- Бери, - разрешила Фая. - И заодно намекни своему благоверному, что не мешало бы сделать тебе скромный подарок. 

- Да ты с ума сошла. Откуда у него такие деньги?

- Вот пусть и подумает, где их заработать. А то только пыль в глаза пускать.

- Ладно, - я поднялась из-за стола и к Фае наклонилась, чтобы губами к её впалой щеке приложиться. – Пойду. Спасибо за чай.

- Не забудь, что в пятницу ко мне придёт нотариус, завещание составлять. Придёшь?

- Зачем?

- Вдруг я что-нибудь забуду?

- Тося напомнит. Она каждую лишнюю бусину знает.

Фая укоризненно качнула головой.

- Тебе совсем наплевать на старуху.

- Просто я не понимаю, зачем тебе ещё одно завещание. Ты сколько раз его составляла?

- Ничего, пригодится.

- Или тебе просто нравится нотариус? Как его зовут? Виталик?

Фая засмеялась.

- Побойся бога, несчастный молодой человек. Он меня боится и никогда со мной не спорит.

- Теперь понятно, почему безропотно раз за разом к тебе является. Всё, я ушла. – Ручкой тётке сделала, заглянула на кухню, чтобы с Тосей попрощаться и, наконец, квартиру покинула. Вышла на улицу и на голубое небо посмотрела. Ни одного облачка не наблюдалось, а солнце жарило вовсю, что заставило меня передумать по поводу прогулки. Прошла через двор, свернула в подворотню, и уже через пару минут оказалась на центральном проспекте. Замедлила шаг, раздумывая, не плюнуть ли на работу и не заняться ли шоппингом, пусть и мелким, раз денег на большую радость всё равно не хватит. Но маленькая радость, это всё равно лучше, чем ничего, ведь так?

Но испортил всё Лёвушка, прервав мои мысли телефонным звонком.

- Так что, ты надумала?

- Ты такой быстрый, - поразилась я. – Мне нужно с мужем поговорить.

- А что с ним говорить? Я же тебя не к чёрту на куличики отправляю, а в Париж. Сама подумай!

- Да я-то подумала уже, но… Жизнь семейная, она такая, Лёвушка, сам, наверное, понимаешь.

Он что-то забубнил в сторону, видимо, признавался, что понимает, как никто другой и сам себе сочувствует, а затем потребовал:

- На работу приезжай.

- Зачем? – вроде бы удивилась я, а Шильман оторопел от моей наглости.

- Я тебе зарплату плачу!

- Так нет же никого!

- Ника, не зли меня, приезжай.

Пришлось ехать. В офис я вошла с кислым видом, но тут же приказала себе взбодриться. Коллеги меня и так не особо жаловали, а всё из-за того, что Лёвушка принял меня на работу без всякого опыта и даже рекомендаций, и уж как-то слишком быстро ко мне проникся, совершенно неожиданно для всех (особенно, для его жены) и оттого, как многим казалось, несправедливо, записал в друзья, многое мне прощал и вообще всячески поощрял. Правда, я не напрашивалась, и даже глазки ему никогда не строила, в мыслях у меня такого коварства не было. Но мне, конечно же, никто не верил. Когда я входила в его кабинет и дверь за собой закрывала, все были уверены, что знают, зачем я к нему пошла. Очередную поблажку зарабатывать. Даже его собственная секретарша, когда входила в кабинет и видела меня, сидящую в кресле, закинув ногу на ногу (дурацкая привычка, знаю!), лицо у неё сразу делалось каменное и суровое. И ведь бесполезно объяснять всем, что никакой я Лёвушке не друг, и ценит он меня не за красоту и не за сообразительность, а уж тем более не за ум (могу я себе польстить?), а за то, что я основной доход ему приношу, и дружить со мной ему попросту выгодно.

Я за свой стол присела и с тоской уставилась на экран компьютера, на котором красивые рыбки плавали. Дверь кабинета начальника хлопнула, все вздрогнули, разговоры стихли, а через пару секунд в зале появился Лёвушка, холённый до безобразия. Брильянтовая булавка на галстуке сияла, а обширная лысина и начищенные ботинки блестели. И вообще он выглядел сегодня как-то по-особенному нарядно, я даже засмотрелась.

- О, ты пришла, - обрадовался он и поинтересовался: - Работаешь?

Я посмотрела на рыбок и подтвердила:

- Работаю.

