Вы зашли в райком и попали на заседание. Но не обычного типа. Не похож на обычного докладчика тот, кто стоит сейчас у трибуны. Это молодой паренек с живым лицом и быстрыми, внимательными глазами. Собственно, и не такой уж молодой, — ровесник второго года революции. Но на станкостроительном заводе, где он вырос и первый поднял движение скоростников, этого талантливого токаря, Тиграна Тумикяна, зовут «наш сынок». Не похожи на обычных участников заседаний и собравшиеся в большом зале люди: это всё токари, цвет и гордость своей специальности не одного только, а многих заводов и фабрик района, токари, пришедшие послушать своего товарища. Впрочем, тут можно встретить и не только токарей. Сюда заходит старый изобретатель, бывший путиловец, Агеев Тимофей Иванович; умный лоб его рассечен шрамом, — память об одной из боевых кампаний, проделанных за долгую жизнь; дышит он не легко — от астмы, а глаза светятся молодым интересом ко всему, что касается техники и производства; он — прирожденный изобретатель-педагог, любящий готовить смену; и не одиночек готовить, а сразу целую группу, человек по сорок — пятьдесят. Агеев сейчас начальник опытной мастерской электромашиностроительного завода. Здесь можно встретить и модно причесанную, нарядную, очень еще молодую крестьянскую девушку Паранцем Мелкумян. Совсем недавно она пришла на завод из Ноемберянского района республики, до смерти боялась и машин и незнакомых людей, ничего не знала. А сейчас делает обмотку быстрее, чем опытная обмотчица на электромашиностроительном в Харькове. Тут и другие знатные люди республики: худощавый и остроумный Роберт Хачатрян, кажущийся старше своих 23 лет, — тоже скоростник; мечтательный и красивый, как девушка, мастер заготовительного цеха Анушаван Геворкян; кажется, слова громкого не скажет, такой застенчивый и тихий по виду этот мастер, — а у него славная боевая биография, он был беззаветно храбрым солдатом на фронте Отечественной войны. Впрочем, и там, совершая подвиги, оставался верным себе самому: в характеристике, данной ему военным командованием, наряду с храбростью и дисциплинированностью, отмечены «вежливость и тактичность». Большая часть собравшихся — молодые люди, но повидавшие фронт, понюхавшие пороху. А есть среди них и совсем юнцы, такие, для которых Отечественная война — глубокое прошлое, время их детства. Это молодежь годов рождения 1928–1929. Вот два закадычных друга с завода «Автодеталь» — Жора Шагинян и Мартын Арутюнян. Жора — шлифовальщик; не успел выйти из учеников на разряд, как сразу же рационализировал свою работу и на каждой детали сберегает 21 секунду, а за рабочий день перевыполняет план почти в шесть раз. К новому году — 1 января 1951 — Жора очутился сразу в 1960 году. Он депутат Ереванского городского Совета, кандидат партии. Лицо у него юное и простодушное; низко, по самые брови, начесаны волосы, орлиный нос. Его друг, Мартын, тоже, как Жора, ереванец родом. У него такая же короткая с виду производственная биография, но с интересной и необычной подробностью: Мартын начал было работать на двух станках, а вот сейчас перешел опять на один станок. И, перейдя с двух на один, стал давать продукции больше и качеством выше, чем давал на двух станках. Это получилось потому, что он научился брать от одного станка больше, чем мог бы на двух: особо организовал рабочее место, особо подготовил станок, обдумал каждое свое движение, чтоб не делать лишних. Кроме того, местный рабочий Радик Меликян придумал новый метод особой постановки детали на станок и при этом изобрел тормоз, сразу останавливающий станок, когда нужно, отчего времени и лишнего холостого хода тратится меньше. Вот этот метод Радика Меликяна он и использовал.

В его биографии вот что ново: старшее поколение рабочих тянется за корифеями-новаторами, почти от каждого токаря, например, слышишь о том, что его увлек ленинградец Борткевич, заинтересовал Борткевич. А самое молодое поколение рабочих уже имеет свои местные образцы, своих местных вожаков, как Радик Меликян. И они в гораздо большей степени занимаются спортом, чем поколение среднего возраста. От тех редко-редко услышишь об интересе к шахматам или футболу, а эти — все спортсмены. И если про Тумикяна старшее поколение рабочих говорит «наш сынок», то про этих оно может сказать «наши внучата».

