джилли, это… это волшебно, но я не могу… так нечестно, ведь я не смогу ответить тебе тем же… доктор ясно сказал… любимая, да, да!

В эту ночь Джилли спала гораздо спокойнее. Она была уверена, что все будет хорошо, но утром «мерседес» выехал из ворот усадьбы, и она провожала его бессильным стоном. Она ошиблась! Джанкарло все забыл, и это стало худшим из всех ее горьких открытий за последние месяцы. Он не любит ее, ему нет до нее никакого дела!

Она выплакала все слезы в этот день, рыдания сотрясали ее тело, и Джилли тщетно убеждала себя, что это вредно для ребенка.

К вечеру у нее начались боли и схватки, и вскоре терпеть стало невозможно. Альдо повез хозяйку в больницу в Вероне, а верная Анна сидела рядом и сжимала тонкие пальчики Джилли, шепча на ухо ласковые слова утешения.

Той же ночью Джилли родила девочку, крепенькую и горластую, со смешным рыжим хохолком. Когда она ощутила малышку в своих объятиях, слезы счастья потекли у нее по щекам. В этот момент она простила даже Джанкарло, которого не оказалось рядом в такую важную для них минуту.

Она забылась сном, но вскоре ее разбудили приглушенные голоса. Джилли растерянно огляделась, ничего не понимая спросонья.

Джанкарло стоял около колыбели, а его мать заглядывала ему через плечо и улыбалась. На смуглом красивом лице ее мужа светилось такое детское восхищенное выражение, что сердце Джилли запело от гордости и любви. Граф дель Пьетро растроганно шептал:

— Рыженькая…

Джилли с трудом смогла сесть, и Джанкарло обернулся к ней.

— Джилли, любимая моя, она прекрасна! Благодарю тебя, родная, и прошу прошения за то, что не был рядом с тобой в эту минуту.

Анжела деликатно кашлянула.

— Джилли, детка, я поздравляю тебя от всего сердца. Малютка прелестна. Теперь я вас оставляю — вам надо побыть одним.

К изумлению Джилли, свекровь наклонилась и крепко поцеловала ее. Джилли проводила ее растроганным взглядом и обернулась к любимому.

— Ты не расстроен, что у нас дочь, а не сын?

— Что ты, что ты, конечно, нет! Следующий будет мальчик.

Ослепительная улыбка озарила счастливое лицо молодого отца, и в эту минуту в палату вошел доктор Крезо.

— Как чувствует себя наша молодая мама? Вижу, что неплохо. Это замечательно. Вы заставили нас поволноваться. На три недели раньше срока, хотя если быть точным, то на одну, так как две недели составляют допустимое расхождение по срокам. К счастью, девочка прекрасно себя чувствует, но вот вам придется поберечь себя. У вас довольно серьезные разрывы и большая потеря крови, так что придется подержать вас здесь недельку.

Ободряюще улыбнувшись, доктор Крезо взял Джанкарло под руку и отвел в сторону. Джилли не могла разобрать, о чем говорил доктор, но видела, каким бледным стало лицо ее мужа, словно он услышал нечто, до смерти его испугавшее.

Теперь он не только ее муж, но и отец ее ребенка! Это было чарующее ощущение, но и о нем Джилли мгновенно забыла, когда сестра положила ей на грудь девочку. Маленькое, суровое, смешное личико, рыжие волосики, пухлые и нежные, как лепестки роз, щечки — сердце Джилли пронзила такая острая любовь к этому крохотному существу, что она задохнулась от нежности и смогла только прошептать:

— Анна!

Доктор и сестра вышли из палаты, и Джанкарло на цыпочках приблизился к кровати Джилли.

— Смотри, Джанни, она сосет… Она прелестна, правда?

— Вы обе прелестны!

Его голос был тих и нежен, а в глазах светилась любовь. Джанкарло смотрел на мать и дочь и молча возносил благодарность Богу за то, что тот уберег их обеих от опасности. Доктор Крезо рассказал то, что до смерти испугало молодого человека. Он не знал, что мать Джилли умерла родами, собственно, он никогда и не интересовался этим, за что и казнил себя теперь. Доктор объяснил, что и сам выяснил это, только написав врачу Джилли в Англию и получив от него ответ. Не было никаких оснований считать это наследственным заболеванием, но от этого легче не становилось.

