— Мне пришлось бы… подлить ему одно из тех снадобий… что делают людей сговорчивее. — Вздохнул Хенрик, почему-то быстро взглянув на меня.

Ну, хоть что-то сообразил. Однако это теперь такая мелочь, по сравнению с тем, в чем он признался!

Ему задали несколько не существенных вопросов и отправили в его комнату.

Несмотря на то, что каждая из этих уютно обставленных комнат имеет примыкающую умывальню, на окнах там стоят красивые витые решетки, а двери запираются на ключ. И стены защищены заклинаньями.

Чтобы те, кто выйдет оттуда свободным человеком, не могли пожаловаться на неудобства, а те, кому хотелось бы быть отсюда подальше, не смогли осуществить свои желания.

Председатель объявляет перерыв на час и мы встаем, проявляя таким образом почтение к стремительно выходящему прочь королю.

— Идем, выпьем чаю со свежими пирожками, — зовет Кларисса, и я нехотя плетусь за ней.

Не хочу я сейчас ни есть, ни пить, от точащей душу тревоги мне хочется сделать что-нибудь такое… чего не ожидают от меня те, кто уверен, что знает меня как себя.

Мы проходим мимо комнат, в которых заперты привезенные на сегодняшний суд подозреваемые и я мечтаю, чтобы двери хоть на миг стали прозрачными. Не все… только в одной комнате.

После перерыва в судную комнату ввели Мари. На голове девушки одет простенький чепчик, а выглядит она побледневшей и утомленной. Хотя маги уверяют, что здоровье ей подправили.

Девушка провела всю ту ночь, когда мы их искали, и следующий день, взаперти в маленькой заброшенной охотничьей избушке на болотах. Осенью, когда начинается перелет гусей и уток, в тех местах многолюдно, и её освободили бы быстро. Но сейчас весна и, пока до нее не добрались маги, Мари сидела, забравшись с ногами на стол, потому что по полу, оказывается, бегали мыши.

— Как твое девичье имя? — Первый же вопрос председателя вгоняет Мариту в легкий ступор.

Она оглядывает нас подозрительным взглядом, тяжело вздыхает, словно ей предстоит прыжок с моста в реку и тихонько бормочет:

— Марита Чануа.

Король вопросительно глянул на Клариссу, получил подтверждающий кивок и нахмурился.

— Кто может подтвердить, что ваш брак состоялся без применения силы и незаконных действий? — Взглянув на короля, переводит в слова его недовольство милорд.

А с чего его величество должен радоваться? Единственная дочь одного из самых толстых денежных мешков столицы могла бы оживить своим приданым любую из захиревших знатных фамилий.

— Я. — Произношу заранее приготовленное слово и это первое, что я сказал за сегодняшнее судилище.

— Как вы познакомились со своим мужем? — продолжает милорд совершенно не имеющие к делу вопросы.

Однако никто из нас не протестует. Король тоже человек и ничто человеческое ему не чуждо, в том числе и любопытство.

Да и я пока не имел случая поподробнее узнать эту историю.

— Я его обругала. — Чуть виновато и мечтательно вздыхает Марита. — Я приехала в одну из лавок отца, туда утром привезли расписанные вручную отрезы антийского шелка… я собиралась отложить себе парочку. А он стоял у прилавка и выбирал бусы. Это я потом увидела… когда задела его локтем. Он оглянулся… и нечаянно порвал нить… бусы рассыпались. А я и сказала… неужели есть девушка, которой нравится этот растяпа?! Он покраснел… и стал таким милым… и пробормотал что это бусы для сестры. Продавцы кинулись помогать собирать бусинки, а я пошла в ту комнату, где лежали ткани. Но в дверях услышала… как он попросил прислать эти бусы в гостиницу "три коня". Я потому и запомнила… смешное название. А вечером отец познакомил меня с каким-то облезлым бароном и объявил, что это мой жених и что свадьба через три дня. Он, наверное, боялся… если у меня будет больше времени, я очухаюсь и придумаю, как удрать. Но мне хватило и трех дней. А когда я убежала… то помчалась в эти "три коня"… больше мне некуда было идти. Я не сразу сказала ему свое имя… просто объяснила, почему убежала. Он велел подождать и ушел. Я только много позже узнала, что он маг и может запутать следы. Если бы не он, меня поймали бы через день.

