Тэс неожиданно задергался.
— Ты! Ты! Ты все предусмотрел, да?!? Тогда ты ответишь лично мне! — выдохнул он, и, неожиданно выхватив меч, рубанул Радома. Молниеносно.
Но увы, за мгновение до того, как он дернулся, сверкнул совершенно иной меч. Я ужасная перестраховщица. Предпочитаю перерезать, чем недорезать. И на Радома только безвольно рухнуло гигантское тело, забрызгав кровью чужой плащ, так что он брезгливо отодвинулся.
Финал был таков — я вытирала окровавленный меч, а они все кудахтали вокруг двух разрубленных до задницы половинок Тэса, только не неслись.
И только сзади привалились к стене двое вошедших, пришпиленные к ней метательными ножами, пронзившими их сердце…
Глава 59
Они все ошеломленно взирали на меня.
— Радом, я не виновата, он первый начал! — скороговоркой зачастила я, думая, что меня обвиняют.
— Безнадежно, — сказала склонившаяся Тигэ. — У девочки удар без промаха.
— Может его еще сшить можно? — показывая свое широкое сердце, сострадательно спросила я. — Крючочками?
Они только хихикнули…
— Жаль Тэса. Помню его. Хороший был боец… Только с дожутами повязался… — сказал Рихадо.
Я нахмурилась.
— Радом, ты не сердишься? — виновато спросила я среди всеобщего переполоха.
Меня нагло, при всех, крепко прижали к себе и вместо ответа слились в ненасытном, жадном, нежном поцелуе. У него потом и всегда была такая извращенная реакция на прошедшую опасность. Точно всю взвившуюся энергию и остроту ситуации организм тут же перебрасывал на ближайшее и доступное маленькое и покорное, то есть меня самое. Ох, и натерпелась я когда-то в такие ночи!
Тигэ как всегда была на страже моей нравственности.
— О, локти мои, локти, — застонала я от боли, оставляя Радома и хватаясь за них. — И это в благодарность за чудесное спасение…
— Она что, тэйвонту? — ошеломленно спросила Шоа. — Тэйвонту охранник для
Мастера-настоятеля?
— А эти-то тебе чем навредили? — горько спросил меня Рихадо. — Хорошие были люди! Ну, побаловались в церковников…
— Но я то этого не знала! — защищаясь, сказала я. — И вообще их можно оживить!
— Куда ты их оживишь! — плюнул рассерженный Рихадо. — Если ты им в сердце по пять вершков железа вогнала. Гибло…
— Я думала, что у них под одеждой кольчуга! — оправдываясь, выпалила я, найдя абсолютно, с моей точки зрения, неотразимый довод.
— Девочка, когда кольчуга ты их бросаешь в горло или глаз… — легко опрокинул усталым голосом он мои оправдания. — Не ври хоть. Ты это не умеешь…
— Что! — возопила Шоа. — Это она-то не умеет врать?!?
— Я честна и чиста как ангел, — надменно сказала ей я, поджав губы, выпрямляясь и гордо тяня вверх голову. — Девочка, как ты смеешь…
Радом, смеясь, утащил меня.
— Пошли, а то ты еще Шоа укоротишь всего-то на двадцать пять вершков и глупой голове каюк… А не только волосам…
— Ты поедешь на этот страшный Совет? — спросила я.
Радом кивнул.
— Придется взять Рихадо, Тигэ и еще двух взрослых тэйвонту в гипсе как беспристрастных свидетелей. Теперь еще и за Тэса оправдываться…
— Но разве ты виноват?
— Нет, конечно. Но где ты найдешь того, который после всего этого в это поверит?
…Вдали Рихадо рассказывал, что произошло в стране, про панику, коня, гибель двухсот шестидесяти черных от кого-то, устроенную кем-то бойню черных в Храме, четырехсот с лишним убитых на базаре… Они ахали и косили на меня. Наконец уже про нападения на Радома на скале и в Храме… Тигэ протестовала, когда раздались предположения, что это я все натворила, конечно, рассказав им, что дожуты сами поймали виновницу первых убийств и казнили возле Амфитеатра, чем хвастались… То есть девочка честно защищала Мастера Радома и ее метода лишь похвальна… Поскольку сами пострадавшие, то есть дожуты, уничтожили виновника, то скользкий вопрос под взглядом Тигэ замяли… Хотя Рихадо что-то твердил о Нике… Но его клевета не нашла отклика…
— …А почему тэйвонту в гипсе беспристрастны? — не слушая эту злую ложь, спросила я.
