Кэтрин вышла в гостиную и увидела, что он сидит у огня и держит на руках спящую Эмилию, поглаживая ее пухлые щечки.

— Дай ее мне, я уложу ее в кроватку, — сказала Кэтрин, подходя ближе.

— Лучше я сам это сделаю, — отозвался Колин, медленно вставая с кресла.

Они прошли в спальню, Колин уложил девочку в колыбель и осторожно накрыл крошечным одеялом.

— Сладких снов, моя радость, — прошептал он и осторожно обнял Кэтрин за плечи. Они возвратились в гостиную и опустились на пол возле камина.

— Ты думаешь, Слоун рано или поздно поймет, что я вернулась вместе с тобой? — спросила она, обнимая колени руками.

— Конечно.

— Но именно поэтому мне и не следует здесь оставаться. Я знаю, что ты не боишься, зато я боюсь... за тебя и твоих родителей.

Колин подсел поближе и вынул заколку из ее волос. Ему вдруг вспомнился их первый вечер, когда он вот так же распускал ее волосы и играл этими сверкающими, шелковистыми прядями. Но как же осторожно это приходилось делать, как же испуганно она шарахалась от каждого его движения!

— Неужели я чуть было не потерял тебя? — хрипло спросил он, беря ее лицо в свои ладони.

Взгляд ее зеленых глаз был столь страстным и зовущим, что он задрожал. А когда она обхватила руками его шею, дрожь еще больше усилилась. Но и Кэтрин волновалась не меньше его. Ей хотелось любви этого человека — этого сильного и умелого мужчины, который был способен пробуждать в ней страстную женщину. Да, он не давал ей никаких обещаний, но зато одарял незабываемыми воспоминаниями. Как же ей хотелось узнать его до конца, увидеть обнаженным, почувствовать в себе! И пусть их любовь будет недолгой — теперь ее это не страшит. Даже если у них нет будущего, зато впереди целая ночь любви!

Возможно, перед расставанием они даже смогут провести вместе не одну, а несколько таких ночей — ну что ж, чудесно! Чем больше прекрасных воспоминаний, тем счастливее жизнь. Он подарит ей уверенность в себе, а она заставит его хоть на какое-то время забыть о его давней, но все еще мучительной утрате.

Кэтрин пристально посмотрела ему в глаза, а затем, не говоря ни слова, припала к его губам долгим поцелуем. Колин зарычал, издал сдавленный вздох и с силой прижал ее к себе. Они переплелись языками, задыхаясь от возбуждения и забыв обо всем. Это был уже не тот деликатный и осторожный поцелуй, которым он возбуждал ее прежде. Это было требовательное, неистовое желание, подобное реву ветра или раскату грома. И она с готовностью, трепеща и замирая, шла навстречу его желанию, удивляясь тому, откуда в ней самой появилось ответное желание, горячей волной охватившее все ее тело.

Теперь она была уверена, что приняла правильное решение! И какое счастье, что ей так и не удалось добраться до Сан-Франциско! Сейчас она полностью и безвозвратно принадлежит этому человеку и не желает думать о будущем. Настоящее прекрасно, и этого довольно!

— Кэтрин, — с трудом прошептал он. — Я так долго этого ждал!

«И я тоже», — подумала она, нетерпеливо извиваясь в его объятиях и ощущая, как бешено колотится сердце.

— Если я вдруг буду слишком грубым, — шептал он, касаясь мочки ее уха кончиком влажного языка, — останови меня. Скажи только слово. Я обещаю, что всегда буду вести себя с тобой только ласково и нежно — и никак иначе!

— Ты никогда не будешь слишком грубым, — в перерывах между поцелуями прошептала она. — А я никогда больше не буду тебя бояться.

Привычным движением он быстро стянул с нее свитер и расстегнул бюстгальтер. Взяв в обе ладони ее тяжелые тугие груди, он терся о них щеками и носом, ласкал их губами и языком, сжимал и массировал.

Кэтрин кусала губы, постанывала от удовольствия, гладила его волосы, смотрела вокруг затуманенным взором. Как можно быть таким сильным, гордым, мужественным — и при этом удивительно теплым и нежным! Она расстегнула и сняла с него рубашку, после чего стала покрывать его мускулистую грудь быстрыми, дразнящими поцелуями. Колин замер, напрягся, а потом издал бурный вздох, буквально зарычав от вожделения. И снова принялся целовать Кэтрин, испытывая адское желание немедленно поднять ее на руки, отнести в постель и со всей неистовой страстью погрузиться в упругое и податливое женское лоно. Но внутренний голос призывал его не торопиться, а наполнить эти трепетные мгновения как можно большим количеством незабываемых впечатлений.

