Аденауэр счел необходимым прибегнуть к решительным мерам. Правительство приняло постановление о запрещении референдума. Двумя днями позже оно было одобрено бундестагом. Социал-демократы неожиданно проголосовали вместе с депутатами от ХДС/ХСС. Шумахер и Олленхауэр к этому времени пошли на попятный. Они сочли, что антимилитаристские выступления могут дестабилизировать положение в стране, привести к непредсказуемым последствиям, и заявили, что законными методами борьбы могут быть только парламентские.

Начавшиеся было действия по проведению народного опроса стали затухать. В антимилитаристские мероприятия все чаще вмешивалась полиция. Борьбу продолжали фактически только коммунисты. Их лидер Макс Рейман произносил угрожающие речи в бундестаге. Во время одной из них президент бундестага лишил его слова и попросил покинуть зал. Рейман отказался уйти с трибуны, не закончив выступления. По требованию президента в зал вошли полицейские. Депутаты-коммунисты вскочили со своих мест и окружили своего лидера. Начали скандировать: «Полицейские, вон из бундестага!» К скандированию присоединились социал-демократы. Шум охватил все помещение. Полицейских выпроводили, после чего Рейман вместе с коммунистическими депутатами покинул бундестаг.

Канцлер спокойно, с каменным лицом сидел на своем месте. Казалось, что заварушка в зале его вовсе не касается. Он был убежден, что его оборонная политика — единственно правильная, что создание немецких вооруженных сил и их интеграция с другими европейскими армиями — дело неизбежное и решенное, что у него найдутся средства убедить в этом общественность и призвать к порядку радикалов. Его тревожило лишь то, что на Западе Федеративную Республику могут счесть нестабильным и ненадежным партнером и изменить отношение к ней.

После ратификации бундестагом договора о создании Европейского оборонительного сообщества его без особых проволочек одобрили парламенты других подписавших договор стран, кроме Франции. Здесь события развернулись неожиданным образом. Против ЕОС в Национальном собрании решительно выступили депутаты-коммунисты. Многие представители других партий также высказывали опасения по поводу возрождения немецких вооруженных сил, пусть даже и интегрированных в европейские оборонительные структуры.

Процесс ратификации в Париже затягивался. Премьер-министр Мендес-Франс лавировал, не определяя точно своей позиции. На конференции участников ЕОС в Брюсселе в августе 1954 года он выдвинул ряд поправок к уже подписанному договору. Их не приняли. Аденауэр на конференции держался в тени, чтобы не обострять у французов антинемецкие настроения.

Мендес-Франс высказал идею обратиться к Советскому Союзу с предложением согласиться на воссоединение Германии в обмен на отказ европейцев от ЕОС. Аденауэр категорически выступил против. Его поддержали остальные участники. Канцлера встревожила готовность французского премьера пойти на сговор с СССР и тем самым разрушить единую политическую платформу Запада.

Из Брюсселя Аденауэр уезжал с надеждой, что общеевропейская идея у французов возьмет верх над опасениями перед ремилитаризацией немецкого соседа. Его надеждам не суждено было оправдаться.

30 августа 1954 года Национальное собрание Франции приступило к процессу ратификации. Аденауэр находился на отдыхе в местечке Бюллер Хёе близ Баден-Бадена. Ему постоянно докладывали о ходе обсуждения. Канцлер запросил немецкого посла в Париже — не следует ли ему, Аденауэру, предпринять какие-либо шаги, чтобы добиться благоприятного результата. Посол настоятельно посоветовал ничего не предпринимать. Он откровенно сказал, что любое выступление немецкого канцлера лишь ухудшит положение.

В девять часов вечера посол позвонил Аденауэру и сообщил, что 319 голосами против 264 Национальное собрание отклонило договор об ЕОС с формулировкой, что данный вопрос больше не будет обсуждаться. Большинство депутатов встали со своих мест и запели «Марсельезу» — они похоронили Европейское оборонительное сообщество.