О чем же говорит перед собравшимися рабочими Тигран Тумикян? Он делится с ними замечательным опытом скоростной работы. Он рассказывает, как увлекся ленинградцем Генрихом Борткевичем, как решил применить его приемы и как добился вначале большой скорости; но очень мешала стальная стружка. При скоростном резании она мгновенно накапливалась в огромном количестве и, как лиана, опутывала инструмент. Что тут делать? Тигран Тумикян вспомнил проф. Касьяна, изобретшего прекрасные камнерезные станки. И вот ученый и токарь дружно стоят у станка, ученый помогает токарю — резец проф. Касьяна автоматически подсекает накопляющуюся стружку и не дает ей оплетать инструмент. И об этом идет рассказ знатного токаря.

В Сталинском районе, секретарь которого имеет ученую степень, такие собрания происходят очень часто. Ни одного интересного замысла ни на одном заводе не проходит без того, чтоб бюро райкома не ознакомилось с ним, не заслушало автора и не устроило обмена его опыта со всеми другими заводами района. Отсюда — массовое движение рабочих за овладение новыми приемами работы.

Заглянем и в кабинет директора электромашиностроительного завода Гугена Тиграновича Чолахяна. Сперва он расскажет историю завода, характерную и для многих других того же района: завод был построен в 1940 году, законсервирован и только в 1947 году передан в Министерство электромашиностроения; профиль его — электромашины для сельского хозяйства И в 1950 году, несмотря на недостроенность многих корпусов, завод сумел за 11 месяцев выпустить машин в четыре раза больше, чем за весь 1947 год. Так растет техника и производительность труда.

— Назовите Электросилу, Московский трансформаторный, «Динамо», — среди этих заводов наш занимает пятое место, а достроим корпуса — и выше сядет! — с нежностью говорит директор. И в тоне его слышится такая же законная гордость, с какой когда-то сказал Генрих Гейне в своем знаменитом стихотворении:

Чтобы представить себе дневную выработку этого завода, надо помнить, что число трансформаторов и генераторов, выработанных на электромашиностроительном за один день, больше числа трансформаторов и генераторов, получаемых всеми тремя республиками Закавказья за один год.

К концу 1955 года завод выпустит десятки тысяч передвижных подстанций для сельскохозяйственных работ. Это последнее слово сельскохозяйственной техники. В 1950 году здесь освоили очень нужную продукцию: щит управления. «Мы тридцать лет ждали такой продукции», — говорят работники сельского хозяйства. На своей железнодорожной станции, рельсы которой въезжают в самый цех, завод грузит и грузит эти стройные, чисто окрашенные масляной краской щиты, отсылаемые на места «комплектно», то есть вместе с генератором.

Молодостью веет от стен завода. Молоды его рабочие, вчера еще — ученики заводских школ. Молоды его инженеры, пришедшие сюда прямо из втузов — Ереванского, Тбилисского, Бакинского. Молодо самое сырье, на котором завод работает: медь — в основном своя, армянская, из новых плавильных печей; трансформаторное масло — из Азербайджана; металл — из Руставского металлургического завода в Грузии…

Так, на примере только одного района, только одного города, только одной из братских республик нашего великого Союза ярко сказываются плоды мудрой политики большевиков, индустриализовавших наши бывшие глухие окраины.

И в годы великих строек второй пятилетки эти очаги индустриальной культуры стали особым оплотом связи наших народов и тесной их дружбы. Поэмы напишут когда-нибудь о братской помощи стройкам со всех концов Союза, от каждого промышленного очага любой нашей республики. Актом добровольного сверхпланового дара, — дара, охватившего людей творческой радостью, — сделались обязательства, даваемые заводами, фабриками, железными дорогами. Стройки и производства вступили в прямую связь друг с другом, люди их начали переписываться. Строители Цимлянского узла обратились с письмом к Кироваканекому комбинату имени Мясникова — дать им поскорей и побольше карбида лучшего качества. Личное обращение стройки обежало все цехи. И быстрая отгрузка карбида сделалась вопросом чести, дружбы, гордости для рабочих комбината. В Ереване для того же Цимлянского узла местный завод стройматериалов готовил мраморную крошку. Она изготовлялась в соревновании двух смежных бригад, дробильщиков и сортировщиков. Люди выполняли по две — две с половиной нормы в день.