Линдеман заменяет руль веслом и настойчиво плывет дальше. Теперь у него свободны ноги, он может ими двигать. Какая роскошь! До сих пор, как пишет моряк, ноги были как бы частью байдарки, неустанно двигающейся на запад.
Наступает ночь. Одинокий моряк мечтает о праздничном торте с орехами. Испытывая головокружение, держа в одной руке фонарь, освещающий компас, а в другой весло, моряк упорно пробивается на запад.
26 декабря. Лихорадка, озноб, полное изнурение. Моряк боится, что он проплыл мимо Антильских островов. А птицы по-прежнему кружат над "Либерией III". Линдеман не знает, где искать землю. Обросший соленой коркой секстан бесполезен.
28 декабря. Сила ветра достигает шести баллов. Опасение, что его пронесет мимо Антильских островов, возрастает. Птицы появляются всё реже.
29 декабря. "У меня остались четыре банки молока и уверенность, что я доплыву. Светит солнце. Дует пятибалльный пассат". Море становится спокойнее. Последние три недели одежда моряка была насквозь мокрой, а сам он сидел в воде. В полдень Линдеман замечает на горизонте контуры земли. На этот раз глаза его не обманывают. Ура! Земля приближается!
Ночь проходит спокойно. На рассвете из мглы появляется остров, севернее его — грозно вздымающиеся скалы. Дальше — другой остров, его моряк знает хорошо: это Саба, а за ним лежит Сен-Бартельми. Но упрямый путешественник плывет к острову Сен-Мартен, к Филипсбургу, о котором мечтал все семьдесят два дня, проведенные в одиночестве в океане. Вскоре он увидел мол и толпящихся людей. Линдеман подплывает к пляжу и, шатаясь, вытаскивает байдарку на берег. Несколько мужчин помогают ему. Они спрашивают, откуда он прибыл. "Из Лас-Пальмаса", — отвечает моряк. Мужчины пожимают плечами. Они просто не знают, где такой город или место.
Линдеман, как и положено истинному моряку, прежде всего начинает приводить в порядок байдарку. Подходит полицейский и просит у него паспорт. И только тогда выясняется, откуда он приплыл. Окружающая моряка толпа всё растет, а он терпеливо отвечает на вопросы.
На острове Сен-Мартен Линдеман отдыхал всего лишь два дня. Установив новый руль, он покинул гостеприимный берег и отправился к острову Сент-Томас. И, как бы вознаграждая моряка за пережитые трудности, установилась солнечная, теплая погода. Двое суток спустя, 3 января 1957 года, мореплаватель прибыл на остров Сент-Томас. Здесь его ждали друзья, которым он писал ещё из Лас-Пальмаса о намерении посетить их, не уточняя, когда и как он прибудет. Когда вдали в море показался крохотный парус, они нисколько не сомневались, что это плывет Ханнес.
Ханнес Линдеман совершил беспрецедентный подвиг — дважды пересек Атлантический океан: на пироге и на байдарке. Как показало медицинское обследование, мореплаватель хорошо перенес все невиданные испытания. Временная потеря подвижности коленных суставов, кожное инфекционное заболевание и потеря 25 килограммов веса были не слишком высокой платой за подвиг. Линдеман победил океан благодаря огромной силе воли, железной выдержке, фантастической устойчивости психики и высокому мореходному искусству.
Польский летчик плывет под парусами через Атлантику
Кшиштоф Грабовский — польский летчик, сражавшийся в небе Англии, был награжден пятью боевыми орденами. Он также был знаком и с парусным спортом: вместе со своим 12-летним сыном он переплыл Средиземное море.
В 1959 году Грабовский вместе с другом решает пересечь Атлантику на своей яхте "Тетис". Это был старый, но еще крепкий тендер длиной 7,6 метра, с длинным бушпритом и гафельным вооружением (площадью парусов около 40 квадратных метров). Однако друг не смог принять участия в рейсе. И Грабовский решил плыть один.
В начале марта 1959 года "Тетис" покинула Танжер с запасом продовольствия на 100 дней. Руководствуясь прогнозами погоды, Грабовский решает пересечь океан из Танжера в Нью-Йорк.
