— Порфирио Гусман, — говорит Джек.

— Что?

— Припоминаете фамилию?

— Нет.

— Так я и думал, — говорит Джек. — Ведь вы убили его двенадцать лет назад. Наверно, это слишком долгий срок, чтобы держать в памяти такую мелочь.

— Что вы собираетесь делать?

— Ну, в моем распоряжении теперь вещи стоимостью в миллион долларов, являющиеся также доказательством вашей причастности к поджогу и убийству вашей жены, — говорит Джек. — Как вы думаете, что я собираюсь с этим делать?

Секундная пауза, после которой Ники говорит:

— Я готов принять разумные условия.

— А я не готов.

— Сто тысяч долларов, — говорит Ники. — Наличными.

— Этого мало, Ники. Вы меня удивляете.

— Полторы сотни.

— Дешевка.

— Ну а что предлагаете вы?

— Остановить судебное преследование, — говорит Джек.

— И это вас полностью устроит?

— Нет, — говорит Джек. — Еще отозвать претензию.

— Если я получу назад мебель…

— Вы ее получите.

— Хорошо.

— После того как сознаетесь в поджоге и убийстве жены.

Долгий вздох Ники.

— Мы все еще можем заключить сделку, — говорит он.

— Я уже все вам сказал, — говорит Джек.

В сделки он не вступает.

— Я еду к вам, — говорит Ники.

— Вместе с завтраком, пожалуйста, — говорит Джек.

И вешает трубку.

Ники грохает кулаком по стойке.

Чувствует, что за спиной у него кто-то стоит.

Это маленький Майкл.

— Бабушку увезли? — спрашивает он.

— Да, — говорит Ники, — но…

— Она тоже сгорела вся целиком? — спрашивает Майкл. — Как мама?

Ники сотрясает дрожь.

126

Жаркое солнце прогоняет утреннюю туманную дымку. И мир вновь обретает ясность и четкость, когда Джек выходит из помещения старого паркового павильона.

Он проверяет патроны в пистолете Тедди.

Шесть штук осталось.

Должно хватить.

Когда они войдут, они войдут через старые ворота. Он услышит скрип и их шаги. Ники один не придет. С ним будут его бойцы.

Достаточно, чтоб меня обезвредить.

Но прежде я убью его.

Джек сует за пояс пистолет и ждет.

127

Летти дель Рио проверяет заряд своего пистолета и сует пистолет обратно в кобуру.

Делать это одной рукой довольно трудно. Еще труднее вести одной рукой машину, но тем не менее она собирается это сделать.

Вырасти на пороге Никиного дома как зловещее видение.

Дин-дон.

Она осторожно ставит на пол возле своих ног чашечку с кофе и заводит мотор. Недоумевая, куда, черт возьми, подевался Джек. Почему он так и не появился?

Ладно. Не важно.

Сейчас пора на встречу с Ники.

Дин-дон.

128

Скрипят ворота.

Джек слышит, как скребут по земле открываемые створки.

Идет кто-то один.

Пусть только это будет Ники, думает Джек.

Он вынимает из-за пояса пистолет, передергивает затвор, держит оружие на изготовку.

Порывом ветра до него доносится запах.

Запах зажженной сигареты.

Черт.

Он сует пистолет обратно под рубашку.

Мать его так, этого Мать-Твою Билли.

129

С минуту они стоят, пряча глаза.

Джек и позабыл, какой красивый вид отсюда открывается: пальмы, бугенвиллеи, джакарандовые деревья и широкая полоса пляжа, тянущаяся до самого мыса Дана-Хед.

Наверно, чудеснее этого вида на всем свете не сыщешь.

За него стоит бороться.

За него стоит убивать.

— Еще не поздно, — говорит Билли.

— Чтобы что?

— Чтобы тебе уйти, — говорит Билли. — И забыть о том, что тут видел.

Джек кивает.

— Слишком поздно, — говорит он. — И давно ты на них работаешь?

— Давно.

— Еще с Атласского склада?

Билли кивает.

— Никто не должен был погибнуть тогда. Дело сводилось к получению денег на восстановление и последующей продаже склада страховой компании.

— Зачем, Билли?