Такого поворота событий Аденауэр не ожидал. Он был потрясен. Два дня не хотел ни с кем разговаривать. С созданием ЕОС были увязаны вступление в силу Германского договора и отмена Оккупационного статута. Рушилось то, что приносило ФРГ полный суверенитет и продвигало вперед дело европейской интеграции. Канцлер назвал 30 августа «черным» днем для Европы. Его не покидало обычно несвойственное ему раздражение. Он дает интервью лондонской «Тайме» и говорит, что французы губят европейскую интеграцию. Франция изолирует себя от Европы. Теперь в Германии не исключена новая вспышка национализма. Федеративная Республика должна получить право на создание собственных вооруженных сил. Канцлер пишет Даллесу, что лучшие европейцы живут в Америке.

В Бюллер Хёе были вызваны все члены кабинета. Они ругали французов, но ничего конструктивного придумать не могли. На следующий день было опубликовано заявление. В нем указывалось, что правительство ФРГ намерено продолжать политику европейской интеграции во всех сферах и будет стремиться к получению Федеративной Республикой суверенитета при ее участии в европейской обороне.

Через несколько дней Аденауэр полностью пришел в себя. Он попросил Хальштейна дать ему многостраничный текст договора об ЕОС, который он ранее в деталях не читал. Пройдясь по тексту, он сказал Хальштейну:

— Люди там, в Париже, не дураки. Договор, который вы подготовили, не так уж и хорош, как о нем говорили. — Канцлер предложил статс-секретарю продумать следующие шаги.

Обстановка менялась быстро. Аденауэр получил поддержку от англичан и американцев. В середине сентября 1954 года Иден предложил временно отказаться от планов интеграции Европы, ввести в силу Германский договор и принять Федеративную Республику в качестве суверенного государства в НАТО.

Вскоре в Бонн прибыл Даллес. Канцлер и государственный секретарь сошлись во мнении, что вступление ФРГ в НАТО — лучшее решение вопроса о создании немецкой армии и суверенитете. Даллес осудил действия французов, демонстративно отказался от визита в Париж, сказал, что на Францию нужно оказать давление, но так, чтобы не бросить ее в объятия России.

Личные отношения Аденауэра и Даллеса укрепились. В одной машине они отправились на аэродром и договорились о новых совместных шагах. Согласились, что никакие компромиссы с Москвой невозможны — необходимо добиваться включения Федеративной Республики в западные структуры. Канцлер, вопреки протоколу, проводил государственного секретаря до трапа самолета, на котором Даллес улетел из Бонна.

С 29 октября по 3 ноября 1954 года в Лондоне прошла конференция девяти государств: Англии, Франции, Италии, стран Бенилюкса, ФРГ, США и Канады. Аденауэр тесно контактирует с Иденом и Даллесом. Обсуждается вопрос о немецком суверенитете и создании армии ФРГ в рамках НАТО. Мендес-Франс открыто демонстрирует недоверие к немцам и весьма сдержанно относится к приему Федеративной Республики в НАТО. Решительно высказывается за наложение на немцев ограничений в сфере производства вооружений.

Жесткая позиция французского премьер-министра поставила конференцию на грань срыва. Аденауэр заявляет, что Федеративная Республика откажется от производства атомного, химического и бактериологического оружия, от некоторых видов тяжелого вооружения. Даллес и Иден решительно поддерживают Аденауэра.

Конференция спасена. Достигается договоренность о вступлении Федеративной Республики в НАТО, о ее вкладе в совместную оборону. Брюссельский договор между Бельгией, Францией, Великобританией, Голландией и Люксембургом о предоставлении взаимопомощи в случае нападения на одну из стран, заключенный в марте 1948 года, трансформируется в Западноевропейский Союз с участием в нем Федеративной Республики и Италии. Ему надлежало стать ядром европейской интеграции. Решили в короткие сроки отменить Оккупационный статут и упразднить союзническую Верховную комиссию в Германии. Федеративная Республика получила право сформировать 12 дивизий, военно-воздушные силы в составе 1350 самолетов и военно-морские силы в виде небольших соединений.