— Не взыщите. Ужасно много дел. Какие-нибудь новые обстоятельства?

— Не сказать, чтобы очень существенные. Надеюсь, мистер Дэлзиел сообщил вам, что миссис Виндибэнкс опознала в Понтелли Александра Хьюби?

— Да, он звонил мне вечером. Это интересно, чрезвычайно интересно!

— Еще бы! Мистер Джон Хьюби также подтверждает это. С другой стороны, мисс Кич отрицает наличие такой отметины. Но вот что мне хотелось бы выяснить: если Понтелли — сын миссис Хьюби, то что это может означать с правовой точки зрения?

— О Боже! — воскликнул Теккерей. — Давайте посмотрим. Боюсь, ситуация в свете последних событий остается крайне запутанной. На первый взгляд может показаться, что если Александр оставался в живых после смерти матери и предъявил устно права на наследство в этой самой комнате, то состояние Хыоби должно считаться принадлежащим ему.

— Понятно. В таком случае теперь, насколько я понимаю, по закону о наследовании Джон Хьюби из Олд-Милл-Инна становится главным наследником?

— Единственным наследником! Но вы забываете о некоторых обстоятельствах, мистер Паско. Александр Хьюби, если это был он, жил в Италии сорок лет. Он мог быть женат и иметь большую семью. Он мог составить собственное завещание, оставив все, к примеру, местной футбольной команде…

— Насколько известно итальянским властям, он не был женат, — возразил Паско. — У него также нет никаких близких родственников. А и существуй они, их можно рассматривать лишь как наследников человека по фамилии Понтелли, даже если он и был на самом деле Александром Хьюби. Они будут наследниками Понтелли, как если бы в Италии жил реальный человек с этим именем, не так ли? Но я не знаю о таком завещании.

— Ну, а я не знаю итальянских законов о наследовании, если предположить, что его итальянское гражданство подлинное, — заключил Теккерей. — Но, исходя из известных нам фактов и английского права, настоящая проблема все равно заключается в завещании миссис Хьюби. А оно гласит, что Общество защиты животных, Фонд помощи родственникам военнослужащих и «Женщины за Империю» не могут получить деньги до 2015 года при условии, если смерть ее сына не будет бесспорно доказана по истечении этого срока. Признаюсь, именно я настоял на том, чтобы она включила это дополнение. Следовательно, если сейчас вы подтвердите, что Понтелли был не кто иной, как Александр Хьюби, можно будет утверждать, что по условиям завещания его смерть, бесспорно, доказана. И все три благотворительных фонда получат наследство незамедлительно.

— Но это же абсурд! Выходит, Понтелли — наследник?

— Разве до того, как его убили, он предъявил права на наследство надлежащим законным образом? — спросил адвокат.

— А это необходимо?

— Не всегда. Но можно было бы доказать, что воля миссис Хьюби состояла в том, чтобы ее сын мог воспользоваться фамильным состоянием, пока он жив. А не в том, чтобы это состояние расползлось беспорядочно по всей Италии, если, разумеется, предположить, что у Понтелли там есть семья.

Когда Паско уходил от Теккерея, его настроение несколько улучшилось.

Сеймур ожидал в машине на улице.

— Куда ехать, сэр?

— В Олд-Милл-Инн. Если ты поторопишься, мы сможем там перекусить.

Паско тут же пожалел, что произнес эти слова. Даже детальное описание основной цели их визита к Джону Хьюби не могло поколебать в рыжем констебле уверенности в том, зачем они на самом деле должны спешить, и, чтобы поскорее достичь заветной цели, он гнал машину на предельной скорости. Однако, несмотря на бешеную езду, вначале Сеймуру пришлось испытать разочарование.

— Обед? — вскричал Джон Хьюби таким тоном, будто услышал непечатное слово. — У нас подают только сандвичи! Но они закончились полчаса назад.

— Я сделаю еще, — предложила Джейн, взмахивая длинными ресницами в сторону Сеймура, который в ответ облизнул губы, что было вызвано скорее плотоядным чувством, нежели голодом.

Хьюби, недовольно ворча, согласился с предложением дочери, и та отправилась на кухню, соблазнительно покачивая бедрами. Сеймур глубоко вздохнул. Паско заплатил за выпивку, но решил пока отложить беседу с хозяином бара. В зале было много народу, и сельские выпивохи так же боялись закрытия заведения, как Фауст — приближения последней в его жизни полночи. Хьюби и его жена суетились, выполняя заказ за заказом.