— Из-за денег, — говорит Билли. — Вкалываешь как черт на компанию за жалкие подачки, в то время как агенты жируют, ребята из Отдела андеррайтинга получают откаты, судьи берут взятки, адвокаты гребут под себя, а нам, старым работникам, что? Объедки с барского стола? Надоело!

— Ты подставил меня, — говорит Джек. — Ты передал им мои бумаги, на каждом этапе советовал им, что делать. Ты держал меня на поводке. Ты был в курсе всего и знал, как заставить меня действовать. Ты толкал меня все глубже и глубже в капкан, Билли, и ни словом мне не обмолвился.

— У меня не было выбора, Джек.

— Выбор есть у всех.

— Вот и сделай правильный выбор, — говорит Билли. — Я здесь, чтоб предложить тебе сделку, Джек. Ты все еще можешь оставаться на плаву.

— В одной лодке с тобой и Ники?

Билли смеется:

— Ты все еще ничего не понял, Джек. Дело вовсе не в Ники. Это все Красные кресла. Все начальство, вместе с президентом. Все они — в доле.

Джек чувствует, как земля уплывает из-под ног.

— В чем они в доле?

Билли обводит вокруг себя рукой:

— Да вот в этом, Джек. «Морские зори» — это наша собственность.

Кажется, что мир рушится.

— «Жизнь и пожар в Калифорнии»? — переспрашивает он. — Владеет «Морскими зорями»? И, значит, побережьем?

— Красные кресла владеют и еще кое-кто. Мы все в доле.

— И Ники Вэйл?

— Наш партнер.

Гениально.

Обалдеть, да и только, думает Джек.

— Компания терпела большие убытки, — говорит Билли. — Все эти пожары, землетрясения, мошеннические операции, суды, мы были близки к краху. Так что вместо того чтобы отдать все этим чертовым адвокатам и прочим мерзавцам, мы решили урвать себе кусочек. Мы провели ряд операций — оплатили кое-какие наезды, инсценированные кражи, поддельные медицинские заключения, поджоги и в результате оказались в выигрыше. Выплатив деньги, получили их назад в форме партнерств в фиктивных компаниях.

Отличный способ грабить собственную компанию, думает Джек. Платить по фальшивым претензиям себе самому. Проводить это через держателей страховых полисов, которые впоследствии инвестируют эти деньги обратно в ваши же фиктивные компании.

Ловко.

И все в выигрыше. Русская мафия получает возможность вкладывать грязные деньги в недвижимость, затем нести «ущерб» и получать через страховую компанию деньги уже чистые.

Все счастливы.

Кроме законных держателей полисов, платящих страховые взносы.

И честных до глупости сотрудников Отдела претензий.

И случайных жертв, вроде Памелы Вэйл.

Чудесная мошенническая схема!

А потом — переход на другой уровень.

В самом деле — зачем чикаться с грошовыми претензиями, когда можно сыграть по-крупному? Подвести своих же товарищей под судебный иск, а затем выторговать внесудебное соглашение. Чего проще на должности, которую занимает Билли. Незаконная бумага там, подложный документ здесь. Он же в курсе всех промахов и сомнительных дел, а нет соответствующих улик — он их сфабрикует.

Отлично.

— Рано или поздно, но дело шло к концу, — говорит Билли. — ОСР копал не на шутку, да и полиция включилась… вот мы и замыслили последнюю крупную выплату.

И я стал прекрасной кандидатурой на роль козла отпущения в скандальном процессе по делу о ненадежности. И вся эта шумиха, весь этот спектакль, чтоб придать видимость законности выплате пятидесяти миллионов.

— И тут-то вы вспомнили обо мне?

— Мы берегли тебя, Джек.

— Все двенадцать лет берегли?

— Хочешь верь, хочешь не верь.

Билли швыряет на землю окурок. Затаптывает его, закуривает по новой и говорит:

— Мы столько денег вбухали в «Морские зори» за эти годы. А вы, олухи, ставили нам палки в колеса. «Спасите Стрэндс» чуть не одержал верх. Крах близился, и мы понимали, что требуются деньги.

— И вы втянули Гордона во всю эту показуху, чтоб оправдать гигантскую выплату, — говорит Джек. — Выплату самим себе.