- Отлично, отлично. – Глянул на притихших сотрудниц и ко мне наклонился, облокотившись на спинку моего кресла. – Кажется, Норманы нас собираются ещё раз посетить, уж очень им понравилось.

Я глаза закатила.

- Опять эти зануды?

- Что делать, Никуш, что делать. Работа у нас такая.

- А ты куда так вырядился?

- В театр сегодня идём с Галей. Вот…

Я усмехнулась.

- Помирились?

- Тише ты!

- Да ладно. Я же говорила, что так будет. Только ты на провокации не поддавайся.

Лёвушка заметно погрустнел.

- Думаешь, устроит мне на ночь скандальчик?

Я только плечами пожала и поддела его:

- Сам виноват.

Он спорить не стал. А вот Витя, которому я по глупости вечером проболталась о семейных проблемах Шильмана, отругал.

- Вот что ты лезешь? Разве это твоё дело?

- Так разве я лезу? Он совета попросил…

- А ты дала! Ты ведь у меня самая умная. Ты всем советы даёшь, даже мужу, который от жены загулял, а ты ему советы даёшь. Нельзя ведь так, Ника!

- Да почему? – я искренне недоумевала. – У нас с Лёвушкой хорошие отношения.

- Вот именно, у тебя со всеми мужиками вокруг хорошие отношения. Лучше бы подругу завела.

Я смотрела на него, потом ноги под себя поджала, вжавшись в кресло.

- У меня есть подруги, - возразила я.

- Правда? Ты Фаю имеешь в виду?

Я сложила руки на груди, с недовольством за мужем наблюдая. Он моих взглядов не замечал, или специально игнорировал, сидел за столом у окна, и бутерброд жевал, уткнувшись взглядом в газету.

- А что ты имеешь против Фаи?

Витя только усмехнулся.

- Да ничего. – Кинул на меня быстрый взгляд. – Ну, правда, ничего. Но подружка помоложе тоже бы пригодилась.

- Для чего? Витюш, ты заскучал что ли?

Жевать он перестал и вроде бы даже поперхнулся.

- Ты чего говоришь-то?

- Просто твоего интереса моими молодыми подругами не совсем понимаю.

- Я же о тебе беспокоюсь. Действует на тебя эта старуха со своими нравоучениями, неужели ты не понимаешь?

- Понимаю. Но что в этом плохого? Раньше ты не жаловался никогда.

Он руками на меня замахал.

- Всё, забудь. Что ты скандал на пустом месте раздуваешь?

Муж снова в газету уткнулся, а я на него смотрела и думала о том, что, если всё в моей жизни пойдёт по накатанной, то мне ещё много лет придётся наблюдать за тем, как он жуёт, а крошки на газету сыплются. И мало того, что наблюдать, а ещё что-то радостное для себя в этом находить. Это же мой муж.

Я заставила себя встряхнуться и с кресла поднялась. К Вите подошла и обняла его, прижавшись подбородком к его макушке. В газету его заглянула. А муж руку поднял и по плечу меня погладил.

- Соскучилась?

- Подари мне завтра цветы, - попросила я.

Он голову поднял и в подбородок меня ударил, я отстранилась.

- По поводу?

- Без повода, Вить. Просто подари.

- Ну, хорошо, подарю. – Улыбнулся, а я в ответ улыбнулась, хотя была уверена, что завтра он о своём обещании напрочь забудет.

- А на море поедем? Ты обещал.

Он всерьёз нахмурился.

- На море? Когда?

Я начала терять терпение.

- Летом, Витя. Ещё два месяца впереди. Выбери время.

- Если меня отпустят, то, конечно, поедем.

- Но тебя, конечно же, не отпустят.

Он улыбнулся.

- Это тоже хорошо.

- Кому как, знаешь ли. Мне от твоей незаменимости на работе пока ни горячо, ни холодно. – Настроение у меня пропало, я от мужа отошла, и пояс на халате развязала. – Я спать. А ты читай газету.

- Ника!

Халат упал на пол, я на мужа обернулась, а потом дверь спальни за собой закрыла. Витя появился через две минуты, а я в очередной раз вспомнила Фаины слова про скуку.

- Надо с этим что-то делать, - пробормотала я себе под нос, когда следующим утром перед зеркалом крутилась. Витя, как всегда, завтракал на ходу, бродя по квартире, собираясь и попутно с кем-то по телефону разговаривая. А я, привыкшая к такому, утром с ним за стол никогда не садилась, да и вообще предпочитала не завтракать, не загружая организм с утра раннего, если только чай выпивала и съедала мандарин или яблоко.