Целуя и вбирая в рот ее упругие, возбужденные соски, он расстегнул ее джинсы и медленно стянул их до лодыжек. Затем встал перед ней на колени, снял с нее сапоги и лишь после этого окончательно освободил от джинсов. Затем наклонился над ней, целуя живот и бедра, запустил пальцы в кружевные розовые трусики, и Кэтрин слегка приподнялась, помогая ему стянуть их с себя.

Ее кожа была такой теплой и шелковистой, а тело буквально вибрировало от его поцелуев и прикосновений. Собственное возбуждение распирало его джинсы, но он намеренно не торопился. Сначала надо заставить Кэтрин забыть обо всем, стереть из ее памяти все страшные воспоминания и самым убедительным образом доказать, как прекрасны могут быть отношения между мужчиной и женщиной, когда они любят друг друга.

Поймав себя на этой мысли, он вдруг оцепенел. А ведь это чистая правда — они любят друг друга, и глупо от этого отрекаться. Да и как можно не полюбить эту прекрасную и желанную женщину? Ну и что из того, что она решила подарить ему одну ночь, но отнюдь не собирается связывать с ним свое будущее? Одна, только одна ночь любви, но зато эта ночь обещает превзойти все его ожидания.

Он непрерывно целовал ее, оставляя влажный след кончиком языка от живота до самого подбородка. Затем снова припал к ее губам, раздвинул их языком и одновременно проник рукой между ее теплых бедер. Она уже была готова к этой ласке и послушно развела колени.

Колин расстегнул верхнюю пуговицу своих джинсов, после чего подхватил Кэтрин в объятия и перенес в спальню. Положив ее на кровать, он в очередной раз пальцами, губами и языком исследовал каждый дюйм ее трепещущего тела. Это было так восхитительно, что она уже не сомневалась: все дальнейшее будет еще прекраснее, и эта ночь станет лучшим воспоминанием ее жизни.

Голова Колина оказалась между ее бедер. Кэтрин охнула, согнула ноги в коленях и развела их в стороны, выгибаясь навстречу его откровенным и возбуждающим поцелуям. Сладострастное проникновение его умелого языка доставило ей такое острое, ни с чем не сравнимое удовольствие, что она вцепилась пальцами в его плечи и застонала:

— Колин, я хочу тебя!

— И я хочу тебя, Кэт!

Она приподнялась и заставила его выпрямиться. Теперь она сидела на краю постели, а он стоял перед ней. Кэтрин поспешно расстегнула оставшиеся пуговицы его джинсов и сдернула их вниз. Затем запустила пальцы за края его белых трусов, стянула их и замерла от вида возбужденной мужской плоти. Колин зарычал, запуская пальцы в ее густые волосы, а она принялась упоенно ласкать его плоть губами и языком, желая доставить ему такое же удовольствие, какое испытала несколько минут назад сама. Медленно двигая головой, она обеими руками принялась нежно поглаживать упругие и мускулистые мужские бедра и выпуклые ягодицы.

Внезапно он остановил ее, поднял на ноги и пристально посмотрел в глаза. Никогда еще ни один мужчина не смотрел на нее с такой любовью, страстью и обожанием.

— Ложись, — прошептал он, а сам сделал шаг в сторону и открыл ящик стола. — Я достану презерватив.

Однако стоило ему повернуться к ней, как она проворно перехватила его руку, выхватила маленький пакетик и бросила на пол.

— Не надо!

— Кэтрин...

— Я знаю, чего я хочу.

— В следующий раз, любовь моя, — пробормотал он, нагибаясь, поднял пакет и распечатал его. — Я сейчас не в состоянии тебе что-либо доказывать или объяснять. Как же ты великолепна!

Он лег на нее сверху, и она закрыла глаза. Когда он вошел в нее, такой большой, сильный и могучий, Кэтрин мгновенно захлестнул целый океан ощущений. Обвив его ногами, она стала яростно двигать бедрами, выгибаясь всем телом и коротко постанывая. Наконец-то они стали единым целым, и теперь в них билось одно сердце!