За первые три дня при встречных ветрах "Тетис" прошла всего 50 миль. Затем ветер изменил направление на северо-восточное, и яхта, идя на одном стакселе, с закрепленным рулем, преодолевала по 100 миль в сутки.
Несмотря на трудности с определением координат из-за пасмурной погоды, бывший летчик, достигнув Канарских островов, отметил, что отклонение от курса составило всего несколько миль. Опоздание по сравнению с намеченными сроками не позволило Грабовскому посетить эти прекрасные острова, и он с сожалением прошел мимо.
Войдя в полосу слабого пассата, яхта спокойно скользила по океану под двумя стакселями, а моряк загорал, слушал радиопередачи и вволю отсыпался, так как предыдущий этап пути вдоль оживленных судоходных путей требовал неусыпного внимания. По мере удаления от Африканского континента пассат ослабевал и часто менял направление, и моряку приходилось стоять на руле.
Только с наступлением темноты моряк покидал руль, зажигал большой сигнальный фонарь и готовил себе горячую пищу. Пока он спал, яхта дрейфовала со спущенными парусами, увлекаемая на запад Северным пассатным течением.
В начале нюня Грабовский приблизился к Большим Антильским островам и направил "Тетис" на северо-запад, чтобы войти в Гольфстрим. Именно тогда на яхту налетел сильный, хотя и непродолжительный шторм. Идя под штормовыми парусами, яхта превосходно перенесла натиск стихии, а моряку пришлось пережить страшные минуты при виде вздымающихся вокруг "Тетиса" огромных валов.
Переменные, зачастую встречные ветры, господствующие у побережья Северной Америки, значительно задержали рейс "Тетиса". Только 5 июля, после восьмидесяти четырех дней плавания, преодолев 4000 миль, Грабовский достиг Нью-Йорка.
Мореплавателя шумно приветствовали, а местная пресса уделила ему немало внимания.
Атлантический рейс на плоту
Даже среди моряков Рене Лекомб известен лишь немногим. Судьба этого отважного человека сложилась необычно. Детство он провел в глухом французском селе департамента Дордонь. Закончив с отличием коллеж, он поступил в университет. Но жизнь распорядилась иначе.
Будущий лингвист, которого призвали во французскую армию, воевал в джунглях Индокитая. Лекомб был тяжело ранен, лишился глаза и охромел. Но тихое и спокойное существование его не устраивало. Вскоре он отправляется в джунгли Африки. Единственным трофеем двенадцатитысячекилометрового сафари был превосходный документальный фильм, за который он получил деньги.
Вернувшись во Францию, он поселился в рыбацком селении Канон на берегу Бискайского залива. Возможно, под неумолчный рокот прибоя родилась мысль о плавании в одиночку: "Я совершу путешествие по водным просторам, и оно будет способом самовыражения, как другие выбирают музыку или живопись". Да, это воистину была достойная цель — одному на яхте пересечь Атлантический океан.
Яхта стоит дорого, и Лекомб направляется в Бордо, чтобы добыть денег. Он берется за любую работу: грузит корабли в порту, моет посуду в ресторанах. Часто, чтобы отложить несколько франков, он по два-три дня голодает. Время идет, но в его кассе денег ещё маловато. Лекомб, теряя терпение, решает построить простой плот из сосновых бревен. Но поскольку денег не хватает и на плот, Лекомб должен сочетать работу ради хлеба насущного со строительством.
Так появилось его первое "судно" — неуклюжий 13-тонный плот из семи сосновых стволов, оборудованный мачтой с прямым парусом и большим ящиком вместо каюты.
Летом 1957 года плот был спущен на воду. Лекомб завербовал в экипаж ещё одного искателя приключений. Ни Лекомб, ни его товарищ не имели никакого опыта в плавании под парусами. Больше того, Лекомб даже не умел плавать! Навигации он учился по книгам. Но несмотря ни на что, пробный рейс вдоль побережья Франции прошел успешно. Однако напарник Лекомба заявил, что море не его стихия. Тогда Рене Лекомб решил плыть один.