Большой деревянный шкаф с выдвижным столом. Стол выдвинут. Женщина открывает дверцы, пересчитывает полки в шкафу. Видно, что шкаф ее заинтересовал.
Но муж, которому, скорее всего, скучно выбирать мебель, равнодушно ставит на сверкающий лаком стол бутылку с водой. На поверхности стола остается мокрый след. Сын гладит дверцу шкафа ладошкой, измазанной растаявшим шоколадом.
Женщина смотрит на мокрый след от бутылки с водой, на шкаф с шоколадными пятнами и в испуге, опасаясь скандала, поспешно уводит семью из магазина.
Продавец озабочен. Он говорит:
— Пара дней — и вся мебель потеряет товарный вид. И никто ее не купит!
У нею в руках баллончик с чистящим средством Pronto.
Продавец чистит испачканную поверхность стола и дверцы шкафа. Грязь исчезает, а шкафу возвращается блеск, который у него был до появления неаккуратных покупателей.
— Мягкие очищающие вещества, — говорит продавец, — легко удаляют грязь, а воск придает мебели блеск.
Покупательница с мужем — мы их заметили в самом начале — спешат к засиявшей мебели. Женщина восклицает:
— Вот что нам нужно!
Довольный, подмигивающий зрителям продавец выписывает заказ, приговаривая:
— Вот так! Только с Pronto!
Перед нами баллончик с Pronto, и мы слышим голос продавца:
— Pronto сохранит вашу мебель красивой!
Потеряло ли что-нибудь содержание сценария оттого, что его записали в форме литературной? Ничего. Возможно, оно ничем не обогатилось и ничего не приобрело, но ведь вашему вниманию были предложены просто пересказ, просто переложение с «двухрядного языка» на нормальный. Возможно, если бы автор сценария сразу писал сценарий своего рекламного сюжета как сценарий литературный, он мог бы придумать нечто более остроумное.
Попробуем повторить такой эксперимент и посмотрим, что произойдет.
Попытаемся теперь записать этот сценарий по-другому.
...Девушка, хозяйка квартиры, пытается очистить ванную от пятен ржавчины. Рот и нос у нее закрыт марлевой повязкой.
— Эту ржавчину даже хороший порошок не берет, — с отчаянием говорит она. — Неужели придется кислотой? А эмаль?
В ванную комнату заглядывает женщина средних лет.
— Это я! Все отменяется? А это что за маскарад? —Да просто хочется, чтобы сегодня все было идеально! — отвечает хозяйка.
В большой комнате накрыт стол — хозяйка явно готовится к приему гостей.
В ванной комнате гостья достает «Комет» из упаковки. Она говорит:
— Я так и знала, что пригодится! «Комет Антиржавчина» — только он и ржавчину удалит, и никаких проблем с эмалью!
...Кадры компьютерной графики: частицы порошка наносят удары по пятнам ржавчины, те рассыпаются и исчезают.
Голос за кадром:
— Специальный «Комет Антиржавчина» связывает ржавчину, разрушает ее и эффективно удаляет с поверхности.
Кадры компьютерной графики исчезают. Гостья любуется на себя в зеркале и с чувством говорит: «За нами не заржавеет!»
Банка с этикеткой «Комет Антиржавчина».
Голос за кадром:
— Специальный «Комет Антиржавчина» очистит так, как другим не под силу!
Хозяйка и гости в ванной комнате:
— А здесь у нас ванная!
Гости не находят слов для выражения восхищения:
— О!..
Не могу сказать, что мне очень нравится этот сценарий, — независимо от способа записи. Но все-таки записанный вторым способом нравится больше — он понятней, он легче и точней воспринимается.
Да, во многих рекламных фирмах принято писать сценарии рекламных клипов в два ряда. Во многих — но, к счастью, не во всех. Есть немало фирм, где сценарии рекламных «минифильмов» записываются так же, как литературные сценарии обычных — не рекламных — фильмов.
Приведу пример литературного сценария рекламного клипа1. Правда, авторы почему-то назвали данный — типичный по форме — литературный сценарий «режиссерской разработкой». Вероятно, это как раз тот случай, когда режиссер попытался изложить сценарий, написанный «налево-направо», в привычной литературной манере.