— Через несколько часов. — Сухо поправляет ее Кларисса, но в глазах у нее мелькают смешинки. — Тебе очень повезло, что Хенрик вовремя подчистил следы.

— Да. — С гордостью соглашается Марита. — Он самый лучший!

— А ты знала, что он решил захватить в плен милорда Зигеля, чтобы женить на своей сестре?! — Строго спросил осмелевшую девушку председатель, и она внезапно расхохоталась.

— Это, небось, он вам такое наплел? Ох, не могу! Да вы на них посмотрите, что он, что сестра, они же слова поперек правил приличия сказать не могут, не то, чтобы закон нарушить! Куда им, такие планы придумывать! Это я сама дельце провернула, и слуг приглядела и подкупила, и Зигеля в замок привезла! Да спросите его самого, кто с ним в подвале разговаривал? Можете даже опознанье устроить. Только парик мне черный отдайте, я тогда Ортензию изображала! И утром, пока он спал, в спальню пробралась, чтоб потребовать исполнения клятв… какие он якобы ночью давал… а он гад такой, перенос открыл. Я его удержать хотела… не пустить… За камзол ухватила… да куда там… здоровый, бугаище!

— И что же он вам сказал… когда вы с ним вместе перенеслись?

— Много чего сказал. — Сердито фыркнула Мари. — Он вообще гад редкостный оказался, издевался надо мной как мог. Волосы вот обрезал… кучером меня нарядил… хорошо, что не удалось Орти за него выдать… все они, эти знатные господа…

Тут она сообразила, что несет что-то не то, и замолчала.

— Грег… — Уставился на меня король. — Ты правда… издевался?!

— Она перенос сбила. — Пожал плечами я, утаивать правду дольше было невозможно. — Оказаться посреди незнакомой дороги без денег, с лохматой девицей в алом халате и ночных туфлях… конечно, я был зол. К тому же за то время, что я сидел в подвале… она мне надоела своими притязаньями!

— Он врет. — Категорично опровергла мои слова Мари. — Это не Зигель! Я ту белобрысую смазливую мордашку теперь всю жизнь помнить буду.

— Он был под заклинанием личины. — Снизошла Клара до пояснений девице. — Мы не могли допустить, чтобы опасности подвергался настоящий Зигель! Едва получили сообщение, что вы договариваетесь его украсть, так сразу и подменили.

— Кто договаривался? Какое сообщение? — Уперлась Мари. — Ничего такого не было! А если там был не настоящий Зигель, а вот этот… Грег… то я его постараюсь запомнить! Своих врагов нужно знать в лицо.

— Иди в свою комнату, если будешь нужна, тебя приведут. — Объявил председатель.

Марита послушно встала со стула, но, уже дойдя до двери, внезапно обернулась.

— А можно мне… к Хенрику? — Её голос жалобно дрогнул.

Председатель вопросительно глянул на короля, на Клариссу, на меня… и кивнул.

— Отведите ее к Хенрику Тарни.

— Спасибо! — Личико Мариты озарилось счастливой улыбкой и она упорхнула из комнаты.

Даже не понимает, дурочка, что если её объяснение этой истории признают истиной, то это может оказаться их последнее свидание. Хотя лично я намерен разобраться в этом деле до конца. И пока у меня остается хоть крохотное сомнение, я не дам согласия на окончательный приговор.

— Грег… ты не должен был так себя вести! — Сделал мне замечание король, и я с ним полностью согласился.

Сегодня я думаю точно так же, как он. Но ведь неизвестно, как бы он сам повел себя в той ситуации. Однако рассказывать ему подробности и оправдываться я совершенно не намерен. Злость на нее давно прошла, да я и вообще не злопамятный. И готов простить людям многое. Особенно, когда они совершают неподобающие поступки впервые, и руководствуются при этом благими намерениями. Хотя и не осознают в силу своего возраста или наивности до конца серьезности тех последствий, к каковым могли бы привести их действия. Если бы они осуществились. Тем более, если виновные искренне раскаиваются.

А в судную комнату тем временем важно вплыла старуха, засунувшая нас с Клариссой в подвал. Она одета в шелестящее шелком строгое черное платье, и причесана по моде двадцатилетней давности.