— Потому что ты их достала, — шепнул он мне на ухо.
Я засмеялась. Щекотно же!
— Ты возьмешь меня с собой? — спросила я.
— Нет!
— Почему?!? — огорчилась я.
— Там тебе будет опасно. У слишком многих появится соблазн повесить всех собак на тебя, чтоб было видно, что преступник наказан.
— А почему бы мне действительно не стать твоим охранником? — невинно спросила я. — У всех остальных членов Совета твоего ранга по несколько тэйвонту. И среди них женщины, с которыми они спят без всякого брака, — горячо зашептала я ему на ухо. — И ты сможешь спать со мной без всякого попа… Уже сегодня, — соблазняла я его. — А с охранника какой спрос? Разве кто когда их наказывал…
Радом засмеялся, горячо прижав меня к себе. Я прильнула, но вдруг отскочила, жалобно ввизгнув.
— Тигэ, — возмущенно закричала я. — Я делаю ему предложение!
— Я слышала, — невозмутимо ответила она. — За такие вещи тебе вообще надо оторвать уши… И отходить одно место так, чтоб ты неделю спала не с Радомом, а только на спине…
— Слава Богу, тебя со мной не будет! — громко сказала я.
— Ты хочешь сказать, что ты ляжешь под первого же встречного, когда я уеду с Радомом? — удивилась она, делая большие глаза.
— Радом, она оскорбляет твою жену! — закричала я.
— Тигэ, не надо говорить такие вещи, — сказал он. — Это ранит!
— Пусть она следит за своей речью…
Я долго успокаивалась.
— Я тебя люблю, — наконец сказала я Радому. — И никогда не бойся — моя верность не поколеблется и идет за твоей верностью… Разве что предательство твое может меня убить.
— Я не предам, — твердо сказал Радом. — Но отныне ты советуйся, прежде чем убивать тэйвонту.
— Обязательно! — сказала я. — Только попрошу его меч слегка подержать, пока я у тебя все выясню…
Он засмеялся. Остальные тоже засмеялись. Я тоже засмеялась.
— Тэйвонту часто нападают в шутку… Просто, чтобы попытать силу. А ты можешь не понять и убить…
— Я видела, — сказала я. — Баальшие шутники!
Потом помолчала.
— В замке тебя может ждать опасность — не только словами, но и глазами говорила и упрашивала я. — Что-то не верю я такому королю…
— Я поеду не сам.
Я долго сосредоточенно молчала.
— Ну, как знаешь… Я боюсь…
— Не бойся… Я слишком крупная фигура…
— Крупные фигуры едят первыми, — вздрогнула я.
— Это не так легко. Я как ладья.
— Тогда я ферзь… Я королева! — сказала я коварно.
Он потерся о мое лицо своим.
— У меня жена высочество?
— Ах… — я только молчала.
Потом несчастно спросила.
— Ты оставишь меня среди них одну? — я показала на этих суетных людей.
— Не-а, — покачал он головой. — Как оставлять тебя одну в этом муравейнике?
Слышавшие это тэйвонту оскорбились.
— Этим ты не по силам, — сказал он.
— Мы ее свяжем! — раздались крики. — И вручим тебе как целенькую…
— Попрошу Рики, Юургу и Гая отвести тебя на другую заимку, — не слушал их Радом. — Большую. И пусть остальные проверят все вокруг сами, может где обнаружатся следы твоего пребывания… Это будет им поиск-эс-тренировка…
Я вздохнула.
— А потом заберу тебя сам.
Я подпрыгнула и вздохнула на этот раз совершенно счастливо.
— Только быстрей…
Так бы и стояла около него всю жизнь, не замечая ни сумерки, ни закат, ни людей…
Но у всего бренного есть конец.
— Юурга! — позвал Радом.
— Что отец? — мигом, бросив все, она была рядом.
— На этот раз ты хоть выполнишь мою просьбу не оставлять и охранять ее? Ту же?
— Я должна охранять бойца, убившего двести тридцать тэйвонту? — коварно сказала она. — Или же я должна следить за ней и охранять ее нравственность, следя, чтоб она ни с кем не спа…
Я не выдержала и напала на нее, дав по шее. Мы схватились, хохоча и борясь. И я была тут же наказана за свою самоуверенность. Поскольку я почти ничего не помнила и не знала, то мгновенно оказалась взятой на прием. И с заломанными руками за спину, была ткнута носом в пол. Юурга сидела на мне и, хохоча и смеясь, приговаривала: