С немецкого: Der Mohr hat seine Schuldigkeit getan, der Mohr kann gehen.

Иногда эти слова ошибочно приписывают венецианскому мавру Отелло — главному герою пьесы У. Шекспира «Отелло».

На самом деле эта фраза из пьесы (действ. 3, явл. 4) «Заговор Фиеско в Генуе» (1783) немецкого поэта Иоганна Фридриха Шиллера (1759— 1805). Русский перевод (1804) Николая Ивановича Гнедича (1784—1833).

Такую фразу произносит один из персонажей пьесы — мавр — после того, как он помог графу Фиеско организовать восстание против дожа Дориа, тирана Генуи, и вскоре обнаружил, что уже не нужен заговорщикам, что они видели в нем только инструмент для достижения своих целей.

В основу пьесы Шиллера положены реальные события в Генуе в 1547 г.

Фраза-символ потребительского отношения к человеку, которого сначала цинично использовали в каких-либо целях, а потом, вместо благодарности, отвернулись от него.

Из комедии «Свадьба Кречинского» (1855) драматурга Александра Васильевича Сухова-Кобылина (1817—1903). Шулер Расплюев восторгается своим коллегой, авантюристом Кречинским: «Великий богатырь, маг и волшебник! Вот объехал, так объехал; оболванил человека на веки вечные... ростовщика оболванил — и великую по себе память оставит».

Иногда используется как способ выразить восхищение предприимчивым человеком, которому все удается, который отличается ловкостью в обращении с людьми, изобретательностью и т. д. (шутл.-ирон.). Иногда (подчеркнуто иронически) — по адресу явного авантюриста и обманщика.

Название и строка из песни (1930) поэта, исполнителя собственных песен Александра Николаевича Вертинского (1889—1957):

Шутливо: напоминание о быстротекущем времени; призыв поспешить, не терять время.

Герой романов «про милицию» советского писателя Льва Сергеевича Овалова (р.1905), проницательный, образцово-показательный милиционер, неизменно выходящий победителем из всех схваток с преступниками.

Употребляется иронически, как и другие аналогичные имена, ставшие нарицательными — Пинкертон, Лекок, Шерлок Холмс.

см. Именины сердца

Слова российского министра внутренних дел (с 1902) и шефа жандармов Вячеслава Константиновича Плеве (1846 —1904) в беседе (январь 1904) с генералом Алексеем Куропаткиным. В. К. Плеве имел в виду надвигавшуюся войну с Японией.

Бывший председатель российского правительства Сергей Витте так описывает этот диалог в своих мемуарах (С. Ю. Витте, «Воспоминания», Издательство социально-экономической литературы, М., 1960, т. 2):

«Когда Куропаткин покинул пост военного министра и поручение ему командования армией еще не было решено, он упрекал Плеве, что он, Плеве, был только один из министров, который эту войну желал и примкнул к банде политических аферистов. Плеве, уходя, сказал ему:

— Алексей Николаевич, вы внутреннего положения России не знаете. Чтобы удержать революцию, нам нужна маленькая победоносная война.

Вот вам государственный ум и проницательность...»

Возможно, В. К. Плеве просто повторил выражение государственного секретаря США Джона Хея: «Это должна быть блестящая маленькая война» (a splendid little war). Эту фразу из письма Джона Хея президенту США Теодору Рузвельту (от 27 июля 1898 г.) Рузвельт позднее опубликовал в своей книге «Описание испано-американской войны» (1900). Возможно, говоря о «маленькой победоносной войне», В. К. Плеве просто воспользовался уже известным в то время выражением.

Цитируется как иронический комментарий к политике правительства, которое хочет путем развязывания «маленькой победоносной войны» отвлечь внимание населения страны от провала своей внутренней политики.

С английского: A Little Lady of the Big House.

Название романа (1916) американского писателя Джека Лондона (псевдоним Джона Гриффита, 1876—1916).

Употребляется в прямом смысле. Также шутливо: о женщине-руководителе большой фирмы, компании, предприятия.

Обычно цитируется как иронический комментарий к чьим-либо безрассудным, шапкозакидательским настроениям. Подробнее см. Если завтра война.

С французского: Malborough s'en va-t-en guerre, Dieu sait quand reviendra.

Буквально: Мальбрук собрался на войну, Бог весть, когда вернется.

Начало французской песенки, сложенной при короле Людовике XIV о знаменитом английском полководце герцоге Мальборо (1650—1722), очень удачно воевавшим в то время с Францией. Перед битвой при Мальплаке (1709) во французской армии разнесся ложный слух о смерти Мальбрука (так французы произносили эту фамилию), и там на радостях сочинили эту одну из самых известных французских песенок.

В ней поется о том, что напрасно англичане ожидают возвращения герцога с войны. Прошла Пасха, затем — Троица, а Мальбрука все нет и нет. Наконец, является гонец, который и рассказывает о гибели герцога и его погребении — о том, как провожали полководца в последний путь его верные офицеры: «Один нес его панцирь, другой — его щит. третий — его длинную саблю, а четвертый ничего не нес» (Н. Берг, Песни разных народов, М. 1854).

Однако вскоре герцог Мальборо убедительно доказал французам, что хоронили они его рано. И эту песенку во Франции постарались забыть.

Но в период правления (1774—1792) короля Людовика XVI (1753— 1793) она зазвучала вновь. В 1781 г. у короля родился наследник. Для ухода за ним из провинции пригласили няньку, которая, баюкая ребенка, часто напевала эту забытую в столице песенку. Королеве Марии-Антуанетте она очень понравилась, и вскоре «Мальбрука» уже стали петь при дворе, а потом и в семьях третьего сословия.

В России эта песня также была хорошо известна. Но особенно популярной она стала в период Отечественной войны 1812 г., поскольку стала всеми восприниматься как иронический комментарий к планам Наполеона завоевать Россию. Песенку про незадачливого Мальбрука запели и в полках, где она обросла комическими и, как правило, малопристойными подробностями.

Например, в одном из вариантов песни говорилось о том, что этот иноземный вояка погиб не в сражении, а умер от страха «смертию поносною». Так русские солдаты осмеивали неудачный поход Наполеона:

Известно также, что в сочинении одного из пародийных вариантов «Мальбрука» (1821) принимал участие и А. С. Пушкин вместе со своими товарищами. Эта песенка в разных вариантах бытовала в России очень долго, например, в «Мертвых душах» (1842) Н. В. Гоголя Ноздрев развлекает своих гостей шарманкой, «не без приятности играющей «Мальбрук в поход поехал». А в устной речи и литературе ее первая строка стала крылатой.