— Хочешь подержать ее на руках?

Джилли прикрыла грудь, не отрывая нежного взгляда от шелковистой рыжей головки дочери. Потом подняла взгляд на Джанкарло — и не удержалась от улыбки. На смуглом лице, в темных глазах читался такой священный ужас и восторг, будто перед ней стоял не надменный аристократ дель Пьетро, а маленький мальчик, встретивший в лесу самого настоящего эльфа.

— Ну же, смелее, она ведь тебя не укусит.

Он принял ребенка на руки бережно и нежно, и Джилли с удовлетворением отметила, что отец и дочь прекрасно смотрятся вместе.

— У нее волосики, как у моего отца, но глаза твои, Джанни. Я назову ее Анна… мы ведь договорились, помнишь? Для мальчика ты выбрал имя Чезаре, но девочку доверил назвать мне. Я назову ее в честь Анны, которая так помогла мне вчера ночью и была мне хорошей подругой, а второе ими будет Луиза, в память моей мамы.

— Анна Луиза… звучит неплохо.

На самом деле Джанкарло был смущен и растерян, как никогда в жизни. Его дочь и наследница получит имя в честь служанки. Эта служанка заменила его самого в самую важную минуту жизни Джилли, а он, граф Джанкарло Дель Пьетро, в это время веселился на светском рауте. Никогда еще за тридцать один год своей жизни Джанкарло не чувствовал свою вину так сильно.

Ничего, мысленно поклялся он, теперь все будет иначе. На первом месте для него всегда будут дочь и жена.

Сестра бесшумно проскользнула в палату и забрала девочку.

— Вам надо отдохнуть, синьора Дель Пьетро.

Она заботливо поправила подушки, и Джилли с блаженным вздохом откинулась на спину. Она прикрыла длинные ресницы и только счастливо улыбнулась, почувствовав на губах нежный поцелуй своего мужа.

Три часа спустя, проснувшись, Джилли обнаружила первые цветы и поздравления, а к вечеру вся палата была уставлена вазами. От Джанкарло пришли алые розы, к букету была приколота простая и короткая записка: «Спасибо, моя любовь».Благоухание цветов заглушило привычные и тревожные запахи больницы, и Джилли буквально утопала в душистых волнах.

Эта неделя стала лучшей в жизни Джилли. Джанкарло то и дело приезжал к ней, а кроме того, подарил ей бриллиантовый браслет. Однажды с ним приехала Анна, что очень обрадовало Джилли, а в другой день — Росария, что Джилли совершенно не обрадовало. Та не осталась в долгу и прошипела, улучив минутку, когда Джанкарло говори с врачом:

— Даже это ты не могла сделать как следует! Мы ждали мальчика.

Счастье переполняло сердце Джилли, и она даже не обратила внимания на эту злобную реплику. Потом приехала Черри Кавалли и сообщила, что ждет второго ребенка, после чего подруги сговорились совершить очередной совместный набег на магазины, разумеется, когда Джилли совсем поправится.

Все вокруг говорили по-итальянски, кроме доктора Крезо, но Джилли с радостью заметила, что уже довольно неплохо понимает даже беглую речь.

В субботу Джанкарло приехал забирать Джилли из больницы. В темно-коричневых брюках и бежевой рубашке, с накинутым на плечи мягким шерстяным свитером он выглядел абсолютно сногсшибательно, и у Джилли засосало под ложечкой. Они так давно не были вместе!

— Ты готова, Джилли? Мы можем ехать?

— Да, конечно, но… я не уверена насчет того, как я в этом выгляжу.

На Джилли было свободное платье из японского шелка, на взгляд самой Джилли, немного коротковатое. Его привезла Черри, уверив, что именно такая модель подходит молодой кормящей матери — спереди платье застегивалось на обе стороны перламутровыми пуговками. После нескольких месяцев ношения целомудренных сарафанов до пят это изумрудно-зеленое невесомое одеяние казалось Джилли несколько вызывающим.

— Ты прекрасна, жена моя, и выглядишь потрясающе!

Нежный и горячий поцелуй доказал, что Джанкарло не шутит, и Джилли почувствовала, как сладкая судорога ползет у нее по животу и бедрам. Она не забыла этот низкий, вибрирующий от тщательно сдерживаемой страсти голос своего Джанни.