Впрочем, существует и еще одна популярная тема: наука. Издание книг с завлекательными названиями наподобие «Краткая история времени» или «Человек, у которого не было эндорфинов» позволило таким понятиям, как «физика хаоса», «морфологический резонанс» и «кот Шрёдингера», конкурировать в качестве предмета застольного разговора с недвижимостью. Эксцентричное поведение переставшего функционировать человеческого сознания порождало приятные анекдоты и домыслы, которые нередко позволяли уклоняться от дискуссий по поводу викторианских ванных комнат, навесных карнизов и оригинальных потолочных розеток, – по крайней мере, до подачи сыров.

Журнал «Нью-Йоркер» напечатал в прошлом году статью, в которой участь одного из пациентов доктора Сакса, описанных им в книге «Пробуждение», сравнивалась с происходящими в мире событиями. В 1950-х некое семейство попросило Сакса осмотреть девушку, поведение которой походило на истерику. Случай оказался довольно простым, однако Сакс обратил внимание на старика, который во все время осмотра мирно сидел у окна комнаты. Мирно? Он не издал ни единого звука и ни разу не шелохнулся. Сакс осмотрел и его, проведшего, как выяснилось, в этом состоянии уже не один год. Человек этот практически не двигался, очень мало ел и ни с кем не разговаривал. Температура его тела была на удивление низкой, сердце билось с частотой сорок ударов в секунду. Сакс обнаружил также присутствие в его желудке очень маленькой опухоли, которая, конечно же, не могла стать причиной такого словно бы переохлажденного состояния. Сакс поставил диагноз: гормональная недостаточность – и вколол бедняге соответствующую сыворотку. Спустя очень недолгое время человек этот вскочил на ноги, став энергичным, разговорчивым, пребывающим в полном сознании и излеченным от своего рипван-винклизма.

А три недели спустя он умер от рака желудка. Спавшая опухоль проснулась вместе с ним.

«Нью-Йоркер» высказал предположение, что огромный Советский Медведь, долгое время проспавший во льдах неэффективной политической гегемонии, неработоспособной командной экономики и безнадежно непроходимых каналов распределения, обладает разительным сходством с этим человеком. Рак национализма долгое время оставался замороженным вместе со всем его телом. Но как только ему впрыснут сыворотку демократии и свободы, вместе с его организмом проснутся и злокачественные опухоли. Это, разумеется, не причина для того, чтобы не делать ему такого укола, говорил журнал, но пальцы, поверьте, нам лучше держать скрещенными.

Ах, какими верными, какими пророческими оказались эти слова. Пройдет совсем недолгое время, и мы увидим, как словенцы и хорваты, словаки и сербы, армяне, азербайджанцы и грузины, анатолийцы, латыши, померанцы, боснийцы и герцеговинцы, русняки, русины, белорусы, украинцы и молдаво-валахи дерутся друг с другом за участки центрального Лондона, на которых они могли бы возвести свои посольства. И тогда из льдов вылезут им навстречу агенты по недвижимости, цены на дома взлетят до небес, а разговоры на лондонских званых обедах вновь обратятся к теме недвижимости.

Вот так и вращается мир.

О пользе образования

Когда я был юн, а мир еще оставался зеленым и похрустывающим, точно кочанный салат, мне пришлось однажды решать вопрос: чем занять себя между школой и университетом? Пойти ли мне по стопам Во и Одена и предложить мои услуги приготовительной школе в качестве младшего учителя – или лучше, подобно другим представителям моего поколения, устремиться в Австралию с двадцатью фунтами и ножницами для стрижки овец в кармане? Ну-с, поскольку по жилам моим струится благородная кровь отважных Фраев, я, естественно, выбрал приготовительную школу.