Сеймур прошептал Паско:

— Я собираюсь улизнуть, сэр. Мне бросилась в глаза дверь с надписью «Не для посторонних», сразу за мужским туалетом. Может, стоит заглянуть туда, пока они тут заняты, как считаете?

— Незаконное вторжение без ордера? Рассчитываешь обнаружить бумаги из шкатулки Гвен Хьюби? Или доказательства сговора с миссис Виндибэнкс? Или нечто такое, что говорило бы о причастности Хьюби хотя бы к одному из этих убийств?.. Я нахожу это просто возмутительным! Будь я уверен, что это истинное твое намерение, я бы запретил тебе входить туда!

— Слушаюсь, сэр! А в туалет мне сходить можно?

— Иди, но смотри не заблудись! — ответил Паско.

Сеймур понимающе ухмыльнулся и скрылся.

— Инспектор Паско?

Питер обернулся и увидел рядом с собой молодого светловолосого репортера Генри Волланса.

— Мы встречались на приеме в «Кембле», — напомнил журналист.

— Да, помню. Что вы здесь делаете? Ведь до Лидса отсюда Довольно далеко.

— Видите ли, я должен был встретиться здесь с одним человеком. Но он не пришел, — ответил Волланс. — К счастью, у меня были здесь еще кое-какие дела.

— В Олд-Милл-Инне?

— А почему бы и нет? Вы-то тоже здесь? — хитро прищурился репортер.

— Даже полицейские нуждаются в отдыхе. Любопытно, сегодня я уже слышал ваше имя.

На лице Волланса на мгновение промелькнул испуг, но он быстро взял себя в руки.

— Надеюсь, что-нибудь лестное?

— Я понял, что вы находились в Мальдив-Коттедже в Илкли, когда его посетил мистер Гудинаф?

— Все верно.

— Не могли бы вы сказать, что привело вас туда?

На миг задумавшись, Волланс произнес:

— Сэмми Раддлсдин высокого мнения о вас, мистер Паско.

— Это очень мило.

— Он считает, что вы из тех, кто заключает честные сделки, в отличие от любителей не платить по счетам.

— Сэмми так сказал? В следующий раз, когда он будет стонать, что я не сотрудничаю с ним, напомню ему эти слова! Так что вы там делали, мистер Волланс?

— Занимался одной историей. Миссис Фолкингэм — старая корреспондентка «Челленджера». Поэтому, узнав, что на «Женщину за Империю» могут свалиться большие деньги, мы решили, что к этому стоит приглядеться. Завещание миссис Хьюби само по себе достойно внимания. Но, как говорит мой редактор, всегда найдется более привлекательная приманка, ежели не полениться поползать вокруг крючка.

— Ну и как, удалось вам ее обнаружить?

— Появление мистера Гудинафа само по себе было большой удачей. Это приоткрывает немного завесу таинственности.

— А помощница миссис Фолкингэм, мисс Бродсворт, вероятно, окончательно прояснила дело?

Волланс одарил Паско улыбкой а-ля Редфорд.

— Кое-что мне стало понятнее, но это ни в какое сравнение не идет с тем, что я услышал сегодня утром!

— О чем вы?

— Ходят слухи, что в морге находится тело мужчины, который, как считают некоторые, был пропавшим наследником миссис Хьюби.

Паско осмыслил услышанное. Они старались держать в секрете «линию Хьюби», насколько это возможно. Однако, судя по тому, сколько народу в той или иной степени знало об этом, полностью исключить утечку информации не удалось.

— Но вы ведь не криминальный репортер «Челленджера»? Того я встречал — такой толстяк по имени Бойл? — спросил он Волланса.

— Однако я здесь, а его, как видите, нет. Но помяните мое слово — он тоже скоро будет. А тем временем, думаю, я и сам могу кое-что предпринять.

— Потому вы и приехали в Олд-Милл-Инн?

— Хотелось посмотреть на это семейство, поискать приманку.

— Вы еще не говорили с ними?

— Не успел.

Паско улыбнулся про себя, представив предстоящую встречу молодого человека с Джоном Хьюби.