«Шатры вокруг боевого — турнирного — поля.
Храп коней, звон дорогих сбруй, ветер в разноцветных плюмажах...
Турнирные бойцы уже в седлах.
Наш герой уже опускает забрало...
Прекрасная дама взволнована. Но — взмах платком!
И рыцари мчатся навстречу друг другу — рев толпы, убыстряющийся топот могучих копыт, копья в сполохах ветра...
О боже! — в глазах разноцветной толпы. — О бо...
И гром железного столкновения. И «Ах!» застывшей толпы.
Поверженный гигант пытается встать. Победитель поднимает забрало. Гордо уезжает на прекрасном коне, поднимая копье.
На конце копья флажок. Ветер расправляет его. Вьется по ветру логотип Собинбанка.
Толпа зевак — А-ах!!!»
После этой «вариации» на тему Вальтера Скотта позволю себе привести еще один сценарий из того же «сериала».
«Целое поле цветов. Бабочки как цветы. Редкие облака как бабочки. Все это в капле живой росы. Капля растет — вмещая все большие миры. Отрываются от стебля травинки и взрываются мириадами зеленых искр, рассылается мир на атомы... среди малых — мельчаешь.
Из кустов папоротника встает огромный тигр, вытирает с носа каплю росы (или слизывает ее). Лениво и могуче потягивается. Распахивает могучую пасть. Ну что за рык, прости, господи! Даже трава вокруг полегла, даже цветы поникли... среди больших — растешь!
Могучий тигр застывает в книжной гравюре. Книга закрывается. На обложке золотым тиснением — Иоганн Вольфганг Гёте и — титр: Собинбанк.
Логотип банка и его реквизиты».
Сценарий может быть написан и в ином ключе, так же как пишутся театральные пьесы: действующие лица разговаривают друг с другом, о смене мизансцен сообщают авторские ремарки (один из таких сценариев я цитирую ниже — в другой главе).
Я не оцениваю качества этих сценариев, не пытаюсь как-то разобрать их достоинства и недостатки. Здесь задача другая: показать, какой может быть форма литературного сценария рекламного сюжета, клипа.
...Сценарист должен продумать и предложить изображение, на фоне которого будет читаться объявление.
На экране калейдоскоп каких-либо картинок, кинокадров; на их фоне голос за кадром (или человек в кадре) читает объявление. Это один из распространенных видов телевизионной рекламы. Первое впечатление, которое может сложиться у человека, знакомого с телевизионной «кухней»: кажется, что такое объявление сделано в жанре (и по форме!) телевизионного очерка.
Как строятся телевизионные очерки? На экране мы видим некое изображение того, о чем авторы хотят поведать зрителю, иногда в кадре говорят герои очерка, а голос за кадром комментирует происходящее на экране. Нередко героям очерка «не дают слова»: все, что нужно знать зрителю, он усвоит из того, что увидит на экране, и закадрового текста. Так построены, например, очерки «Непутевые заметки» (несомненно, имеющие рекламный характер) Д. Крылова, многие другие передачи и телефильмы.
Что это за жанр— очерк? Если суммировать все, что написано в учебниках, словарях, некоторых теоретических работах, можно вывести следующую формулу: документальное повествование с элементами художественности. Документальное — значит, основанное на реальных фактах, но художественно осмысленное и исполненное, то есть с включением авторской фантазии, образного видения, авторской стилевой манеры и т. п.
Жанр — понятие многозначное, к тому же меняющееся во времени. В рекламной практике, как я уже говорил, возможны все жанры — от комического до трагического. К примеру, рекламный анимационный «сериал», рассказывающий о пиве «ПИТ», сделан в жанре комическом, а объявления, рекламирующие клиники, где борются со СПИДом, наркоманией, алкоголизмом, могут прозвучать в трагическом ключе. Нередко произведения одного жанра или вида включают в себя элементы других жанров, видов, — других, вроде бы несвойственных данному жанру настроений...