Рука, об руку они вышли на берег и обнаружили, что инструктор уже ждет их, держа под уздцы обоих лошадей. Подмигнув романтической парочке, он посоветовал им поскорее переодеваться в сухое.

Возле конюшни их поджидала машина, и шофер подвез Кристин и Кейна почти к самым коттеджам, так что им даже не пришлось взбираться в гору.

— Ну что, в душ? А потом на обед? — спросил Кейн.

— Я быстренько ополоснусь и прибегу. Умираю от голода! — объявила Кристин.

— Вот если бы мы принимали душ вместе…

— Нет уж! — Смеясь, она подтолкнула Кейна в сторону его коттеджа. — Тогда мы никогда не доберемся до ресторана. Мне хочется просто поесть, прочие мои аппетиты ты вполне удовлетворил.

— Черт подери! Неужели? А для меня то, что я получил в море, было легкой закуской перед обильной трапезой!

Кристин увернулась от его объятий.

— Давай оставим продолжение на десерт. Вроде торта со взбитыми сливками, ладно?

— Ну, я смогу придумать что-нибудь поинтереснее.

Изнывая в предвкушении обещанных «лакомств», Кристин, войдя в коттедж, даже не заметила листка бумаги, откуда-то появившегося на кофейном столике. Она направилась прямо в душ и, торопливо раздевшись, шагнула под прохладные струи, смывая с себя морскую соль. Да и волосы, спутанные после утреннего купания, следовало вымыть ароматным шампунем.

Освежившись и слегка подсушив волосы, Кристин поспешила к платяному шкафу, даже не взглянув в сторону кофейного столика. Порывшись среди вещей, она остановилась на льняном платье с пуговицами сверху донизу. Оно куда женственнее джинсов, решила она, а пуговки лишь раздразнят Кейна, особенно если несколько нижних не застегивать.

Осталось всего два с половиной дня и три ночи! — вдруг со страхом подумала она. Ничто не должно ей помешать испить сполна все восторги, которые сулила близость этого мужчины. Ведь в ее жизни наверняка не будет больше такого сияющего счастья. Никогда не будет!

Отогнав печальные мысли, Кристин направилась к креслу, куда второпях бросила пляжную сумку. Нужно лишь повесить сушиться мокрый купальник, и можно идти. Кейн уже наверняка ждет ее. И тут взгляд ее упал на листок бумаги. Схватив его, она пробежала глазами строчки.

Сверху стояло одно слово: «Срочно». Далее в записке сообщалось: «Звонила Элизабет Бретт. Просила перезвонить ей как можно скорее».

Воздушный замок, выстроенный Кристин за эти несколько дней, стремительно таял, словно от дуновения грозового ветра. В предчувствии бури отчаянно заныло сердце.

Только настоящая беда могла заставить Лиззи позвонить сестре в разгар заслуженного ею отпуска. Наверняка выплыло на свет божий нечто, связанное с Беном Мертоном. Будь это что-то другое, она обратилась бы к родителям. До них ведь было рукой подать, и к тому же они всегда с радостью помогали своей дочурке. Только обуреваемая животным страхом Элизабет решилась бы позвонить сюда. Это означало, что сама она не в состоянии справиться с тем, что случилось. Но чего ей бояться теперь, когда все кончилось? Наверняка у сестры просто разыгралось воображение.

И Кристин вдруг разъярилась не на шутку. Лиззи могла бы подождать еще хоть несколько дней. Разве так уж трудно на столь короткий срок оставить сестру в покое, не надоедать ей стонами и воплями о помощи? Судорожным движением Кристин скомкала в руке проклятую бумажку. Это несправедливо! У нее своя жизнь! А теперь есть Кейн!

Но, даже взвинтив себя до бешенства, она не могла отделаться от навязчивого ощущения, что страх сестры не беспочвен. Нет, случилось явно что-то серьезное. Она приказала себе перестать попусту злиться, сетуя на свою горькую участь. Надо скорее выяснить, что стряслось, и все уладить. Иначе она не успокоится и не сможет чувствовать себя счастливой ни единой секунды.