И обнаружил, что с тех лет, которые провел в ней я сам, многое переменилось. Власть родителей подняла свою уродливую голову, и, можете мне поверить, более уродливой головы вы не сыщете ни у кого. Традиционный День открытых дверей, когда родителей водили по классам, чистеньким, как главная улица какого-нибудь города перед визитом королевы, принуждали любоваться нелепыми картинками, украшавшими стены школы, подносили им в спортивном зале чай и волглые бутерброды со свежими огурцами и позволяли задать учителям один-два вопроса, сменился диктатурой родительских комитетов, регулярными встречами родителей с учителями и предоставлением каждому родителю права беспрепятственно слоняться по школе.

К настоящему времени «власть родителей» уже обратилась в важный элемент предвыборных игр. В мире политиков, где разного рода хартии растут как грибы, обсуждению «Хартии прав родителей» отводится на нынешних партийных конференциях особенно видное место.

Основное назначение всяческих хартий состоит, сколько я понимаю, в том, чтобы наделять правами и властью потребителей, «пользователей» тех или иных услуг. «Хартия прав пациента» позволяет ему указывать врачам, что они должны с ним делать; «Шоколадная хартия» дает человеку, которому батончик «Марс» причинил несварение желудка, возможность требовать возмещения ущерба; «Погодная хартия» гарантирует вам право преследовать по суду Господа Бога, если с вашего дома сорвало ураганом крышу. Странно, что не существует «Хартии хартий», которая позволяла бы избирателю штрафовать правительство за то, что оно докучает нам всем смехотворными законами, подменяя здравый смысл и порядочность льстивыми брошюрками и напыщенными жестами. Однако «Хартия прав родителей» остается наибольшей бессмыслицей даже в сравнении со всеми дипломами и двадцативосьмидневными гарантиями, кои норовят всучить нам политиканы, желающие сделать нашу жизнь еще более богатой и интересной. И похоже, никому до сих пор даже в голову не пришло, что пользователями системы образования являются дети, а не родители.

До сей поры небеса не облагодетельствовали меня потомством, однако, когда род мой в положенный срок продлится, мне определенно не захочется, чтобы мой отпрыск возвратился из школы наполненным теми же нелепицами, предрассудками и недопеченными идеями, какие засоряют мое сознание. Мысль о том, что ребенка следует обучать уважению к Богу, своей стране и ее политическому «наследию», представляется мне отвратительной. Если вам требуется система, вколачивающая в отроков религиозные ценности, патриотизм и уважение к закону и порядку, так переселяйтесь на жительство в Иран или Саудовскую Аравию, ради бога.

Я вовсе не выступаю за то, чтобы детей приучали к бунтарству, инакомыслию, анархии и ненависти к их стране. Я за то, чтобы им давали образование. А образование вовсе не сводится к тому, что ребенку втолковывают те идеи, какие желали бы втолковать ему родители, что его пропитывают именно их ценностями или обучают по программе, которую одобряют они. Все это ребенок может получить и не выходя из дома.

Те представители поколения шестидесятых, которых кое-кто недолюбливает за их «ультрасовременность» и приверженность к перезрелым либеральным ценностям, получали образование сначала в средних классических, а затем в средних современных школах с их строгостями и дисциплиной, кои ныне столь многим кажутся желанными. Сами же они обучали тех, кто образует теперешнее молодое поколение с его старомодными, трезвыми и консервативными взглядами. Если родителям действительно хочется, чтобы их дети держались одних с ними взглядов, им следует подбирать учителей со взглядами прямо противоположными. Школьники отнюдь не склонны без разбору верить всему, что им говорят, они не пустые сосуды, которые легко наполнить предрассудками и желательными вам установками.

Родителям, которые хотят, чтобы их дети заучивали даты правления наших королей и королев, чтобы их детям внушали мысли о превосходстве британского образа жизни, о том, что Теннисон выше Паунда, Тернер – Поллока, а Моцарт – группы «Моторхэд», я настоятельно посоветовал бы не пользоваться властью, которую дает «Хартия прав родителей», – не выбирать для детей школы, которые отражают их, родителей, воззрения, потому что иначе их отпрыски вырастут людьми, верящими в порочность Империи, величие рок-н-ролла и конечное торжество тред-юнионизма над капитализмом, а там еще и отправятся в Эссекс – изучать социологию с иренологией.