В коттедже Кристин не было телефона. Чтобы позвонить, надо было идти в главный корпус. Но, перешагнув через порог, она остолбенела. Кейн спокойно сидел на ступеньках крыльца, поджидая ее. В страхе за Лиззи, теряясь в догадках, что случилось с сестрой, Кристин попросту позабыла о нем! Невзирая на все, что было у нее с Кейном, узы крови, связывавшие ее с сестрой, оказались сильнее. Элизабет всегда была у нее на первом месте. Ничто не переменилось.

Горше всего было то, что она сразу перестала воспринимать Кейна как возлюбленного, подарившего ей столько счастья. Он снова стал противником, последовавшим за ней, чтобы разоблачить. Он снова был опасен. Именно в нем воплощались все страхи Элизабет. Не зря он не поверил ни единому слову Кристин в ту злополучную ночь, когда не стало Бена Мертона.

Паника овладела Кристин. Но она одернула себя. Наплевать, что все эти дни ее чувства, ее тело и душа были отданы Кейну. Ни при каких обстоятельствах она не должна позволить ему и дальше властвовать над ней. Теперь он снова враг, и ей не следует забывать об этом. Ради Лиззи!

Да, она спала с ним, но теперь ей предстоит избавиться от него, ускользнуть, чтобы лишить его возможности вернуться к расследованию странных обстоятельств смерти брата. Он не должен даже заподозрить, что между этой смертью и Элизабет существует какая-то связь. Во всяком случае, надо упредить его последующие действия. Ей придется нелегко, но тут уж ничего не поделаешь. Жребий брошен!

13

— Что случилось? — спросил Кейн, стоило ему только взглянуть на нее.

Один-единственный вопрос, а Кристин показалось, что земля уходит у нее из-под ног. Ох, зачем она была так беспечна в последнее время? Забыла, как стремительно Кейн угадывает, что она чувствует, о чем думает? Он все еще сидел на ступеньках, но в позе его мгновенно появилась настороженность, а в глазах — озабоченность. С минуты на минуту он прочтет ее мысли. Этого еще недоставало!

У нее нет права рисковать. Никто не должен узнать о проблемах Элизабет. Никто, и уж тем более Кейн Мертон! Внутренний голос подсказывал ей, что надо держаться естественней, чтобы он не почуял неладное. Любая резкая перемена в ней не только насторожит его, но, скорее всего, поставит под угрозу их отношения. Боже, она же к этому не готова! Прежде чем решиться на такое, нужно поговорить с Лиззи. Лишь тогда станет до конца ясно, что и как делать.

Дрожащие губы Кристин с трудом сложились в извиняющуюся улыбку.

— Заждался? Но мне ведь надо было вымыть голову. Соленая вода так портит волосы! А ты, в конце концов, мог и постучаться, правда?

— Не хотелось тебя тревожить. Ты вправе распоряжаться своим временем по своему усмотрению. — Широко улыбнувшись, Кейн поднялся ей навстречу. — Но волосы твои так роскошно выглядят, что ради этого стоило и подождать!

До Кристин вдруг дошло, что она все еще комкает в руке злосчастную бумажку. Переложить ее в другую руку было невозможно: Кейн сразу бы заметил. Понимая, что деваться некуда, она сдалась — а что еще было делать! — и, раскрыв ладонь, показала Кейну записку.

— Пока мы с тобой утром гуляли, мне звонили. Необходимо перезвонить до обеда, — с наигранной небрежностью произнесла она, беря Кейна под руку и направляясь с ним вниз по склону.

Прищурившись, он окинул ее пристальным взглядом.

— У тебя неприятности? Кристин хмыкнула.

— Вряд ли. Впрочем, лучше разобраться до того, как сядем за стол. Ты не возражаешь, надеюсь?

— Разумеется, нет!

Но Кристин чувствовала, что провести его не удалось. Похоже, он уже понял, как серьезно положение на самом деле.

Мужественно пытаясь скрыть волнение, Кристин шла рядом с Кейном, хотя ей нестерпимо хотелось бегом ринуться к телефону. Она уговаривала себя не паниковать раньше времени. Может быть, Лиззи просто захотелось поболтать… У нее частенько случались приступы депрессии, справляться с которыми в одиночку она не умела. И пока ни из чего не следовало, что грянула гроза. Но все было тщетно. Даже находясь очень далеко от сестры, Кристин шестым чувством угадывала беду. Настоящую беду!

— Наверняка что-то с твоей сестрой, — безразличным тоном заметил Кейн.